Эпилепсия у крысы симптомы лечение

Эпилепсия у грызунов

Эпилепсия – это хроническая болезнь головного мозга с судорожными припадками. Она может иметь хроническую форму или единичный характер.

В случае с грызунами сложно диагностируется и лечится, однако ветеринарам под силу облегчить страдания питомцев и продлить срок их жизни.

Причины

Выделяют истинную, то есть передающуюся по наследству, а также приобретенную форму данной болезни. В случае с приобретенной формой выделяют следующие причины:

• нарушение метаболических процессов (нарушения в работе печени и почек, гипоксия, гипогликемия и другие),
• инфекции (бешенство, токсоплазмом, чума, парвовирусный энцефалит),
• отравление мышьяком, свинцом и другими токсичными веществами,
• нехватка тиамина в продуктах питания,
• новообразования головного мозга,
• тепловой удар,
• паразиты в кишечнике.

Грызуны, страдающие от данного недуга, не должны давать потомство, так как оно, скорее всего, тоже будет подвержено заболеванию.

Симптомы

Во время припадков питомца может сильно трясти, тело становится твердым, лапки двигаются в хаотичном порядке, дыхание учащается.

Возможны самопроизвольные испражнения. После завершения приступа питомец расслабляется и погружается в сон, который может длиться в течение 30-60 минут.

После пробуждения грызун активизируется, ведет себя пугливо, иногда агрессивно, у него повышается аппетит.

В периоды между судорогами, как правило, никаких подозрительных симптомов не возникает, поэтому многие хозяева могут в течение долгого времени не замечать никаких изменений в поведении любимца.

Диагностика

Для постановки диагноза доктор использует данные осмотра и опроса хозяина, могут использоваться современные диагностические методики.

Лечение

Если заболевание не имеет генетической природы, необходимо установить и устранить ее причину.

В случае с передающимися по наследству заболеваниями терапия будет сложной и долгой.

Чаще всего ветеринары назначают:

• Пантогам, которыйоказыает противосудорожное действие, повышает сопротивляемость мозга при воздействии токсичных веществ, улучшает обменные процессы в нейронах.
• Ноотропные средства, например, Пирацетам для улучшения мозгового кровообращения.
• Рибоксин, обладающим целым рядом положительных характеристик.
• Витамины группы B.
• Фенобарбитал, эффективный при судорогах.
• Карбамазелин для борьбы с сильными припадками.
• Мексидол.

Эти препараты не гарантируют полного излечения от недуга, но позволяют сократить частоту приступов и улучшить качество жизни.

Лечение должно проводиться строго под руководством опытного ветеринара, который подберет подходящие препараты и будет отслеживать их эффективность.

Вызов ветеринара ратолога на дом круглосуточно

Если ваш питомец нуждается в квалифицированной помощи, обращайтесь к докторам клиники «ВетДруг».

Опытные ратологи умеют диагностировать и помогать четвероногим друзьям даже при таком тяжелом заболевании головного мозга, как эпилепсия.

Специалисты готовы приехать на дом в любое время суток по Москве и Подмосковью, что позволит вам:

• не тревожить любимца и не возить его в ветклинику, так как любые поездки на автомобиле и тем более общественном транспорте являются сильным стрессом для домашних животных,
• договориться о наиболее удобном времени для визита ветдоктора,
• сэкономить, так как обслуживание на дому стоит не дороже, чем непосредственно в лечебнице,
• получить качественную ветпомощь – от постановки диагноза до назначения терапии и контроля за ее результатами.

Ветдоктора проводят любые лечебные процедуры, выполняют забор анализов, помогают при родах, оказывают стоматологическую и другие виды ветеринарной помощи.

Также наши бригады выезжают на место в срочном порядке, и уже через полчаса готовы провести реанимационные мероприятия, остановить кровотечение, провести хирургическую операцию для спасения жизни четвероногого друга.

Более подробно ознакомиться с перечнем услуг вы можете на нашем сайте, по телефону больницы 8 (495) 796-16-02 и по электронной почте info@vetdrug.ru.

Также через форму обратной связи можно оставить контакты, и наш специалист перезвонит сам.

Источник

Крысы эпилепсия. Эпилепсия у декоративных крыс

Об опасном и очень неприятном заболевании нервной системы крыс — эпилепсии, и о способах его лечения.

Меня побудила к написанию этой статьи болезнь моего крыса Айсика, который вот уже четвёртый месяц болен этим недугом. Сказать, как больно смотреть на эти приступы, и как мальчик страдает от них, значит ничего не сказать. Приступ может начаться когда угодно и где угодно. Поэтому постоянно приходится присматривать за бедолагой, чтобы не забрался высоко, во избежание травм.

Во время припадка мальчика трясёт страшно, мышцы напряжены, всё тело становится твёрдым как камень, передние лапки как будто хаотично пытаются за что-то зацепиться, учащается дыхание, в конце припадка может быть непроизвольное мочеиспускание и дефекация. После припадка крыс как в состоянии «тряпочки», ватный, расслабленный, засыпает. Сон может продлиться от получаса до часа. После этого наступает состояние беспокойства, начинает бесцельно носиться то вверх, то вниз, то выбегая из клетки, то забегая назад. И вообще поведение более странное последние несколько месяцев. То избыточная активность, то чрезмерная пугливость, то признаки агрессии. А вот аппетит стал повышенным.Я это списываю на то, что во время приступов крыс теряет много энергии, и естественно, требуется большее количество пищи для её восстановления.

Так вот давайте теперь разберёмся, что же это за коварный недуг?

Эпилепсия (греч. epilepsa, от epilambno — схватываю, нападаю), падучая болезнь, хроническое заболевание головного мозга, имеющее различную этиологию и характеризующееся главным образом повторными припадками, а также постепенным развитием изменений личности. Эпилепсия — одно из наиболее распространённых нервно-психических заболеваний.

Наступление единичного характерного для эпилепсии приступа возможно из-за специфичной реакции живого организма на процессы, которые в нём произошли. По современным представлениям, эпилепсия — это неоднородная группа заболеваний, клиника хронических случаев которых характеризуется судорожными повторными приступами. В основе патогенеза этого заболевания лежат пароксизмальные разряды в нейронах головного мозга. Эпилепсия характеризуется главным образом типичными повторными приступами различного характера.

Что же происходит при эпилепсии и почему развивается эпилептический пароксизм? Дело в том, что, как уже было сказано, эпилепсия является следствием повышенной активности нервных клеток. При этом в них возникают разряды, подобно короткому замыканию в электросети. При эпилепсии в мозге всегда формируется очаг повышенной активности — именно в нервных клетках этого очага и возникают подобные разряды.

Виды эпилепсии

• Истинная (идиопатическая), передающаяся по наследству.
• Ложная (приобретенная).

Ложная эпилепсия может быть вызвана множеством причин:

• метаболические нарушения (гипогликемия, гипокальциемия, гипоксия, болезни почек и печени);
• эфекты развития (гидроцефалия, лиссэнцефалия);
• токсические (отравление свинцом, мышьяком, органофосфатами, стрихнином
• инфекции (бешенство, чума, парвовирусный энцефалит, токсоплазмози др.);
• ЧМТ;
• опухоли мозга;
• нарушение питания (недостаток тиамина);
• паразиты кишечника;
• тепловой удар.

Немного об истории заболевания

Эпилепсия, или как ее раньше называли, падучая — это заболевание, которое известно человечеству с давних времен. До наших дней дошли свидетельства того, что древние целители предпринимали попытки лечения эпилепсии. На черепах, которые находят во время раскопок древних захоронений, нередки следы трепанации. Подобные операции изображены и на иллюстрациях старинных изданий.

Таким жутковатым способом, вскрывая череп и изгоняя оттуда “нечистую силу” заговорами (болезнь веками считалась следствием одержимости злым духом), наши предки пытались ее лечить. Но, вероятно, не слишком удачно. Что подтверждается и письменным упоминанием о падучей в вавилонском кодексе законов Хаммурапи (около 1900 года до н.э.): “Продажа раба недействительна и заплаченные за него деньги должны быть возвращены, если в течение месяца после сделки обнаружится у раба болезнь «бенну” (то есть эпилепсия).

В средние века использовали для “изгнания беса” молитвы и посты. Существовали даже специальные заведения типа монастырей, где укрывались от презрения и преследований общества люди, страдающие припадками. В Евангелии от Матфея подробно описано, как Иисус Христос исцелил эпилептика на глазах своих учеников. Первое научное толкование падучей дал Гиппократ. Он доказал, что основная причина припадков — повреждения или болезни мозга. Не менее известный Ибн Сина (Авиценна) описал клиническую картину эпилепсии.

Но вернёмся в наши дни. Лечение зависит от формы заболевания, его причин и особенностей течения. При единичных припадках (эпилептической реакции) специальное лечение проводят только в период действия вызвавшего их фактора. При эпилептических синдромах необходимо лечение основного заболевания, в связи с которым появились припадки. При истинной эпилепсии противоэпилептическое лечение проводится длительно и строго индивидуально.

Наряду с противосудорожными и другими противоэпилептическими средствами назначают препараты, способствующие дегидратации тканей, общеукрепляющего и другого действия. В некоторых случаях при наличии чёткого эпилептического очага и отсутствии эффекта медикаментозного лечения применяется хирургическая операция. Сразу оговорюсь, имея некоторое представление об отечественной ветеринарии, смело могу вас заверить, что никто вашим крысам не будет проводить хирургическую операцию, и дай бог, чтобы современные айболиты вообще могли бы определить у вашей крысы наличие эпилепсии, а не спутать с каким либо другим заболеванием.

Чего не скажешь о британских учёных, которые на пути к лечению эпилепсии сделан важнейший шаг. При помощи генной терапии британские ученые смогли всего за месяц полностью вылечить симптомы эпилепсии у подопытных крыс, пишет медицинский журнал Science Translation Medicine.

Основное ноу-хау группы ученых из университетского колледжа Лондона (University College London) – разработанный механизм контроля над поведением отдельно взятых клеток мозга с целью предотвращения эпилептических припадков.

Исследователи хирургическим путем добавили в мозг подопытных крыс и мышей “успокаивающий” вирус, который передал маленькие секции ДНК в генетический код нескольких тысяч нейронов. Через две недели у крыс значительно сократилось число эпилептических припадков, а через месяц у подопытных мышей не обнаружилось никаких симптомов заболевания.

В интервью британской газете BBC один из исследователей – доктор Роберт Уайк сообщил, что подобное в истории медицины произошло впервые. Ученые продолжат тестировать метод на животных, следом перейдут к клиническим испытаниям с людьми.

Лечение

Как и у людей, лечение эпилепсии у крыс строго индивидуально. Всё зависит от типа заболевания.
Хорошо зарекомендовал себя такой препарат как Пантогам . Препарат повышает устойчивость мозга к гипоксии и воздействию токсических веществ, стимулирует анаболические процессы в нейронах, сочетает умеренное седативное действие с мягким стимулирующим эффектом, обладает противосудорожным действием, уменьшает моторную возбудимость.

• Пирацетам и другие ноотропные средства. Оказывают положительное влияние на обменные процессы и кровообращение мозга.
• Рибоксин. Препарат обладает антигипоксическим, антиаритмическим и анаболическим действием.
• Витамины группы” В».
• Фенобарбитал (люминал) При судорогах является одним из основных средств.
• Бензонал. Обладает более широким спектром действия
• Карбамазепин. Применяется для лечения больших судорожных припадков, психомоторных и фокальных припадков. При малых припадках он недостаточно эффективен, но снимает дисфорические проявления (Дисфория от греч. — страдать, мучиться, досадовать. Форма болезненно-пониженного настроения, при этом часты аффективные вспышки, характерна лёгкость проявления агрессии).
• Мексидол. Эффект сохранялся в течение 3 месяцев после окончания приема препарата. Снижение пароксизмальной активности подтверждено данными электроэнцефалографии

Конечно все вышеперечисленные препараты не являются панацеей, но значительно сокращают количество эпилептических припадков, а следовательно уменьшаются страдания крыс, и увеличивается продолжительность жизни.

Вы можете также прочитать другие материалы по теме:

Или посетить другие категории раздела Здоровье, болезни, лечение
Общие вопросы [17]

Статьи, затрагивающие общие вопросы здоровья декоративных крыс и предупреждения заболеваний

Инфекционные заболевания [2]

Статьи об инфекционных заболеваниях декоративных крыс, методах их профилактики и лечения

Вирусные заболевания [2]

Статьи о заболеваниях декоративных крыс, вызываемых вирусами, методах их профилактики и лечения

Онкология, опухоли [1]

Статьи о доброкачественных и злокачественных опухолях у декоративных крыс, методах их профилактики и лечения

Паразитарные заболевания [2]

Статьи о паразитах декоративных крыс и способах их уничтожения

Заболевания органов пищеварения [1]

Статьи о заболеваниях органов пищеварения у декоративных крыс; кишешника, печени, почек

Заболевания глаз и ушей [1]

Статьи о заболеваниях глаз и ушей у декоративных крыс

Кожные заболевания [3]

Заболевания кожи крыс — дерматиты, абсцессы и т.п.

Заболевания мочевыделительной системы [1]

Статьи о заболеваниях почек, мочевого пузыря и других органов мочевыделительной системы

Неврологические заболевания [5]

Статьи о болезнях центральной и периферической нервной системы

Заболевания сердечно-сосудистой системы [1]

Статьи о болезнях сердца и кровеносных сосудов

Если Вам понравился материал, не забудьте оценить его и поделиться им с друзьями:

Источник

Эпилепсия у крысы симптомы лечение

ФГБНУ «Научно-исследовательский институт общей патологии и патофизиологии»

ФГБНУ «Научно-исследовательский институт общей патологии и патофизиологии»

ФГБНУ «Научно-исследовательский институт общей патологии и патофизиологии»

ФГБНУ «Научно-исследовательский институт общей патологии и патофизиологии»

Развитие невропатического болевого синдрома у крыс линии Вистар на разных стадиях хронической эпилептизации мозга (химического киндлинга)

Журнал: Российский журнал боли. 2020;18(3): 11-19

Кузнецова Л.В., Карпова М.Н., Клишина Н.Ю., Кукушкин М.Л. Развитие невропатического болевого синдрома у крыс линии Вистар на разных стадиях хронической эпилептизации мозга (химического киндлинга). Российский журнал боли. 2020;18(3):11-19.
Kuznetsova LV, Karpova MN, Klishina NYu, Kukushkin ML. Neuropathic pain syndrome in wistar rats at different stages of chronic brain epileptization (chemical kindling). Russian Journal of Pain. 2020;18(3):11-19.
https://doi.org/10.17116/pain20201803111

ФГБНУ «Научно-исследовательский институт общей патологии и патофизиологии»

ЦЕЛЬ ИССЛЕДОВАНИЯ

Изучить особенности изменений болевой чувствительности в динамике развития невропатического болевого синдрома (НБС) на разных этапах развития повышенной судорожной активности мозга (киндлинга), вызванного конвульсантом пентилентетразолом у крыс линии Вистар.

МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ

Проведено 2 серии опытов по одной и той же схеме с интервалом в один год с разными видами наркоза (1-я серия — хлоралгидратный и 2-я — эфирный). НБС воспроизводили путем перерезки опытным и контрольным животным левого седалищного нерва на уровне подколенной ямки. Интенсивность НБС у животных оценивали в баллах по выраженности аутотомии на оперированной конечности (поражение когтей, фаланг и стоп) и количеству животных с аутотомией. Киндлинг осуществляли ежедневным внутрибрюшинным введением животным конвульсанта пентилентетразола в субсудорожной дозе 30 мг на 1 кг массы тела в течение 24 и 27 дней.

РЕЗУЛЬТАТЫ

Развитие НБС у животных на ранних стадиях киндлинга с тяжестью судорог 1—2 балла не отличалось от такового у контрольных животных. На более поздних стадиях развития киндлинга у животных с тяжестью судорог 4—5 баллов аутотомии появлялись значительно позже, чем у животных с тяжестью судорог 1—2 балла и у контрольных животных.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Животные с тяжестью судорог 4—5 баллов, подвергнутые киндлингу в течение 24 и 27 дней, оказались более устойчивы к развитию НБС по сравнению с контрольными животными.

ФГБНУ «Научно-исследовательский институт общей патологии и патофизиологии»

ФГБНУ «Научно-исследовательский институт общей патологии и патофизиологии»

ФГБНУ «Научно-исследовательский институт общей патологии и патофизиологии»

ФГБНУ «Научно-исследовательский институт общей патологии и патофизиологии»

Даты принятия в печать:

1. Finnerup NB. A review of central neuropathic pain states. Current Opinion in Anaesthesiology. 2008;21(5):586-589. https://doi.org/10.1097/ACO.0b013e32830a4c11
2. Ottman R, Lipton RB, Ettinger AB, Cramer JA, Reed ML, Morrison A, Wan GJ. Comorbidities of epilepsy: results from the Epilepsy Comorbidities and Health (EPIC) survey. Epilepsia. 2011;52(2):308-315. https://doi.org/10.1111/j.1528-1167.2010.02927.x
3. Zarembal PD, Bialek M, Bіaszczyk B, Cioczek P, Czuczwar SJ. Non-epilepsy uses of antiepilepsy drugs. Pharmacological Reports. 2006;58(1):1-12.
4. Ребров И.Г., Карпова М.Н., Андреев А.А., Клишина Н.Ю., Калинина М.В., Кузнецова Л.В. Cl–-проводимость ГАМКА-рецепторного комплекса синаптических мембран коры головного мозга крыс после развития хронической эпилептизации мозга (фармакологического киндлинга). Бюллетень экспериментальной биологии и медицины. 2008;145(3): 255-258.
5. Крыжановский Г.Н. Основы общей патологии. М.: ООО «Медицинское информационное агентство»; 2011.
6. Nadler JV. Plasticity of Glutamate Synaptic Mechanisms. In: Noebels. JL, Avoli M, Rogawski MA, Olsen RW, Delgado-Escueta AV, eds. Jasper’s Basic Mechanisms of the Epilepsies: Oxford University Press, USA; 2012.
7. Finnerup NB, Otto M, McQuay HJ, Jensen TS, Sindrup SH. Algorithm for neuropathic pain treatment: an evidence based proposal. Pain. 2005;118: 289-305. https://doi.org/10.1016/j.pain.2005.08.013
8. Eisenberg E, Pud D. Can patients with chronic neuropathic pain be cured by acute administration of the NMDA receptor antagonist amantadine? Pain. 1998;74(2-3):337-339. https://doi.org/10.1016/j.jpain.2006.08.003
9. Крыжановский Г.Н., Шандра А.А., Годлевский Л.С., Макулькин Р.Ф. Киндлинг как модель формирования эпилептической активности. Успехи физиологических наук. 1988; 4:12-32.
10. Ребров И.Г., Карпова М.Н., Андреев А.А., Кузина О.С., Калинина М.В., Абросимов И.Ю., Белых И.П. Влияние однократно введенного пентилентетразола в судорожной дозе на Cl–-проводимость ГАМКА-рецепторного комплекса. Бюллетень экспериментальной биологии и медицины. 2004;137(1):20-23.
11. Ребров К.Г., Карпова М.Н., Андреев А.А., Клишина Н.Ю., Калинина М.В., Кузина О.С., Кузнецова Л.В. Cl–-проводимость ГАМКА-рецепторного комплекса синаптических мембран коры головного мозга крыс на раннем этапе развития хронической эпилептизации мозга. Бюллетень экспериментальной биологии и медицины. 2006;142(8):139-141.
12. Ребров И.Г., Карпова М.М., Андреев А.Л., Клишина Н.Ю., Калинина М.В., Кузнецова Л.В. Cl–-проводимость ГАМКА-рецепторного комплекса синаптических мембран коры головного мозга крыс на средней стадии развития хронической эпилептизации мозга (фармакологического киндлинга). Бюллетень экспериментальной биологии и медицины. 2007;144(11):507-509.
13. Кукушкин М.Л., Смирнова В.С. Значение функционального состояния седалищного нерва в момент его перерезки для последующего развития болевого синдрома у крыс. Патологическая физиология и экспериментальная терапия. 1993; 1:7-8.
14. Осипов А.В., Кукушкин М.Л. Влияние стресса на развитие деафферентационного болевого синдрома у крыс после перерезки седалищного нерва. Бюллетень экспериментальной биологии и медицины. 1993; 115(5):471-473.
15. Куркин Д.В., Волотова Е.В., Бакулин Д.А., Ханина Ю.А., Верхоляк Д.В., Тюренков И.Н. Влияние наркотизации хлоралгидратом на выживаемость животных при перевязке общих сонных артерий. Современные проблемы науки и образования. 2017; 1:23.
16. Яхно Н.Н., Кукушкин М.Л. Хроническая боль: медико-биологические и социально-экономические аспекты. Бюллетень Сибирского отделения Российской академии медицинских наук. 2012; 9:54-58.
17. Крыжановский Г.Н., Шандра А.А., Годлевский Л.С., Мазарати А.М. Антиэпилептическая система. Успехи физиологических наук. 1992;23(3): 53-57.
18. Карпова М.Н., Ребров И.Г. Изменение функционального состояния ГАМК-рецепторного комплекса при экспериментальной эпилептизации мозга. Дизрегуляционная патология. Под ред. акад. РАМН Крыжановского Г.Н. М.: Медицина; 2002.
19. Titulaer MNG, Kamphuis W, Lopes Da Silva. Autoradiographic analysis of [35S]t butylbicyclophosphorothionate binding in kindled rat hippocampus shows different changes in CA1 area and fascia dendata. Neuroscience. 1995; 66(3):547-554.
20. Крыжановский Г.Н., Шандра А.А., Годлевский Л.С. Влияние структур мозжечка на эпилептическую активность в головном мозге. Успехи физиологических наук. 1990;21(3):38-58.
21. Maciejak P, Szyndler J, Turzynska D, Sobolewska A, Taracha E, Skorzewska A, Lehner M, Bidzinski A, Hamed A, Wislowska-Stanek A, Plaznik A. The effects of group III mGluR ligands on pentylenetetrazol-induced kindling of seizures and hippocampal amino acids concentration. Brain Research. 2009; 1288:20-27. https://doi.org/10.1016/j.brainres.2009.05.049
22. Maciejak P, Szyndler J, Turzyńska D, Sobolewska A, Bidziński A, Kołosowska K, Płaźnik A. Time course of changes in the concentrations of amino acids in the brain structures of pentylenetetrazole-kindled rats. Brain Research. 2010; 1342:150-159. https://doi.org/10.1016/j.brainres.2010.04.045
23. Mishra A1, Goel RK. Psychoneurochemical investigations to reveal neurobiology of memory deficit in epilepsy. Neurochemical Research. 2013;38(12): 2503-2515. https://doi.org/10.1007/s11064-013-1163-4
24. Кукушкин М.Л., Решетняк В.К. Хронический болевой синдром или боль как самостоятельная форма болезни. Патогенез. 2003; 1:34-42.
25. Watson CJ. Insular balance of glutamatergic and GABAergic signaling modulates pain processing. Pain. 2016;157(10):2194-207. https://doi.org/10.1097/j.pain.0000000000000615
26. Кукушин М.Л., Игонькина С.И. Значение ГАМК в патогенезе болевых синдромов. Патологическая физиология и экспериментальная терапия. 2014; 1:68-78.
27. Ji RR, Kohno T, Moore KA, Woolf CJ. Central sensitization and LTP: do pain and memory share similar mechanisms? Trends in Neurosciences. 2003; 26(12):696-705. https://doi.org/10.1016/j.tins.2003.09.017
28. Basbaum AI, Bautista DM, Scherrer G, Julius D. Cellular and molecular mechanisms of pain. Cell. 2009;139(2):267-84. https://doi.org/10.1016/j.cell.2009.09.028
29. Latremoliere A, Woolf CJ. Central sensitization: a generator of pain hypersensitivity by central neural plasticity. The Journal of Pain. 2009;10(9):895-926. https://doi.org/10.1016/j.jpain.2009.06.012
30. Peirs C, Williams SP, Zhao X, Walsh CE, Gedeon JY, Cagle NE, Goldring AC, Hioki H, Liu Z, Marell PS, Seal RP. Dorsal Horn Circuits for Persistent Mechanical Pain. Neuron. 2015; 87:797-812. https://doi.org/10.1016/j.neuron.2015.07.029
31. Huang CP, Lin YW, Lee DY, Hsieh CL. Electroacupuncture Relieves CCI-Induced Neuropathic Pain Involving Excitatory and Inhibitory. Evidence-Based Complementary and Alternative Medicine. 2019;6784735. https://doi.org/10.1155/2019/6784735
32. Navratilova E, Porreca F. Reward and motivation in pain and pain relief. Nature Neuroscience. 2014;17(10):1304-1312. https://doi.org/10.1038/nn.3811
33. Шандра А.А., Годлевский Л.С. Дизрегуляция антиэпилептической системы. Дизрегуляционная патология нервной системы. Под ред. Гусева Е.И., Крыжановского Г.Н. М.: ООО «Медицинское информационное агентство»; 2009.
34. Крыжановский Г.Н., Шандра А.А., Годлевский Л.С. Противосудорожные свойства ликвора при активации антиэпилептической системы. Бюллетень экспериментальной биологии и медицины. 1988;106(8): 146-149.
35. Sejima H, Ito M, Kishi K, Tsuda H, Shiraishi H. Regional excitatory and inhibitory amino acids concentration in pentylenetetrazol kindling and kindled rat brain. Brain and Development. 1997;19(3):171-175.
36. Szyndler J, Maciejak P, Turzynska D, Sobolewska, Lehner M, Taracha E, Walkowiak J, Skorzewska A, Wislowska-Stanek A, Hamed A, Bidzinski A, Plaznik A. Changes in the concentration of amino acids in the hippocampus of pentylenetetrazole-kindled rats. Neuroscience Letters. 2008;439(3): 245-249. https://doi.org/10.1016/j.neulet.2008.05.002
37. Кукушкин М.Л., Хитров Н.К. Общая патология боли. М.: Медицина; 2004.

Невропатическая боль (НПБ) может проявляться как самостоятельный синдром, а может являться сопутствующим фактором целого ряда заболеваний, в том числе и эпилепсии [1, 2]. Выявлены некоторые аналогичные патофизиологические и биохимические механизмы в развитии синдрома НПБ и эпилепсии [1], одним из которых является нарушение баланса между тормозными и возбуждающими процессами в нейронах центральной нервной системы (ЦНС). Нарушение этого баланса в системе болевой чувствительности является основой развития центральной сенситизации ноцицептивных нейронов — ключевого фактора в патогенезе патологической боли, представленной в клинике многочисленными невропатическими, ноцицептивными, дисфункциональными и смешанными формами болевых синдромов [1, 3]. При эпилепсии устойчивая гиперактивность нейронов возникает вследствие их глубокого растормаживания, также обусловленного недостаточностью механизмов тормозного контроля и деятельностью экзогенных или эндогенных факторов, которые вызывают возбуждение и нарушение антагонистической регуляции между процессами возбуждения и торможения [4—6]. Кроме того, при лечении различных видов НПБ широко применяются некоторые противосудорожные средства (карбамазепин, габапентин, прегабалин и др.), которые рассматриваются как препараты первой линии терапии [3, 7]. Механизм их анальгетического действия остается до конца невыясненным, но постулируется, что эффект этих препаратов связан со стабилизацией нейрональных мембран за счет снижения активности потенциал-зависимых натриевых каналов, а также со снижением выброса возбуждающих аминокислот и активизацией ГАМК [8].

Цель исследования — изучить особенности изменений болевой чувствительности в динамике развития НБС на разных этапах развития повышенной судорожной активности мозга (киндлинга), вызванного конвульсантом пентилентетразолом (ПТЗ) у крыс линии Вистар.

Материал и методы

Эксперименты выполнены на взрослых крысах-самцах линии Вистар (n=87) с исходной массой 170—220 г. Животных содержали в стандартных условиях вивария при свободном доступе к воде и пище. Все процедуры и эксперименты на животных проводили в соответствии с «Правилами надлежащей лабораторной практики», утвержденными приказом Министерства здравоохранения РФ №199н от 01.04.16 и Межгосударственными стандартами ГОСТ 33215-2014, ГОСТ 33216-2014 2014 «Руководство по содержанию и уходу за лабораторными животными», соответствующими Европейской конвенции о защите позвоночных животных, используемых в экспериментах и в других научных целях (ETS N 123, Страсбург, 18 марта 1986 г. с приложением от 15.06.2006), требованиями Международной ассоциации по изучению боли и Директивы Совета европейского сообщества (86/609/EEC). Исследования проводили под контролем Этического комитета ФГБНУ «НИИОПП».

Патогенетически адекватной моделью эпилептогенеза и эпилепсии является киндлинг. Киндлинг как модель хронической эпилептизации мозга наиболее близок к человеческой эпилепсии и отражает существенные стороны патогенеза эпилептического синдрома, приближая его к клиническим особенностям развития заболевания [9]. Так, ранняя стадия киндлинга (до появления судорожного синдрома) отражает в большей степени механизмы абсансной формы эпилепсии, а заключительная стадия киндлинга представляет собой генерализованные тонико-клонические судороги. Процесс киндлинга заключается в том, что повторные введения конвульсанта в субсудорожных дозах вызывают нарастающее повышение судорожной готовности мозга, которое проявляется в возникновении судорог и в увеличении их тяжести при последующих введениях конвульсанта. Феноменологически он проявляется в снижении судорожного порога в ответ на тестирующую дозу конвульсанта. Таким образом, процесс киндлинга имеет стадийность, и каждая стадия характеризуется своими, ей присущими особенностями развития, которые возникли как результат изменений, произошедших на предыдущей стадии [4, 10—12]. Киндлинг осуществляли ежедневным внутрибрюшинным введением животным конвульсанта ПТЗ в субсудорожной дозе 30 мг на 1 кг массы тела в одних и тех же условиях опыта. Ежедневно учитывали количество животных с судорогами, тяжесть судорожной реакции и выражали ее в баллах по общепринятой 5-балльной шкале: 1 — вздрагивание (кивание) головы; 2 — редкие (отдельные) клонические судороги всего тела; 3 — серия клонических судорог всего тела; 4 — клонические судороги с подъемом на задние конечности (поза «кенгуру»); 5 — клонико-тонические судороги с падением животного на бок. Животных, устойчивых к действию ПТЗ, с неразвившимся киндлингом исключали из дальнейших исследований. Контрольным животным в аналогичных условиях опыта в том же объеме вводили физиологический раствор.

НБС воспроизводили путем перерезки опытным и контрольным животным левого седалищного нерва на уровне подколенной ямки через сутки после последней инъекции ПТЗ или физиологического раствора под хлоралгидратным (300 мг на 1 кг массы тела) и эфирным наркозом по общепринятой методике [13, 14]. Тяжесть болевого синдрома определяли по специализированной шкале для оценки выраженности аутотомии по степени поражения когтей, фаланги стоп оперированной лапы [14]. Животные с выраженностью аутотомии 10 баллов и выше подвергались эвтаназии.

Проведено 2 серии опытов по одной и той же схеме с интервалом в один год, но с разными видами наркоза (1-я серия — хлоралгидратный, 2-я — эфирный).

В 1-й серии опытов (n=48) изучали динамику развития НБС у животных, подвергшихся киндлингу в течение 10 дней, с тяжестью судорог 1—2 балла (n=11) и у животных, подвергшихся киндлингу в течение 24 дней, с тяжестью судорог 4—5 баллов (n=12). Контролем служили животные с введением физиологического раствора (n=13 и n=12 соответственно). Динамику развития НБС оценивали ежедневно в течение 33 дней после операции по числу животных с аутотомией и выраженности аутотомии.

Во 2-й серии опытов (n=42) изучали динамику развития НБС у животных, подвергшихся киндлингу в течение 12 дней, с тяжестью судорог 1—2 балла (n=10) и у животных, подвергшихся киндлингу в течение 27 дней, с тяжестью судорог 4—5 баллов (n=9). Контролем служили животные с введением физиологического раствора (n=11 и n=9 соответственно). Динамику развития НБС оценивали ежедневно в течение 30 дней после операции по числу животных с аутотомией и выраженности аутотомии.

Статистическую обработку данных осуществляли по алгоритмам программы Statistica 8. Оценку значимости показателей и различий рассматриваемых выборок проводили по U-критерию Манна—Уитни. Частоту встречаемости признака оценивали с помощью точного метода Фишера. В качестве средневыборочной характеристики использовали медиану (Me), первый и третий квартили (Q1; Q3). Статистически значимыми считали различия между группами при p≤0,05.

Результаты и обсуждение

В 1-й серии опытов изучение динамики развития НБС у животных, подвергшихся киндлингу в течение 10 дней, с тяжестью судорог 1—2 балла, показало, что как у опытных животных (n=11), подвергшихся киндлингу, так и у контрольных животных (n=13) с введением физиологического раствора аутотомии появились на 2-й день после операции. Количество животных с аутотомией составило в опытной группе 4 (36,36%) из 11, в контрольной — 4 (30,77%) из 13 (рис. 1), средняя выраженность аутотомии — 3,5 (1; 6) и 2,5(1; 6) балла соответственно.

Рис. 1. Динамика развития невропатического болевого синдрома у крыс, подвергшихся киндлингу в течение 10 дней, с тяжестью судорог 1—2 балла, оцениваемая по числу животных с аутотомией конечности.

Fig. 1. Neuropathic pain syndrome in rats subjected to kindling for 10 days with seizure score 1—2, estimated by the number of animals with limb autotomy.

Следует отметить, что с развитием аутотомии у животных обнаружено и заживление ран оперированной конечности: у 2-х из 4-х опытных животных на 7-й и на 23-й день, у 1-й из 4-х контрольных животных — на 25-й день. В обеих группах выявлены по одному животному с выраженностью аутотомии 11 баллов: в группе опытных — на 5-й день после операции, в группе контрольных — на 25-й день; они подвергнуты эвтаназии.

Таким образом, развитие НБС у животных, подвергшихся киндлингу в течение 10 дней, и с тяжестью судорог 1—2 балла, не отличалось от такового у контрольных животных по всем исследуемым показателям.

Изучение динамики развития НБС у животных (n=12), подвергшихся киндлингу в течение 24 дней, с тяжестью судорог 4—5 баллов показало, что аутотомии появились на 7-й день после операции у 1-го (8,33%) из 12 животных, на 17-й день — у 5 (41,7%) животных, а средняя выраженность аутотомии составила 3 и 4 (3; 4) балла соответственно. Количество животных с аутотомией за все время наблюдения составило 58,33%, средняя выраженность аутотомии — 3,5 (2; 4) балла.

У 1-го (8,33%) из 12 контрольных животных (введение физиологического раствора в течение 24 дней) аутотомии появились на 3-й день после операции (рис. 2). Выраженность аутотомии составила 3 балла (рис. 3). На 5-й день наблюдения количество животных с аутотомией составило 5 (41,67%) из 12, а средняя выраженность аутотомии — 4 (2; 4) балла. Количество животных с аутотомией за все время наблюдения составило 6 (50%) из 12, средняя выраженность аутотомии — 5 (4; 5).

Рис. 2. Динамика развития невропатического болевого синдрома у крыс, подвергшихся киндлингу в течение 24 дней, с тяжестью судорог 4—5 балла, оцениваемая по числу животных с аутотомией конечности.

* — p=0,05 по сравнению с контрольными животными.

Fig. 2. Neuropathic pain syndrome in rats subjected to kindling for 24 days with seizure score 4—5 estimated by the number of animals with limb autotomy.

* — p=0.05 compared to the control animals.

Рис. 3. Динамика развития невропатического болевого синдрома у крыс, подвергшихся киндлингу в течение 12 дней, с тяжестью судорог 1—2 балла, оцениваемая по числу животных с аутотомией конечности.

Fig. 3. Neuropathic pain syndrome in rats subjected to kindling for 12 days with seizure score 1—2, estimated by the number of animals with limb autotomy.

В обеих группах выявлено по одному животному с выраженностью аутотомии 11 баллов: в группе опытных — на 25-й день, в группе контрольных — на 17-й день после операции; эти животные подвергнуты эвтаназии.

Таким образом, у животных, подвергшихся киндлингу в течение 24 дней, с тяжестью судорог 4—5 баллов аутотомии появились на 4 дня позже и у одного животного. С 17-го по 33-й день наблюдения количество крыс с аутотомией было одинаковым среди опытных и контрольных животных.

Следует отметить, что при проведении исследования у некоторых животных наблюдали вздутие живота и истощение из-за кишечной непроходимости. Отмеченные явления, скорее всего, связаны с хлоралгидратным наркозом, который применяли во время перерезки седалищного нер-ва. Это предположение подтверждается данными литературы о негативном влиянии хлоралгидрата на перистальтику кишечника и нежелательности его использования в экспериментах с длительным послеоперационным наблюдением [15]. Для подтверждения полученных результатов повторно проведено дополнительное исследование, в котором НБС воспроизводили путем перерезки животным левого седалищного нерва под эфирным наркозом.

Во 2-й серии опытов изучение динамики развития НБС у животных, подвергшихся киндлингу в течение 12 дней, с тяжестью судорог 1—2 балла (n=10), показало, что аутотомии выявлены на следующий день после операции у 1-го (10%) животного. Количество животных с аутотомией составило 5 (50%) из 10, а средняя выраженность аутотомии — 1,5 (1; 3) балла.

На 2-й день после операции аутотомия выявлена у 1-го (9,09%) из 11 животных контрольной группы, общее количество животных с аутотомией за все время наблюдения составило 3 (27,27%) из 11, а средняя выраженность аутотомии — 3 (1; 4) балла (см. рис. 3).

Таким образом, развитие НБС у животных, подвергшихся киндлингу в течение 12 дней, с тяжестью судорог 1—2 балла не отличалось от такового у контрольных животных по всем изучаемым показателям.

Изучение динамики развития НБС у животных, подвергшихся киндлингу в течение 27 дней, с тяжестью судорог 4—5 баллов (n=9) показало, что у опытных животных аутотомии появились на 13-й день после операции у 2-х (22,22%) из 9 животных, на 15-й день — у 4-х (44,44%) животных, а средняя выраженность аутотомии составила 4 (4; 4) и 3 (1,5; 4) баллов соответственно (рис. 4). Количество животных с аутотомией за все время наблюдения составило 5 (55,56%) из 9, а средняя выраженность аутотомии — 3 (2; 3) балла.

Рис. 4. Динамика развития невропатического болевого синдрома у крыс, подвергшихся киндлингу в течение 27 дней, с тяжестью судорог 4—5 балла, оцениваемая по числу животных с аутотомией конечности.

* — p=0,05 по сравнению с контрольными животными.

Fig. 4. Neuropathic pain syndrome in rats subjected to kindling for 27 days with seizure score 4—5, estimated by the number of animals with limb autotomy.

* — p=0.05 compared to the control animals.

У 3 (33,33%) из 9 контрольных животных с введением физиологического раствора в течение 27 дней аутотомии появились на 2-й день после операции. Средняя выраженность аутотомии составила 1 (1; 4) балл. На 3-й день наблюдения количество животных с аутотомией составило 4 (44,44%) из 9, а средняя выраженность аутотомии — 2,5 (1,5; 4) балла. Количество животных с аутотомией за все время наблюдения — 4 (44,44%) из 9, средняя выраженность аутотомии — 4 (2,5; 4) балла.

Таким образом, у двух животных, подвергшихся киндлингу в течение 27 дней, с тяжестью судорог 4—5 баллов аутотомии появились на 11 дней позже. С 15-го дня наблюдения количество животных с аутотомией, а также выраженность аутотомии не отличались от таковых у контрольных животных.

В дальнейшем у опытных животных с тяжестью судорог 4—5 баллов по сравнению с контрольными животными наблюдалась тенденция к увеличению количества животных с развитием аутотомии (см. рис. 2 и 4).

Результаты проведенных исследований свидетельствуют о том, что развитие НБС на ранней стадии киндлинга у опытных животных с тяжестью судорог 1—2 балла не отличалось от такового у контрольных животных. На поздних стадиях киндлинга животные с тяжестью судорог 4—5 баллов, подвергшиеся киндлингу в течение 24 и 27 дней, оказались более устойчивы к развитию НБС в первые 16 и 12 дней, соответственно, после операции по сравнению с контрольными животными.

Следует отметить, что в наших исследованиях перерезка седалищного нерва приводила к развитию болевого синдрома только у 27—57% животных. Клинические и экспериментальные данные также свидетельствуют о том, что невропатическая боль возникает не во всех случаях повреждения структур соматосенсорного анализатора и, следовательно, для развития НБС помимо повреждения нервной системы требуется ряд дополнительных условий, приводящих к дисфункции систем, регулирующих болевую чувствительность [16]. Как известно, развитие невропатической боли сопровождается комплексом структурных изменений на разных уровнях ноцицептивной системы. В этих условиях возникают устойчивая деполяризация нейронов и дефицит опиоидного и ГАМК-ергического торможения, в результате чего нарушаются межнейрональные взаимодействия, происходит растормаживание нейронов и формируется длительная самоподдерживающаяся их активность в виде центральной сенситизации.

Несмотря на широкое использование модели ПТЗ киндлинга, до сих пор нет полного описания последовательности патофизиологических изменений в этом процессе. Повышение судорожной активности мозга при киндлинге сопровождается нарушением функционирования многих систем, в том числе и ГАМК-ергической; в процесс вовлекаются различные участки ГАМК_А-Cl – -ионофорного рецепторного комплекса (ГАМК_А-РК), играющего важную роль в деятельности антиэпилептической системы [17], предотвращающей и подавляющей эпилептическую активность.

Конвульсантное действие ПТЗ связывают в основном с ингибированием Cl – -проводимости ГАМК_А-РК, т.е. с нарушением тормозных ГАМК-ергических механизмов [18]. Анализ некоторых особенностей дизрегуляции функцио-нальной активности ГАМК_А-РК показывает, что в процессе киндлинга происходит подавление функциональной активности системы ГАМК-ергического торможения в виде снижения как базального, так и мусцимолстимулируемого входа 36 Cl – в синаптонейросомы коры головного мозга крыс, т.е. происходит значительное ослабление антиэпилептических механизмов [4, 11, 12]. В процессе киндлинга происходит не только постепенное повышение возбудимости мозга, но и увеличение активности тормозных механизмов. К ним можно отнести развитие тормозного постсинаптического потенциала (ТПСП), антагонизм иктальных и интериктальных разрядов, а также как кратковременные тормозные эффекты в виде невозможности развития судорожного приступа после очередного припадка, так и длительное (до 5 дней) торможение [17]. При киндлинге в различных регионах мозга может происходить как усиление, так и снижение эффективности тормозных ГАМК-ергических процессов. Очень важно, что в самой зоне мозга, подвергаемой электростимуляции (ЭС), например, при киндлинге гиппокампа (ЭС коллатаралей Шафера), происходит уменьшение мусцимолстимулируемой Cl – -проводимости в области СА1-3 и увеличение в зубчатой извилине [19].

На модели коразолового киндлинга показана зависимость эффектов активации антиэпилептической системы от стадии развития киндлинга. Так, у животных с развившимся киндлингом ЭС зубчатого ядра мозжечка вызывала редукцию судорожных реакций, в то время как ЭС ядра в течение первых стадий киндлинга вызывала усиление судорог. По-видимому, эффекты антиэпилептической системы реализуются с участием различных структурно-функциональных уровней [20].

Известно, что киндлинг приводит к нарушениям метаболизма и высвобождения аминокислот, которые модулируют возбудимость мозга и играют важную роль в развитии судорог. Однако роль различных аминокислот в определенных структурах головного мозга в процессе киндлинга все еще остается неясной. Вероятно, что методологические различия проведения киндлинга и измерения уровня нейромедиаторов могут привести к противоречивым результатам, даже если используется один и тот же метод выборки. Это следует учитывать при сравнении различных исследований влияния судорог на уровни аминокислот в мозге. Так, исследование с использованием метода микродиализа показало, что внеклеточные концентрации глутамата, ГАМК, аланина и таурина повышены в гиппокампе киндлинговых крыс с тяжестью судорог 4—5 баллов [21]. Более позднее исследование этих же авторов, проведенное с помощью высокоэффективной жидкостной хроматографии у крыс, показало, что у животных с тяжестью судорог 1—2 балла на начальной стадии киндлинга (ПТЗ, внутрибрюшинно в субконвульсивной дозе 35 мг на 1 кг массы тела 3 раза неделю) наблюдалось увеличение уровня как возбуждающих (глутамат и аланин), так и ингибирующих (ГАМК и таурин) аминокислот в энторинальной коре. Повышенная концентрация глутамата и аланина выявлена в грушевидной коре. Значительное увеличение локальной концентрации ГАМК обнаружено в префронтальной коре, а в миндалине наблюдалось ее снижение. У животных на заключительной стадии киндлинга и с тяжестью судорог 4—5 баллов происходило снижение уровня глутамата в префронтальной и энторинальной коре и повышение в миндалине, прилежащем ядре и грушевидной коре, тогда как уровень ГАМК повышался в энторинальной коре. Содержание аланина увеличено в гиппокампе, миндалине, полосатом теле, прилежащем ядре и грушевидной коре. Концентрации таурина у животных с тяжестью судорог 4—5 баллов также повышена в миндалине, прилежащем ядре, энторинальной и грушевидной коре. Авторы полагают, что повышенная концентрация ингибирующих аминокислот, особенно в энторинальной коре, может представлять собой механизм обратной связи, который активируется во время киндлинга для поддержания баланса между возбуждающим и ингибирующим процессами в мозге. Это, вероятно, является одной из причин, по которой животные, подвергшиеся киндлингу, не проявляли состояния постоянной судорожной активности; повторные судороги возникали только после введения следующей дозы конвульсанта [22].

Исследования, проведенные на мышах, подвергшихся ПТЗ киндлингу, также показали неоднозначные изменения уровней возбуждающих и тормозных нейротрансмиттеров глутамата и ГАМК. ПТЗ в дозе 35 мг на 1 кг массы тела вводили внутрибрюшинно с интервалом 48±2 часа, всего сделано 17 инъекций. Выявлено, что у киндлинговых животных, получивших дополнительные инъекции ПТЗ на 5, 10, 15 и 20-й день после окончания киндлинга, соотношение уровней глутамата/ГАМК существенно снижалось в коре, гиппокампе, мозжечке и стволе мозга. При этом у животных, которые после окончания киндлинга в течение 20 дней не получали дополнительных инъекций ПТЗ, соотношение уровней глутамат/ГАМК было существенно выше по сравнению с контрольной группой. Снижение уровня норадреналина, дофамина и серотонина обнаружено в коре, гиппокампе, мозжечке и стволе мозга животных, подвергшихся киндлингу, по сравнению с группой контроля [23]. Авторы полагают, что повышение уровня глутамата в межприступный период, с одной стороны, приводит к их повторному возникновению, а с другой — к истощению глутамата. Последнее может быть причиной его пониженного уровня в гиппокампе и коре животных после окончания киндлинга.

Представленные данные свидетельствуют о том, что в процессе киндлинга в различных регионах мозга может происходить как усиление, так и снижение возбуждающих и тормозных процессов. Таким образом, когда мозг эпилептизирован, создается сложная мозаика функциональной гиперактивации, которая участвует в деятельности эпилептической системы.

Как известно, дисбаланс возбуждающих и тормозных нейротрансмиттеров может быть причиной гиперактивности коры головного мозга при развитии гиперальгезии и других болевых состояний [24, 25]. В развитии центральной сенситизации, лежащей в основе хронической невропатической боли, принимают участие различные механизмы, в частности, изменения глутаматергической нейротрансмиссии и потеря тонизирующего ингибирующего контроля, а именно дефицит глицин- и ГАМК-ергического торможения [26—30].

В исследованиях на крысах C. Watson (2016 г.) установил значительное повышение уровней возбуждающих нейротрансмиттеров глутамата и аспартата в инсуле коры у животных с механической аллодинией и тепловой гипер-альгезией, развившейся после лигирования правого седалищного нерва, по сравнению с контрольными ложно-оперированными животными. При этом увеличение эндогенных уровней глутамата и снижение уровней ГАМК или блокирование чувствительных к стрихнину глициновых рецепторов в инсулах коры животных контрольной группы приводило к существенному увеличению тепловой гиперальгезии и механической аллодинии [25]. Применение электроакупунктуры у крыс после лигирования седалищного нерва приводило к снижению механической аллодинии и термической гиперальгезии, которое, по мнению авторов, связано с увеличением экспрессии ГАМК_А-рецепторов в гиппокампе и периакведуктальном сером веществе, со снижением уровня возбуждающего нейротрансмиттера глутамата в гиппокампе и повышением уровня тормозного нейротрансмиттера ГАМК в периакведуктальном сером веществе [31]. Эти результаты и данные других исследований [27, 32] свидетельствуют о том, что нарушение баланса между возбуждающими и ингибирующими нейротрансмиттерами является ключевым в патогенезе как боли, так и эпилепсии.

Представленные исследования показывают, что уже на ранней стадии киндлинга у животных с тяжестью судорог 1—2 балла наблюдается изменение концентрации возбуждающих и тормозных нейромедиаторов [22]. Выявлено повышение уровня как возбуждающих (глутамат, аланин), так и тормозных аминокислот (ГАМК), т.е. происходит усиление и возбуждающих, и тормозных механизмов, которое не сопровождается развитием регуляторного дисбаланса, что, возможно, и является причиной отсутствия различий между контрольными животными и подвергшимися киндлингу животными с тяжестью судорог 1—2 балла. Кроме того, ранее нами показано, что уровень функциональной активности ГАМК_А-РК в этот период практически соответствует контрольным величинам [4, 12].

В процессе развития состояния повышенной судорожной активности мозга при киндлинге активируется антиэпилептическая система. В реализации эффектов антиэпилептической системы принимают участие эндогенные физиологически активные вещества различной природы. Автоматическим активатором антиэпилептической системы является и сама эпилептическая система, о чем свидетельствует наличие антиэпилептических веществ в ликворе животных, перенесших судороги [33]. В ликворе больных эпилепсией в период ремисссии также обнаруживаются вещества, обладающие антиэпилептическими свойствами. Вероятно, они поддерживают тоническую активность тормозных механизмов [34]. Важную роль в реализации антиэпилептических эффектов принимают участие и классические нейромедиаторы (ГАМК, НА, серотонин и др.) [21, 22, 35, 36]. Их концентрация в ликворе увеличивается при ЭС антиэпилептических структур мозжечка [20]. Увеличение активности антиэпилептической системы сдвигает баланс в сторону увеличения тормозных процессов, а это, в свою очередь, приводит к увеличению модулирующих ингибиторных влияний антиноцицептивной системы [37].

Заключение

Задержка развития невропатического болевого синдрома у животных с тяжестью судорог 4—5 баллов, подвергшихся киндлингу в течение 24 и 27 дней, может быть связана как с активацией антиноцицептивной системы под влиянием усиления антиэпилептических механизмов, так и с временным истощением нейротрансмиттера глутамата [21-23, 34-36]. В более позднем периоде компенсаторные механизмы ослабевают, что сопровождается увеличением числа подвергшихся киндлингу животных с невропатическим болевым синдромом.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Источник