Святые отцы: как справиться со страстью осуждения
Чего мы должны избегать
1. В первую очередь следует закрыть уши для всех, кто осуждает ближнего. Не только из-за того, что таким образом возбуждается страсть осуждения, живущая внутри нас, но и потому, что, слушая того, кто порицает, мы принимаем обвинения как истинные. Слова из псалма: тайно клевещущего на ближнего своего изгоню, по мнению Евфимия Зигабена, означают, что «тайно клевещущего на ближнего своего я прогнал как злорадного… И добавляет еще „тайно“, потому что осуждающий кого-либо в его присутствии не так сильно согрешает, поскольку осуждаемый может оправдаться в ответ на обвинения».
Святитель Иоанн Златоуст пишет по этому поводу, что мы не должны «ни сплетничать, ни слушать сплетни». Потому, что пророк предостерегает: Суетного слуха не принимай (Исх. 23: 1). (Не нужно принимать вредное слово осуждения.) Не сказал: «не верь», но «не принимай». Такого человека, по слову патриарха Анфима, «не уничижаю, но отдаляюсь от него, зная, что злое общество развращает добрые нравы (см.: 1 Кор 15: 33)». «Кто оговаривает пред нами другого, — говорит Кирилл Александрийский, — тот не удержится от оговаривания и нас пред другими».
И преподобный Иоанн Лествичник побуждает: «Никогда не стыдись того, кто перед тобою злословит ближнего; но лучше скажи ему: „Перестань, брат, я ежедневно падаю гораздо хуже и как могу его осуждать?“»
2. Кое-чего еще мы должны избегать, чтобы излечить страсть осуждения, — любопытства и подробного исследования жизни наших ближних. Любопытство дает пищу для греха пустословия и злословия. Это осудил апостол Павел, когда писал: Слышим, что некоторые у вас поступают бесчинно, ничего не делают, а суетятся (2 Фес. 3: 11).
Святитель Тихон Задонский, рассуждая о великом зле, происходящем от осуждения, пишет: «Людских дел берегись испытывать. Ибо такое испытание подает повод к клевете, осуждению и прочим тяжким грехам. Какая тебе нужда до людей? Знай и испытывай себя… Посматривай чаще в сердце твое и испытывай, сколь пагубное зло в нем кроется… Это тебе полезно испытывать. Ибо из этого родится смирение…».
3. Третье, чего мы должны особенно избегать, — это осуждать священников. Священный Златоуст говорит: «Если же не должно осуждать брата, то тем более учителя… ты — овца; не суди же пастыря, чтобы тебе не быть наказанным и за то, в чем обвиняешь его… Скажи мне, придя в больницу с некой травмой, вместо того чтобы дать врачу наложить лекарство и полечить рану, ты будешь выяснять, есть ли или нет раны у него самого. Не будем, прошу вас, злословить учителей, не будем рассуждать о них, чтобы не повредить самим себе; будем исследовать свои дела и ни о ком не отзываться худо».
«Рассказывали об авве Марке Египетском, что он прожил тридцать лет, не выходя из своей кельи. К нему имел обыкновение приходить пресвитер и служить у него Божественную литургию. Диавол, видя его непреклонное терпение, придумал искусить его осуждением. Так он внушил одному бесноватому идти к старцу, будто бы для молитвы. Бесноватый сразу же закричал старцу: „Пресвитер твой грешник, не позволяй ему более ходить к тебе“. Авва Марк сказал ему: „Сынок, входящие оставляют всю грязь вне жилища, а ты ее притащил сюда? В Писании сказано: не судите, да не судимы будете… Даже если он грешник, Господь спасет его“. Сотворив молитву, он изгнал из человека демона и исцелил его. Когда же пришел пресвитер, старец принял его с радостью.
И Бог, видя незлобие старца, явил ему чудное знамение, которое он сам так описывал: „Когда настал момент священнику приступить ко святому Престолу, я увидел ангела Господня, сходящего свыше. Он положил руку свою на главу клирика, и он стал как столб огненный. Между тем как я стоял потрясенный этим видением, я услышал голос: „Человек, что ты так поражаешься случившимся? Если и земной царь не позволяет своим чиновникам предстоять пред собой грязными, тем более Божественная сила не очистит ли служителей несказанных Таин, когда они предстоят перед неизреченной славой?“ Так благородный воин Христов Марк удостоился такого дара за то, что не осудил клирика».
Что необходимо делать
1. Во-первых, исследовать самих себя, чтобы познать свои грехи и покаяться. Тогда мы начнем наконец исправлять свои души, а не переживать по поводу ближних, якобы проявляя к ним внимание.
Часто мы забываем, что, осуждая нашего брата, мы становимся преступниками того же самого закона Божия, который преступил и наш ближний. В Патерике сказано: «Не осуждай блудника, хотя ты и целомудрен, потому что и сам ты, также как он, преступаешь закон. Ибо Сказавший: не прелюбодействуй (Мф. 5: 27), сказал также: не суди».
Преподобный Иоанн Лествичник совершенно категоричен в этом вопросе: «Скорые и строгие судии прегрешений ближнего потому побеждаются этой страстью, что не имеют совершенной и постоянной памяти и заботы о своих согрешениях. Ибо если бы человек в точности, без покрывала самолюбия, увидел свои злые дела, то ни о чем другом, относящемся к земной жизни, не стал бы уже заботиться. И стал бы размышлять, что на оплакание собственных грехов недостанет ему времени, хотя бы он и сто лет прожил и хотя бы увидел истекающим из очей своих целый Иордан слез».
Как пишет преподобный Симеон Новый Богослов, «когда человек истинно кается, почувствовав всю тяжесть своих прегрешений, он не только не осудит ближних, но будет считать всех их святыми. Только самого себя будет судить со строгостью. Такой человек считает счастливым всякого человека, как Ангела, ублажает и живых, и умерших, и тех, кои еще не родились…».
Святитель Иоанн Златоуст обращается ко всем, кто привык злословить: «Не любопытствуй о том, что касается ближнего. Но ты болтлив, ты имеешь этот недостаток? Говори лучше о своих делах Богу, — и это не будет недостатком, а достоинством; говори о своих делах подлинным друзьям… чтобы они молились о грехах твоих. Ты видишь, что кто-нибудь сердится, раздражается или делает что-нибудь другое безрассудное? Тотчас подумай о своих делах; тогда и его не осудишь, и сам избавишься от бремени грехов… Если будем осуждать самих себя, то, конечно, не допустим многих грехов, но напротив, сделаем много доброго тем, что станем снисходительными и простыми, и будем наслаждаться теми благами, которые Бог обещал любящим Его».
Кто не озабочен своими грехами, тот легко осуждает ближнего и таким образом присваивает власть Христа. Преподобный Максим пишет: «Можно ли не ужаснуться, не изумиться и не подвинуться умом, когда вспомнишь, что Бог и Отец не судит никого, но отдал всю власть суда Сыну (см: Ин. 5: 22), а Сын возвещает людям: Не судите, да не судимы будете, — не осуждайте, и не будете осуждены.
И апостол Павел говорит похоже: Не суди́те никак прежде времени, пока не придет Господь, и: тем же судом, каким судишь другого, осуждаешь себя (Рим. 2: 1). Однако люди, оставив плакаться о своих грехах, забрали у Сына власть суда и сами, как будто безгрешные, судят и осуждают друг друга. Небо от этого ужасается, и земля трепещет; а они, бесчувственные, не стыдятся».
Тот, кто озабочен своими грехами, легко направляется ко смирению. А смиренный человек, по слову аввы Исайи, «не имеет языка, чтоб осудить… ни глаз, чтобы замечать недостатки других; ни ушей, чтоб слушать неполезное для души своей». Авва Варсанофий кратко замечает: «Осуждай себя, и перестанешь осуждать других».
2. Вместе с подвигом, который мы совершаем, чтобы познать свои грехи и покаяться, мы должны проявлять искреннюю заинтересованность в каждом нашем ближнем. Настоящего христианина огорчает и ранит падение брата. «Наученный любви от Духа Святого, — пишет архимандрит Софроний (Сахаров), — всю жизнь скорбит о людях, которые не спасаются, и много слез проливает ».
В Патерике рассказывается следующий случай: «В Фиваиде были два монаха. Одного из них борол дух блуда, и вот он говорит другому: „Пойду я в мир“. Тот заплакал и говорит: „Я тебя не отпущу, брат мой, чтобы ты ушел и погубил свой подвиг и свое девство“. Тот не соглашался и говорил: „Не могу больше оставаться, уйду. Или иди со мной, и тогда я опять возвращусь с тобой; или отпусти меня, и я останусь в мире“. Брат пошел и рассказал это одному великому старцу. Старец ему посоветовал: „Ступай с ним, и Бог, ради подвига твоего, не допустит его до падения“. И вот они отправились в мир. Когда они добрались до одной деревни, Бог, видя подвиг первого, остановил брань блуда его брата. И вот он говорит: „Вернемся, брат, опять в пустыню! Скажи, вот я согрешил, и чего добился?“ И возвратились они в келью свою без вреда».
3. Еще один способ избежать осуждения — это смотреть на ближних через призму добрых помыслов и подмечать положительные стороны их жизни. Человек, живущий духовной жизнью, оправдывает ближнего и осуждает самого себя.
Добрые помыслы — это глаза человеколюбия, которыми смотрят святые.
Старец Паисий пишет: «Люди судят о вещах и событиях в соответствии с тем, что имеют в себе сами. Не имея в себе духовного, они делают ошибочные выводы и несправедливо относятся к другим. Например, тот, кто по ночам, желая остаться в безвестности, творит милостыню, и о прохожем, встреченном поздно ночью на улице, никогда не помыслит плохо. А тот, кто прожигает свои ночи во грехе, увидев запоздалого прохожего, скажет: „Где же его носило целую ночь?“ Помните, какое отношение ко Христу проявили двое разбойников, распятые вместе с Ним? Оба видели распятого на Кресте Христа, оба чувствовали, как сотряслась земля, оба находились в равном положении. Однако что помыслил один и что другой? Один пошел в вечную муку, другой — спасся».
Христос и разбойники
4. Молитвы за грешника — это еще один способ оказать любовь к ближнему, который пал. Преподобный Исаак Сирин говорит: «Не питай ненависти к грешнику… Ненавидь грехи его и молись о нем, чтобы уподобиться Христу, Который не гневался на грешников, но молился о них».
Святитель Игнатий Брянчанинов приводит в Отечнике такую историю: «Брат сказал авве Пимену: „Если я увижу брата, о котором слышал, что он находится в падении, то неохотно принимаю его в келью, а брата, имеющего доброе имя, принимаю с радостью“. Старец отвечал ему: „Если ты желаешь добра доброму брату, то для падшего сделай вдвое, потому что он немоществует“».
А как быть с теми, кто осуждает нас, читайте в книге иеромонаха Григория Святогорца «Страсть осуждения» .
Источник
Осуждение: как с ним бороться
О том, почему так привычно и естественно осуждать, как и зачем с этим бороться, почему Христос никого не судит и как же быть с понятием Страшного суда, рассуждает настоятель храма Рождества Пресвятой Богородицы в Крылатском, окормляющий священнослужителей Западного викариатства Москвы, протоиерей Георгий Бреев.
Протоиерей Георгий Бреев
—>Если всматриваться в себя и стараться увидеть свои склонности, то мы легко заметим, что в нас есть уже наработанная привычка осуждать.
Священнослужители, исповедуя людей, очень редко встречают человека, который бы мог сказать: «А я никого не осуждаю». Это приятно услышать, но такое состояние — скорее исключение.
Осуждение есть проявление нашей гордыни, которой мы присваиваем себе возможность судить о другом человеке. Самопревозношение свойственно каждому человеку, оно всем нам глубоко привито. Чувство самодовольства, самоценности всегда нас изнутри греет: «Он такой красивый, хороший, а я еще красивее и лучше!» — и сразу нам тепло на душе. Все приятное, что мы слышим в свой адрес, нас радует, а чуть скажи что-то вопреки нашему мнению о себе. о, брат ты мой! Некоторые даже приходят в ярость от такого: «Что ты мне сказал?!» Ощущение самоценности может быть сильным стимулом для достижения многих высот, это мощный двигатель! Но все-таки, мы знаем, он работает на энергиях плотских, земных. И знаем, что Писание говорит: «Бог гордым противится».
Чувство самолюбия не преодолеешь, оно очень сильно. И если человек не борется с ним, не отвергает его от себя, то естественным образом у него возникает потребность с высоты своего самомнения судить других: «Я так высок и совершенен, а кругом-то я не вижу совершенства, поэтому имею право рассуждать и навешивать „ярлыки“ на окружающих». И вот уже люди стремятся собраться, поговорить, обсудить, как тот живет, как этот. И сами не замечают, как начинают осуждать, при этом оправдываются: «Я не осуждаю, я рассуждаю». Но в таком рассуждении всегда присутствует склонность к тому, чтобы обрисовать человека мрачными, темными красками.
Так мы начинаем брать на себя то, что нам не принадлежит, — суд. Причем чаще всего делаем это не открыто. Например, посмотрим на кого-то и думаем про себя: «Ага, этот человек — такого-то сорта, так настроен». Это скользкий путь и ошибочное мнение!
В Священном Писании есть очень глубокое выражение: Ибо кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем? (1 Кор 2:11). И еще: Так и Божьего никто не знает, кроме Духа Божия (1 Кор 2:12). Этим Господь сразу определяет глубину, которая свойственна личности. Ты не можешь до конца знать человека! Даже если досконально исследуешь его биографию, все равно в нем остается очень много сокровенного, что только он сам способен пережить и прочувствовать.
Если этой глубины в подходе к человеку нет, тогда все наши суждения довольно поверхностны. Поэтому Господь прямо говорит: Что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Или, как можешь сказать брату твоему: брат! дай, я выну сучок из глаза твоего, когда сам не видишь бревна в твоем глазе? Лицемер! вынь прежде бревно из своего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего (Лк 6:41–42).
Со стороны мы можем в любом свете представить человека, но подлинно, глубоко знать его дано только ему самому — если он, конечно, сам себя испытует, если хочет познать себя, причем не просто как одного из миллионов, а себя пред лицем Божиим. Потому что, когда мы оцениваем себя иначе — перед лицом других людей или исходя из нашего собственного мнения — нам кажется: да, мы действительно какие-то особенные, достойные, и уж, конечно, не преступники. Как фарисей говорил: «Я не такой, как прочие человецы. Закон Божий выполняю, пощусь, десятину даю». Это естественно «выплескивается» из нас. И свидетельствует о том, что у нас нет глубокого знания о себе.
Ведение, знание человека о себе самом и о Боге — мне кажется, и есть источник неосуждения. Оно дается или по благодати, или в результате подвига, внутреннего делания. А осуждение происходит оттого, что мы, с одной стороны, не склонны к глубокому познанию себя, а с другой — не вышли на уровень покаяния.
Заглядывать в себя — это начало процесса духовного. Совесть подает человеку знание о самом себе, и видя себя, он иногда даже доходит до ненависти: «Ненавижу себя такого! Не люблю себя такого!» Да, ты подошел к познанию себя, оно горькое, но это познание — может быть, самое важное, самое существенное в жизни. Потому что здесь — отправная точка покаяния, возможность для перерождения своего ума, качественного изменения отношения к себе и всему миру, а прежде всего, к своему Творцу и Создателю.
Почему сказано, что об одном кающемся грешнике на небесах бóльшая радость, чем о ста праведниках, не имеющих нужды в покаянии? Потому что трудно, но необходимо прийти к этому пониманию: «Оказывается, я по своему естеству ничем не отличаюсь от других, мое естество — от ветхого Адама, я такой же по природе, как и мой брат».
Но мы не хотим себя познавать, исследовать себя испытующим оком, потому что это потребует следующего шага — поиска ответа на вопрос: «А отчего это так во мне?» Плотское противится духовному, это закон внутренней брани. Поэтому люди избирают более естественный и простой, казалось бы, путь — смотреть по сторонам, судить о других, а не о себе. Они не осознают, что это наносит им большой ущерб.
Прозревая, человек начинает понимать, что Бог-то никого не осуждает. В Евангелии от Иоанна об этом прямо говорится: Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного, чтобы всякий, верующий в него, не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него (Ин 3:16–17). С Мессией связано представление, что Он будет облечен царской властью и придет рассудить народы, как имеющий суд подлинно Божественный. Но тут вдруг оказывается, что Бог пришел не судить нас, а спасти! Тайна эта действительно поражает, она для нас удивительна! А если Бог нас не судит, то кто может судить?
Поэтому осуждение — это ошибочная установка нашего сознания, ошибочное представление, будто мы имеем власть. А если Сам Бог отказывается от этой власти? В Писании сказано, что Отец отдал суд Сыну, а Сын говорит: «Я не пришел вас судить».
Но в то же время Господь не скрывает, что будет Суд праведный, который, как Лермонтов писал, «не доступен звону злата». Бог явит себя, и в этом явлении все творение увидит себя таким, какое оно есть. Сейчас Господь Себя скрывает из-за наших немощей, несовершенства нашего, а когда придет полное откровение Божие, тогда нечего будет скрывать. Книги совести развернутся, все тайное откроется, и человек за каждое свое слово даст ответ. И то Господь говорит: Отвергающий Меня и не принимающий слов Моих имеет судью себе: слово, которое Я говорил, оно будет судить его в последний день (Ин 12:48). Он показывает, что наше представление о суде как о некоем чрезвычайном, сверхличностном, авторитетном разбирательстве — как в наших земных судах, когда собирается целая коллегия судей, рассматривает по делу огромнейшие тома и выносит решение — не вполне верно. Бог не выносит решения. Он дает свободу, всегда дает возможность человеку исправиться: отступи от нездоровых норм, которые ни тебе, ни людям не приносят радости. Таким образом, человек до конца волен выбирать.
Говорят, тяжело попасть под суд человеческий, потому что люди в своих суждениях могут быть очень жестоки, принципиально жестоки: вынесли тебе приговор — всё, и попробуй измени себя в глазах общественности! Но Божий суд — милосерд, потому что Господь хочет оправдать человека:Не хочу смерти грешника, но чтобы грешник обратился от пути своего и жив был (Иез 33:11).
Грань между осуждением личности и осуждением поступка нам трудно не перейти! А ведь сказано: личность человека не суди, не суди его как образ и подобие Божие. Дух Святой не приемлет, когда мы присваиваем себе власть давать резкую оценку другому. Да, пусть его дурной, безобразный поступок достоин осуждения, но самого человека как личность ты не суди! Он может завтра исправиться, пойти путем покаяния, стать другим — такая возможность до последнего издыхания у человека не отнимается. Мы не знаем до конца ни Промысла Божьего о нем, ни того, как он дорог для Бога, — ведь Христос же за всех Свою кровь пролил, всех искупил и не осудил никого. Поэтому судить сами мы просто не имеем права!
Да, Христос разогнал бичом торговцев у храма, но это не осуждение, а волевое действие, направленное против беззакония. Сказано в Писании: Ревность по доме Твоем снедает меня (Ин2:17). Подобные примеры и в нашей жизни встречаются. Когда мы видим, что чьи-то действия выходят из духовно-нравственных рамок, что кто-то много зла сообщает людям, то, конечно, можно реагировать, призвать к порядку, одернуть человека: «Что вы делаете? Опомнитесь! Посмотрите, что это само по себе значит».
Но такова наша искаженная грехом природа, что негативные эмоции сразу просятся наружу в любой ситуации, без всякого повода: только посмотрел на человека, а уже его измеряешь, оцениваешь его внешние достоинства — но надо себя останавливать. Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом сýдите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить (Мф 7:1–2) — эти слова Господни в любое время, на всяком месте должны быть нам напоминанием. Здесь нужна очень большая трезвенность. И принципиальность: «Нет, Господи, Ты — Единый Судия, Ты — Единый Человеколюбец, никому Ты не хочешь погибели и не произнес даже над самыми страшными грешниками слов осуждения. Даже распинаемый, Ты молился: „Отче, прости им, не ведают, что творят“».
Я помню, была у меня такая прихожанка, из простонародья, которая говорила: «Батюшка, а Бог всех помилует, всех простит, я верю, что все спасутся!» Она по доброте своего сердца никого не хотела судить и верила, что у всех людей есть что-то доброе, чему можно поучиться. Такой настрой достигается трезвением ума, когда душа напитана истинными примерами, Евангелием. Да и у всякого, кто каждый день молится, читает Писание — особое мироощущение, особое настроение! Ощутившие благодать чувствуют любовь Божию ко всем, поэтому не хотят принимать каких-то злобных выпадов или язвительных чувств в отношении других.
У нас, христиан, в этом отношении есть жесткий пример людей высокой духовности. Они всех любили, жалели, никого не осуждали, и даже наоборот: чем человек немощней, чем больше у него видимых недостатков, тем больше внимания и любви святые проявляли к таким людям; очень ценили их, потому что видели, что истина до них дойдет, ведь они самой своей тяжелой жизнью подготовлены к этому. А гордость, напротив, всегда найдет страшные суждения, которые готовы обезличить любого человека.
«Все плохие и все плохо!» — это дух гордыни, демонский дух, это сужение нашего сердца. Оно приводит в действие такую механику, от которой люди сами же и страдают. Всякое осуждение есть внедрение в себя какой-то тьмы. В Евангелии Иоанна Богослова есть такие слова: Верующий в Него не судится, а неверующий уже осужден, потому что не уверовал во имя Единородного Сына Божия. Суд же состоит в том, что свет пришел в мир, но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы (Ин 3:18–19). Осуждая, человек нарушает духовный закон жизни в Боге и тут же получает извещение, что он тяжко согрешил. Сколько раз такое бывало: кто-то молился, просил у Бога милости, прощения, и Господь давал ему — и человек шел со службы обновленным! А вот встретился ему кто-то на пути из храма, и пошло осуждение: а ты такой-сякой, а он — разэдакий. Все. Он потерял все, что только что приобрел! И многие святые отцы говорят: только косо посмотрел на кого-то, принял дурной помысл о человеке — тут же благодать оставляет тебя. Она не терпит осуждения, которое совершенно противоположно духу евангельскому.
Как бороться с осуждением? Во-первых, у Иоанна Златоуста есть такой совет: если ты согрешил мыслью, тут же мысленно и кайся. Подумал о своем родственнике, о друге своем что-то дурное, поймал себя на этом: «Что ж за мысли? Зачем я так? Господи, прости меня за это мгновенное проявление! Я не хочу этого».
Во-вторых: когда внутреннее чувство побуждает тебя дать отрицательную оценку кому-либо, ты тут же обращайся к себе самому: а ты свободен от этого недостатка? Или ты за собой ничего не знаешь, за что можно было бы тебя упрекнуть? И — почувствуешь, что ты такой же, как тот, кого ты готов осудить!
В древности было еще такое «золотое» правило. Когда борешься с чувством негодования и никак не можешь понять, почему этот человек так поступил, тогда поставь себя в его положение, на его место, а этого человека — на свое. И сразу тебе станет многое ясно! Это очень отрезвляюще действует. Вот я встал в положение другого: «Боже мой, сколько у него трудностей в жизни! В семье — сложности, с женой понимания нет, с детьми. Действительно, как ему, бедному, трудно!»
Другое правило есть у святых отцов. Хочется тебе кого-то осудить? А ты на свое место поставь Христа. Господь осудит? А ведь даже когда Его распинали, Христос никого не осудил, наоборот, за всех пострадал. Так почему я вдруг возомнил себя выше Бога, поставил себя судией?
Осуждения избежать можно в любом случае. Потому что человек устроен так, что он всегда может защитить личность другого, не ставить на него клеймо, а сразу идти путем рассуждения: «Я знаю, какой он прекрасный, сколько у него трудностей было, и он все вынес».
Осуждение — это сердце, неправильно настроенное. Вот я встречаю человека, и вместо радости у меня мысли: «Ага, опять он с папироской идет» или «Опять он навеселе, такой-сякой». Здесь нет добрых мотиваций, которые должны быть. На пути стоит соблазн осудить — никуда не денешься! Но прежде чем выльется поток осуждающих мыслей, я должен сначала поставить себя на место и дать место рассудительности.
Мне нравится высказывание современного греческого подвижника, монаха Паисия Святогорца: «Современный человек должен быть „фабрикой добрых мыслей“». Надо быть готовым личность человека принять и понять: да, ему тяжело, он попал в непростые обстоятельства, жизнь его поломала, но все-таки есть что-то доброе, цельное в нем, что-то, что дает возможность не исключать его из числа людей порядочных, хороших. Внутренняя наработка таких добрых помышлений, приятия любого человека, в любом его качестве, как бы он ни выглядел и себя ни вел, — как защитная среда, она не даст принять сердцем злую, разрушающую область человека. А ведь ты своего ближнего разрушаешь в душе, когда даешь ему нехорошую характеристику.
Сам по себе человек — прекрасен! Как говорил один подвижник, если бы мы знали, как красива душа человеческая, мы бы пришли в удивление и никого б не стали осуждать. Потому что душа человеческая действительно, великолепна. Но она раскроется — как во всех наших сказках всегда бывает — в последний момент.
Источник