Чьи же это клещи
Прислала Я. В. Кузнецова.
_______________
Дядя Боря говорит,
Что
Оттого он так сердит,
Что
Кто-то на пол уронил
Банку полную чернил,
И оставил на столе
Деревянный пистолет,
Жестяную дудочку
И складную удочку.
Или это чёрный пёс
Виноват?
Или это курицы
Залетели с улицы?
Или толстый, как сундук,
Приходил сюда индюк,
Банку полную чернил
В кабинете уронил,
И оставил на столе
Деревянный пистолет,
Жестяную дудочку
И складную удочку?
Тётя Варя говорит,
Что
Оттого она ворчит,
Что
Кто-то сбросил со стола,
Три тарелки, два катла
И в кастрюлю с молоком
Кинул клещи с молотком.
Или это чёрный пёс
Виноват?
Или это курицы
Залетели с улицы?
Или толстый, как сундук,
Приходил сюда индюк,
Три тарелки, два котла
Сбросил на пол со стола,
И в кастрюлю с молоком
Кинул клещи с молотком?
Дядя Боря говорит:
— Чьи же это вещи?
Тётя Варя говорит:
— Чьи же это клещи?
Дядя Боря говорит:
— Чья же это дудочка?
Тётя Варя говорит:
— Чья же это удочка?
Убегает серый кот,
Пистолета не берёт.
Удирает чёрный пёс,
Отворачивает нос.
Не приходят курицы,
Бегают по улице.
Важный, толстый, как сундук,
Только фыркает индюк,
Не желает дудочки,
Не желает удочки.
А является один
Пятилетний гражданин,
Пятилетний гражданин
Мальчик Петя Бородин.
Напечатают в журнале,
Что
Наконец-то все узнали
Что —
Три тарелки, два котла,
Сбросил на пол со стола,
И в кастрюлю с молоном
Кинул клещи с молотком,
Банку полную чернил
В кабинете уронил,
И оставил на столе
Деревянный пистолет,
Жестяную дудочку
И складную удочку.
Серый кот не виноват,
Нет.
Чёрный пёс не виноват,
Нет.
Не летали курицы
К нам в окошко с улицы.
Даже толстый, как сундук,
Не ходил сюда индюк,
Только Петя Бородин
Виноват во всём один.
И об этом самом Пете
Пусть узнают все на свете.
Источник
Чьи же это клещи
Занимательные исторические факты. Россия. запись закреплена
Как поэты Даниил Хармс и Александр Введенский друг друга «закладывали».
В книге «Всё/А. Введенский» (ОГИ, 2010 г.) читаем:
Как ни парадоксально это прозвучит, в декабре 1931 – январе 1932 г. Введенский и Хармс оказались в положении взаимных рецензентов, вынужденных давать оценки творчеству друг друга. 10 декабря 1931 г. Введенский, направлявшийся в Новый Афон, был снят с поезда, арестован и доставлен назад в Ленинград; в этот же день на квартире их общего приятеля П.Л. Калашникова были арестованы Хармс и сам Калашников…
Анализ протоколов допросов показывает, что Хармсу пришлось на втором допросе кратко охарактеризовать произведения Введенского: «Весьма приближаются к форме заумного творчества такие произведения Введенского: «Кто», «Железная дорога», «Бегать прыгать» и другие в том же роде»; на третьем допросе те же произведения Введенского уже названы не заумными, а «антисоветскими», и к ним ещё добавлены «Авдей-Ротозей» и «Подвиг пионера Мочина».
Похожая, но и более тяжёлая ситуация сложилась у Введенского, поскольку ему пришлось испытать почти вдвое больше допросов: на втором допросе он назвал «заумными» произведения Хармса «Иван Иваныч Самовар», «Врёшь, врёшь, врёшь» (имелось в виду стихотворение «Врун»), на четвёртом появилась краткая политическая характеристика его творчества: «оплакивание прошлого строя», а следом, на пятом и шестом, — развёрнутая характеристика «антисоветского» творчества Хармса.
Парадокс состоял в том, что почти все произведения, которые называли Введенский и Хармс «антисоветскими», были опубликованы в советской детской печати и, следовательно, прошли положенную придирчивую цензуру: их творческому слуху абсурдность ситуации, в которую их вводило следствие (безусловно, диктовавшие соответствующие политические эпитеты), не могла быть не слышна.
И ещё один парадокс: в итоге оба друга не только не оказались разлучены, но должны были провести несколько месяцев под одной крышей в ссылке в Курске.
А вот те самые «антисоветские» призведения:
1
Дядя Боря говорит,
Что
От того он так сердит,
Что
Кто-то сбросил со стола
Три тарелки, два котла
И в кастрюлю с молоком
Кинул клещи с молотком;
Может, это серый кот
Виноват,
Или это черный пес
Виноват,
Или это курицы
Залетели с улицы,
Или толстый, как сундук,
Приходил сюда индюк,
Три тарелки, два котла
Сбросил на пол со стола
И в кастрюлю с молоком
Кинул клещи с молотком?
Входит дядя в кабинет,
Но и там порядка нет —
Все бумаги на полу,
А чернильница в углу.
Дядя Боря говорит,
Что
Оттого он так сердит,
Что
Банку, полную чернил,
Кто-то на пол уронил
И оставил на столе
Деревянный пистолет;
Может, это серый кот
Виноват,
Или это черный пес
Виноват,
Или это курицы
Залетели с улицы,
Или толстый, как сундук,
Приходил сюда индюк,
Банку, полную чернил,
В кабинете уронил
И оставил на столе
Деревянный пистолет?
На обои дядя Боря
Поглядел,
И со стула дядя Боря
Полетел.
Стали стены голые,
Стали невеселые —
Все картинки сняты,
Брошены и смяты.
Дядя Боря говорит,
Что
Оттого он так сердит,
Что
Все картинки кто-то снял,
Кто-то сбросил их и смял
И повесил дудочку
И складную удочку;
Может, это серый кот
Виноват,
Или это черный пес
Виноват,
Или это курицы
Залетели с улицы,
Или толстый, как сундук,
Приходил сюда индюк
И повесил дудочку
И складную удочку?
Дядя Боря говорит:
— Чьи же это вещи?
Дядя Боря говорит:
— Чьи же это клещи?
Дядя Боря говорит:
— Чья же эта дудочка?
Дядя Боря говорит:
— Чья же эта удочка?
Убегает серый кот,
Пистолета не берет,
Удирает черный пес,
Отворачивает нос,
Не приходят курицы,
Бегают по улице,
Важный, толстый, как сундук;
Только фыркает индюк,
Не желает удочки,
Не желает дудочки.
А является один
Восьмилетний гражданин,
Восьмилетний гражданин —
Мальчик Петя Бородин.
Напечатайте в журнале,
Что
Наконец-то все узнали,
Кто
Три тарелки, два котла
Сбросил на пол со стола
И в кастрюлю с молоком
Кинул клещи с молотком,
Банку, полную чернил,
В кабинете уронил
И оставил на столе
Деревянный пистолет,
Жестяную дудочку
И складную удочку.
Серый кот не виноват,
Нет.
Черный пес не виноват,
Нет.
Не летали курицы
К нам в окошко с улицы,
Даже толстый, как сундук,
Не ходил сюда индюк.
Только Петя Бородин —
Он.
Виноват во всем один
Он.
И об этом самом Пете
Пусть узнают все на свете.
Собрались дети во дворе и стали играть. Соня и Володя стали рядом. Соня взяла палку, Володя — флажок и начали вольные движения делать.
Раз, два,
Выше голова,
Три, четыре,
Руки шире;
Пять, шесть,
Медленно присесть;
Семь, восемь,
Палки бросим,
Посидим и отдохнем,
А потом опять начнем.
Соня говорит: «Ну, давай еще раз». А Володя говорит: «Я не могу, я устал». А Соня говорит: «Это потому, что ты неверно дышишь».
— А как надо дышать? — говорит Володя.
— А вот как, — говорит Соня, — ты когда приседаешь, выдыхай из себя воздух, а когда поднимаешься, то вдыхай его; Понял?
— Понял, — сказал Володя.
И дело пошло на лад.
Раз, два,
Выше голова.
И так три раза они делали. Правда после каждого раза немножко отдыхали.
А сейчас Маша, Миша и маленький Саша прыгать будут. Первым прыгает Саша. Разбежался, прыгнул, зацепился за веревку и хлопнулся на землю.
— Не так надо прыгать, — говорит Миша.
— А как надо? — говорит Саша.
— Надо ноги поджимать, когда прыгаешь.
Разбежался Миша, оттолкнулся двумя ногами сразу, поджал ноги под себя, и перелетел через веревку. А за ним все остальные стали прыгать.
Разбежалась Маша —
Прыгнула легко,
Разбежался Саша —
Прыгнул высоко.
Подымай веревку выше —
Посмотри, как прыгнет Миша!
Здорово прыгают!
А здесь-вот Наташа, Гриша и Петя решили бежать наперегонки. В поле стоит столб, кто первый до него добежит?
— Я, — сказал Петя.
— Нет я, — говорит Гриша.
— Ладно, посмотрим, — сказала Наташа. — Раз, два, три, бежим.
Без оглядки
Побежали,
Только пятки
Засверкали.
Побежали.
А потом Коля на велосипеде поехал. Смотрите все.
Увидал маленький Саша, как Коля ездит, и говорит: «Коля, дай мне на велосипеде покататься». Посадил его Коля на велосипед и говорит: «Ну, езжай». А Саша ездить не умеет, — сел и свалился сразу.
— Вот видишь, — говорит Коля, — не так-то это просто на велосипеде ездить, я сам долго учился. А тебе еще даже ногами до педалей не достать.
— Ладно, — говорит Саша, — подожду, когда ноги вырастут, — тогда посмотрим, кто лучше ездить будет. Наверное я.
Вдруг все прямо ахнули — Сережа на лошади во двор въехал.
— Сережа, — кричат дети — откуда ты умеешь на лошади ездить? Кто тебя научил?
— Я в деревне научился, — говорит Сережа.
Конь мой шагает,
Гривой играет,
Гривой играет, гривой трясет.
Конь мой ученый.
Сам я Буденный.
Красноармейцы, за мной вперед!
Вот деревня Соколовка
Посреди больших лесов,
Где река течет Перловка
Меж зеленых берегов.
Там в избушке невысокой
Тридцать лет живет Авдей,
Разгильдяй и лежебока,
И лентяй, и ротозей.
Отчего Авдей? Почему ротозей? Отчего лентяй? Почему разгильдяй?
А дело было так. Надо было ему на мельницу отвезти зерно размолоть. Ну, запряг он лошадь, ну, положил на телегу мешки. Надо их привязать, а он вяжет не вяжет, только руками машет. Тут одна тетка-соседка высунулась из окна и говорит: — Авдей Петрович, ты плохо вяжешь, смотри — зерно потеряешь. —Я, — говорит он, — потеряю? Да что ты! Довезу, не растрясу. Не растрясу, не потеряю, я, — говорит, — не проморгаю.
А сам зевнул, сел на телегу и поехал.
А в это время с другого конца деревни мужик Никита тоже собрался на мельницу ехать. Надо было ему мельника повидать. Мельник ему дядей был. Запряг он лошадь, сел и поехал.
Никита едет. А впереди на версту Авдей едет.
Солнце печет. Река течет.
Авдей на телеге сидит, по сторонам глядит. Телега трясется, Авдей на телеге качается, мешки подпрыгивают.
Вдруг — что такое? — над головой в небе треск какой-то раздается.
«Что бы это такое?» — думает Авдей. Поднял голову и смотрит на небо. А на небе высоко что-то маленькое, черное вроде мухи кружится, а трещит, будто сотня кузнечиков: тррр, трррр. А потом опустилось это что-то пониже, выросло, и увидел Авдей, что это аэроплан. Смотрит на него Авдей, закинув голову, и рассуждает. „Вот, говорит, до чего люди дошли, летать начали как птицы по небу, а я по земле еду, вот, говорит, дела-то какие“. А дела-то в это время были этакие: мешки у него на телеге от толчков тряслись, тряслись, болтались, болтались, один мешок вдруг шлеп—и шмякнулся на землю. Авдей и бровью не повел, не до того, на аэроплан смотрит. А лошади тоже все равно, ей даже легче везти стало. Она быстрей побежала.
Солнце печет. Река течет.
А в это время Никита сзади Авдея едет. Едет, едет, по сторонам не смотрит. Перед собой на дорогу смотрит.
Вот проехал он версту
И еще один вершок —
Перед ним лежит мешок.
Как сюда мешок попал?
С неба, что ли, он упал?
Удивился Никита. Однако, чего же мешку с зерном на дороге валяться? Поднял он мешок. Положил к себе на телегу -и поехал. Никита едет. Впереди Авдей едет. Друг друга не видят. Дорога лесом идет. И все поворачивает. Солнце печет. Река течет.
Едет Авдей, едет, по сторонам смотрит. Вдруг видит Авдей стоит человек и в уток стреляет. Охотится на уток. Да какой-то плохой стрелок, никак попасть не может, ни одну не застрелил. — Эх, милый человек, — говорит Авдей, — да ты, верно, ружье-то первый раз в руках держишь. Вот я бы тебе показал, как стрелять надо. — Ладно, — говорит тот, — поезжайте, отваливайте, и без вас обойдемся. — Рассердился Авдей. — Я-то, — говорит, — поеду, а ты разиня.
Хлестнул с досады лошадь. Лошадь дернулась, а второй мешок от толчка шлеп — и шмякнулся на землю. Авдей хоть бы что, не обернулся даже. Едет и ругается: — Тоже стрелок, подумаешь. Разиня, а не стрелок. Я бы ему показал.
Авдей едет. А Никита позади едет.
Едет Никита, едет, по сторонам не смотрит, перед собой на дорогу смотрит.
Вот проехал две версты
И еще один вершок —
И опять нашел мешок.
Как сюда мешок попал?
С неба, что ли, он упал?
Удивился Никита: «Ну, один мешок с зерном на дороге валялся, — бывает. А второй откуда? Как это понять». Однако, поднял мешок. Положил на телегу и дальше поехал.
Никита едет, впереди Авдей едет. Солнце печет, река течет. Едет Авдей, едет. По сторонам смотрит, зевает и скучает. Лошадь бежит, хвостом машет. Вдруг остановилась. Лежит поперек дороги громадное бревно, а зачем лежит — неизвестно. Авдею бревна не видно, а лошадь стала. Он и кричит лошади: — Но, чего заснула, поезжай!
Лошадь перешагнула одной ногой через бревно, и опять остановилась. — Ты что же это, — говорит Авдей, — смеешься что ли? Поезжай. — Перешагнула лошадь второй ногой через бревно, опять стала. Две ноги за бревном, две ноги перед бревном. — Да что же ты, — кричит Авдей, — ты с ума сошла? — Да как хлестнет лошадь кнутом, та дернулась, телега на дыбы, последний мешок шлеп — и шмякнулся на землю.
Авдей катит налегке, а сзади мальчишки из канавы кричат: — Дяденька, мешок упал, эй, дяденька, мешок упал! — Телега трясется, колеса скрипят, слышит Авдей — мальчишки кричат, не то вершок упал, не то горшок упал. А какой вершок, какой горшок. Никакого у него ни вершка, ни горшка не было.
«Смеются, верно», — думает Авдей и гонит лошадь. А лошади телегу-то без мешков много легче везти стало, так и скачет.
Авдей едет. Позади Никита едет. Солнце печет. Река течет.
Едет Никита, едет, по сторонам не смотрит, перед собой на дорогу смотрит.
Вот проехал три версты
И еще один вершок—
И опять нашел мешок.
Как сюда мешок попал?
С неба, что ли, он упал?
Удивился Никита: «Ну, один мешок с зерном на дороге валяется, ну, второй, это еще бывает, а третий-то откуда же? Никак не понять».
Однако, поднял мешок, положил на телегу и дальше поехал.
Никита едет. Впереди Авдей к мельнице подъезжает. А у дверей мельницы мельник стоит с трубочкой.
— Здравствуй, — говорит, — Авдей Петрович, что скажешь?
— А вот, — говорит Авдей, — вот мешки.
— Какие же, Авдей Петрович, мешки?
— Да вот с зерном, — говорит Авдей.
— А где же они? Может, дома оставил?
— Зачем же, — говорит Авдей, — дома? Здесь на возу.
— Как хотите, Авдей Петрович, — говорит мельник, — а я не вижу.
— Как же не видишь, — говорит Авдей, — ослеп ты, что ли?
Оглянулся Авдей на телегу и руками развел. Ах, батюшки, — говорит Авдей, — и я не вижу — значит, потерял.
А мельник и мужики, которые тут были, стали над ним смеяться:
Головы не потерял?
Или тоже потерял?
Может, ноги потерял?
Может, руки потерял?
Почесал Авдей голову, а на насмешки ответить нечего — ведь верно, что ротозей. Что делать, где искать мешки? А тут Никита на мельницу приезжает.
— Вот, — говорит, — послушайте, что за история вышла. Еду я, еду, смотрю — на дороге мешок лежит с зерном.
Поднял, положил на телегу, дальше еду. Вдруг, что вы скажете, опять мешок. Поднял, положил на телегу, дальше еду. Вдруг, братцы мои, верьте — не верьте, третий мешок с зерном на дороге валяется, вот дела.
Обрадовался Авдей. — Никитушка, — говорит, — да ведь это мое зерно и есть. Я потерял, а ты нашел. — Отдал ему Никита мешки и говорит: — Знаешь, ты кто? Ты, — говорит, — Авдей-Ротозей.
Д.Хармс
— Вы знаете?
Вы знаете?
Вы знаете?
Вы знаете?
Ну, конечно, знаете!
Ясно, что вы знаете!
Несомненно,
Несомненно,
Несомненно знаете!
— Нет! Нет! Нет! Нет!
Мы не знаем ничего,
Не слыхали ничего,
Не слыхали, не видали
И не знаем
Ничего!
— А вы знаете, что У?
А вы знаете, что ПА?
А вы знаете, что ПЫ?
Что у папы моего
Было сорок сыновей?
Было сорок здоровенных —
И не двадцать,
И не тридцать,-
Ровно сорок сыновей!
— Ну! Ну! Ну! Ну!
Врешь! Врешь! Врешь! Врешь!
Еще двадцать,
Еще тридцать,
Ну еще туда-сюда,
А уж сорок,
Ровно сорок,-
Это просто ерунда!
— А вы знаете, что СО?
А вы знаете, что БА?
А вы знаете, что КИ?
Что собаки-пустолайки
Научилися летать?
Научились точно птицы,-
Не как звери,
Не как рыбы,-
Точно ястребы летать!
— Ну! Ну! Ну! Ну!
Врешь! Врешь! Врешь! Врешь!
Ну, как звери,
Ну, как рыбы,
Ну еще туда-сюда,
А как ястребы,
Как птицы,-
Это просто ерунда!
— А вы знаете, что НА?
А вы знаете, что НЕ?
А вы знаете, что БЕ?
Что на небе
Вместо солнца
Скоро будет колесо?
Скоро будет золотое —
Не тарелка,
Не лепешка,-
А большое колесо!
— Ну! Ну! Ну! Ну!
Врешь! Врешь! Врешь! Врешь!
Ну, тарелка,
Ну, лепешка,
Ну еще туда-сюда,
А уж если колесо —
Это просто ерунда!
— А вы знаете, что ПОД?
А вы знаете, что МО?
А вы знаете, что РЕМ?
Что под морем-океаном
Часовой стоит с ружьем?
— Ну! Ну! Ну! Ну!
Врешь! Врешь! Врешь! Врешь!
Ну, с дубинкой,
Ну, с метелкой,
Ну еще туда-сюда,
А с заряженным ружьем —
Это просто ерунда!
— А вы знаете, что ДО?
А вы знаете, что НО?
А вы знаете, что СА?
Что до носа
Ни руками,
Ни ногами
Не достать,
Что до носа
Ни руками,
Ни ногами
Не доехать,
Не допрыгать,
Что до носа
Не достать!
— Ну! Ну! Ну! Ну!
Врешь! Врешь! Врешь! Врешь!
Ну, доехать,
Ну, допрыгать,
Ну еще туда-сюда,
А достать его руками —
Это
Просто
Ерунда!
Источник