Ученые объяснили, почему крысы бегут с корабля
Ученым удалось проследить историю эволюции живых существ до сотен миллионов лет назад. Специалисты нашли зверька, который уже не существует на планете, он относится к вымершим видам. Ученые его реконструировали. Зубастый зверек с вытянутой мордой, короткой шерстью, длинным хвостом. Внешне он более всего похож на крысу. И это объяснимо: крысы появились на земле на 48 миллионов лет раньше, чем люди. Тот давний предок, ставший во главе эволюционной цепочки, сделал людей с крысами поразительно схожими.
«У них очень много общего на самом деле. Во-первых, в части питания, прежде всего. Использование одних и тех же жилищ. Ну, только по-разному, да, мы их используем немножко, но, в общем, по существу крыса способна жить в жилище человека продолжительное время, питаться абсолютно той же самой пищей, что и человек. Вот. И, наверное, это, прежде всего, потому, что рацион питания человека и крысы сходен. То есть набор белков, углеводов животного и растительного происхождения, потребность в этом наборе, она наиболее близка и для крысы, и для человека«, — рассказал руководитель научно-исследовательского биологического центра Валентин Рыльников.
Способность рожать ребенка в его уже очень развитом состоянии передало по наследству людям именно это существо, которое сейчас ученые считают родственником крыс. Его организм, а вернее ее — самки — первым на земле был устроен таким образом, что эмбрион вынашивался в плаценте. Этот орган — первый домик малыша, врачи называют плаценту детским местом. Там зародыш получает все необходимое для роста и развития, в том числе и кислород, и там же ребенок защищен от любых вредных веществ, которые могут находиться в организме матери. Очень похоже устроена и современная крыса, она точно так же вынашивает своего детеныша — и это серьезное доказательство, казалось бы, невероятной гипотезы о нашем общем предке.
Невозможно сейчас установить наверняка, умел ли он говорить, но и это не исключается учеными. Иначе откуда у нынешних крыс способность копировать нашу речь? Это — чуть ли не фантастическое предположение — уже на самом деле факт, он подтвержден исследованиями.
У крыс сформировалась своя система звуков. Известно, что у них богатейший словарный запас криков с особенными значениями.
«Это целая акустическая система, система звуковой сигнализации, которая обеспечивает, скажем так, взаимодействие одних животных с другими своего вида. Но очень часто это воспринимается и видами других животных. Ну, например, скажем, какие-то там, допустим, агрессивные крики могут быть восприняты представителями другого вида как предостерегающие от каких-то дальнейших шагов, ну, типа того — лучше не приближаться«, — рассказал руководитель научно-исследовательского биологического центра Валентин Рыльников.
Предсказатели, экстрасенсы, ясновидцы — люди с такими способностями — редкость. Трудно поверить, но такие таланты, близкие к чуду — это остаточное проявление всего того, чем обладал один из наших первых предков. Только сейчас мы эти способности относим к сверхъестественным, а для него, вероятно, они были самыми естественными. В большей степени они, так сложилось, достались другой эволюционной ветви, идущей от нашего общего предшественника — крысам.
Еще во время Второй мировой войны было замечено, что грызуны предчувствуют не только надвигающийся шторм, но и другие несчастья, которые ожидают корабль в будущем. Например, торпедные атаки. В то время в Мурманске было предпринято целое расследование — военное начальство пыталось выяснить, почему моряки то и дело пытаются перевестись с одного корабля на другой, порой хуже вооруженный и менее быстроходный. Оказалось, что люди хотят покинуть суда вслед за крысами: моряки заметили, что корабли, брошенные грызунами, непременно встречаются с немецкими подлодками и никогда не возвращаются в порт.
Командование пыталось убедить своих подчиненных, что крысы не могут знать будущего, но моряков их доводы не останавливали, они под любым предлогом старались перевестись с обреченного судна.
Еще один пример, подтверждающий феноменальные способности грызунов, — массовый исход крыс из Сталинграда незадолго до того, как город подвергся немецкой атаке.
«Они могут чувствовать то, что не чувствует человек, то есть, например, колебания, а колебания могут быть вибро-, инфразвук. Для человека считается смертельной частота такая, вот эта резонансная. Это 7 герц, сердце может остановиться у человека, а у крысы, естественно, вот эти вот резонансные частоты, они другие, которые человеком могут не восприниматься, но крысы-то их чувствуют. Поэтому, например, приближение цунами, урагана, впереди которого может идти эта инфразвуковая волна. Она является предвестником этого природного явления, крысы это могут воспринимать, человек нет«, —рассказал Рыльников.
Интересная история произошла в начале прошлого века во Франции. Один из продовольственно-вещевых рынков закрылся и должен был переехать на новое место. За сутки до этого все рыночные крысы, словно повинуясь какой-то команде, снялись с места и двинулись туда, где рынок нашел новое пристанище. Люди удивлялись, неужели крыса умеет читать? Ведь о переселении рынка было известно только из газет.
Храм Карни Мата, который находится в селении Дешнок, назван по имени богини и посвящен ей. Но легко заметить, что поклоняются здесь совсем другим существам — крысам. Туристы так и называют это место — Храмом крыс. Посчитать их точное количество невозможно, но служители говорят, что не менее 20 тысяч и называют крыс детьми богини.
Пол храма специально подогревается, чтобы по ночам в холодное время года крысы не замерзали. А на кухне постоянно готовят еду для них. И всегда стоят наполненные чаны с молоком. Посетителей здесь очень много. Туристы едут со всего мира. С Индии же стекаются тысячи паломников. И все для того, чтобы засвидетельствовать грызунам свое почтение.
Передвигаться здесь надо очень осторожно. Можно и на копошащихся крысок наступить. А это будет расцениваться как самое тяжкое преступление. При этом тут есть явно пострадавшие грызуны: без лап, с откушенными хвостами и покусанными мордами. Так расправляются между собой крысы. Но это не только демонстрация жестокости, таким образом они проявляют несвойственный животному мира интеллект, самоорганизацию и то, что вполне можно назвать коллективным разумом.
Все дело в том, что у них есть четкая иерархия. Во главе крысиной стаи всегда стоит наиболее сильный и умный самец. Соплеменники подчиняются ему беспрекословно. Чтобы проще было управлять, количество крыс стараются держать на одном уровне. Для этого применяются очень жесткие меры.
Источник
Крысы бегут с корабля
Георгий спешил в ресторан, где вместе с другом детства они часто отмечали свои победы. Но в этот раз, во время телефонного разговора, мужчине голос Якова показался растерянным и встревоженным. Он надеялся, что ему просто показалось, и у друга на самом деле всё в порядке. Но при входе в ресторан, Георгий увидел, как Яков сидел за столом, закрыв лицо руками. Тогда мужчина понял, что не ошибся, и у друга что-то произошло.
— Здорово, дружище. Никак тобой уныние овладело? – Георгий, пожимая руку, пристально посмотрел в глаза другу.
— Уныние – это не про меня. Так, легкое разочарование в людях, – сдержанной улыбкой, Яков поприветствовал друга.
— Легкое, говоришь? Что-то не похоже по твоему настроению. Давай сначала сделаем заказ, а потом обо всем по порядку.
— Я заказал себе облепиховый чай. Ты, если хочешь, заказывай горячее. Мне что-то не хочется.
— Аппетита нет, значит. Добро.
Георгий заказал двойной эспрессо и настроился на откровенный разговор.
— Расскажешь, что терзает твою душу?
— Да тут и рассказывать-то нечего. Все ясно, как белый день. Хотя надежда теплилась.
— Не говори загадками. Ты можешь прямо сказать, что случилось?
— Прихожу сегодня на работу, а на столе у меня с десяток заявлений на увольнение. Я понимаю, что в компании кризис. Но не ожидал, что так быстро народ побежит, словно крысы с корабля.
— Почему ты удивлен? Каждый думает о себе. Ты же сам построил систему мотивации таким образом, что все было завязано на деньгах. Ещё приговаривал при этом: «Ничего личного — это просто бизнес».
— Вот те раз! Я думал, ты меня поддержишь. А ты наоборот, встаешь на сторону тех, кто меня предал при первых же трудностях, — с обидой в голосе сказал Яков.
— Дружище, я не понимаю, в чем здесь предательство? Не ты ли сотрудников держал в страхе и частенько наказывал рублем за любую провинность? Ты всегда им внушал один единственный принцип: виноват – отвечай. У тебя не было ни малейшего намека на понимание тех, кто на тебя работает. Так почему они должны входить сейчас в твое положение и бороться вместе с тобой за вывод компании из кризиса?
— Георгий, ты же знаешь, я их как наказывал, так и поощрял премиями. Все, по справедливости. Вот ты в свое время не бросил своего шефа. Поддержал его в трудный час.
— Значит, было за что. Ко мне шеф относился не как к ресурсу для зарабатывания денег. Ему не было чуждо человеческое отношение к членам своей команды. Он с сотрудниками построил взаимоотношения так, что его боялись подвести, не исходя из чувства самосохранения и потери денег, а руководствуясь чувством благодарности и уважения.
При всем уважении к тебе, Яков, для нашего шефа признание профессионализма было не пустым словом. А признание для сотрудников – это сильный инструмент нематериальной мотивации. Я тебе не раз рассказывал о том, как он морально и материально помогал тем сотрудникам, у кого родные заболевали или в семье что-то не ладилось.
Когда к тебе твои сотрудники обращались за поддержкой в сложных ситуациях, вспомни как ты реагировал на их просьбы: «Это не мои проблемы». Ты их ни то, что материально, ты их морально не хотел поддерживать. Так чего ты ожидал?
Хочешь, обижайся на меня, Яков, хочешь, прислушайся на будущее: «Там, где нет человеческого подхода, а царит только материальное, там нет поддержки в моменты упадка компании». И говорить о том, что сейчас твои сотрудники ведут себя как крысы – не справедливо по отношению к ним.
Якову явно неприятно было выслушивать прямолинейную критику в свою сторону от Георгия, но он понимал, что доля правды в его словах всё же есть. На сложившуюся ситуацию он посмотрел другими глазами и дал себе слово, что учтет совершенные ошибки и больше их не повторит.
Статью «Навстречу к ложной цели» можно прочитать ЗДЕСЬ.
Источник
«Крысы бегут с корабля»: откуда взялось подобное выражение
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
До изобретения парового двигателя и железной дороги морские суда, по сути, оставались единственным транспортном, способным перевозить большое количество людей и, что еще важнее, грузов. С незапамятных времен суда ходили по рекам, морям и океанам. Сколько корабли ходили по воде, столько на них жили и крысы. Причина тому была проста. Очень часто по морю транспортировали различное продовольствие, в первую очередь зерно. А значит оно присутствовало не только на судах, но и в портах. Каждый дачник знает о том, что возникновение крыс в местах скопления продовольственных товаров – вопрос времени.
Появившись однажды в порту, крысы неизбежно переселялись и на корабли. Вывести грызунов было крайне сложно. В итоге доходило до того, что крысы превращались в настоящих путешественников и начинали курсировать вместе с судами между портами, городами и даже целыми странами. При этом море всегда было опасным, и каждый моряк хорошо знал о том, что вышедшее из порта судно может уже не вернуться.
Когда крыс становилось в корабле слишком много или когда команда боролась с грызунами самыми отчаянными методами, животные начинали убегать с судна обратно в порт. Если вредителей было чересчур много, то бегства становились по-настоящему массовыми, что производило на людей, находящихся в порту неизгладимое впечатление. А так как корабли после выхода в море могли не вернуться, в народном сознании и закрепилась идея о том, что хитрые крысы – предчувствуя беду, покидают место, которое еще недавно было для них домом.
Так в весьма суеверной моряцкой среде и закрепился афоризм о бегущих с корабля крысах – ненадежных сожителях-приспособленцах, которые готовы бросить свой дом при малейшем чувстве опасности. Тем более, что такое естественное и закономерное «поведение» грызунов сильно контрастировало на фоне (чаще всего) сплоченных и действительно братских коллективов матросов.
В продолжение темы читайте о том, как в старину моряки «добывали» пресную воду на корабле.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Источник
«Небритое сало» в подводном рейде. Если крысы бегут с корабля, то пора бежать и экипажу.
Всем известно, что крысы — самое живучее и плодовитое млекопитающее на Земле. Парочка этих юрких животных дает сезонный приплод до 14000 особей. Кролики, как сейчас принято говорить, отдыхают! Способность крыс переживать любые катаклизмы, включая радиоактивное заражение, их невосприимчивость к ядам, не говоря уже о таких мелочах как голод и холод, рождает легенды. Однако нет уголка на планете, за исключением, пожалуй, юннатских «живых уголков», где бедных тварей не травили бы и не преследовали. Оснований для этого предостаточно, тем более, что крысы, особенно черные, по своей сущности нуждаются в тепле человеческого жилья. И, по всей видимости, в тесном общении с человеком, доставляя ему при этом массу неприятностей. В Средние века, когда чума уносила миллионы жизней, переносчиком заболевания были крысы. В азиатских странах по сей день, черные крысы съедают до четверти урожая зерновых прямо на глазах возмущенных крестьян. Однако, единственное что те могут противопоставить — это съесть часть хвостатых, которых удается изловить в ходе, так сказать, совместной уборки урожая.
Досаждают крысы и подводникам, в этом случае дело приобретает экстремальный оттенок. А все потому, что у крыс еще одна неприятнейшая особенность. Их зубы растут постоянно, в отличие от человека с его единственной сменой молочных на коренные, или слонов, погибающих, когда стачивается последний — четвертый «комплект». Это вызывает естественную потребность постоянно что-то грызть. Хорошо, если это что-то не кабельная трасса или сложная электронная схема. Крыс на кораблях полно, особенно на старых крейсерах и дизельных подлодках, вышедших из ремонта. Как же они умудряются попасть на борт, минуя бдительных вахтенных и антикрысиные диски на швартовых концах? Да очень просто, по трапу, бегом, как и положено по Корабельному уставу. Неоднократно наблюдал, как крысы бегают по вертикальному трапу, ведущему в центральный пост подводной лодки. Уверяю, ни один из подводников не сравнится с ней в прыти и сноровке.
Помнится, на Черноморском флоте матросов поощряли отпуском на родину за такое-то количество хвостов. Ну, чем не торговля скальпами? Лавочку прикрыли, когда выяснилось, что сметливые матросы проводят увольнения на городской свалке, охотясь за «скальпами». Еще более сообразительные разводили зверьков, не покидая борта родного корабля. Создать эдакую «звероферму» на крейсере не представляло особого труда. Помещений, куда не ступала нога офицера, было предостаточно. Оставалось только сожалеть, что хвосты у крысюков не отрастают вновь, как у ящериц.
На курсантской практике, проходившей в Средиземном море на крейсере «Михаил Кутузов» в 1969 году была весьма популярна шутка — намазать ночью шнурки товарища салом. «Небритое» сало в избытке плавало в так называемом супе. Утром во время побудки оказывалось, что шнурки просто съедены. Иногда вместе с ними съедалась и часть «гада», «ГД» или просто «г. одава», как любовно именовались рабочие ботинки из грубой свиной кожи.
Обычно их выдавали на первом курсе и заставляли носить до третьего. Затем начинались некоторые послабления в форме одежды, и гардемарины плавно переходили на постоянное ношение более изящных «хромачей» — хромовых ботинок с обрезанным рантом. Меня вынудили перейти на них годом раньше.
На втором курсе нас отправили в почетный караул — хоронили флотского офицера. Именно тогда я узнал, что, начиная с капитана 3 ранга — майора, усопшему полагается три залпа салюта и бесплатный оркестр от коменданта гарнизона. По возвращении в училище, меня ожидала другая новость — кто-то спер «гады». Больше мне их носить не довелось, чему я был несказанно рад. Но вернемся к нашим «баранам», точнее крысам. У нас на лодке их звали «белочками». Подтверждая тем самым, что экипаж дизельной лодки это особый коллектив, отмеченный гуманизмом и тягой к прекрасному, которого явно не хватало. А крысы особенно-то и не мешали. Сидят, бывало на трубопроводах, свесив хвосты, и ласково смотрят на вахтенных глазами-бусинками. У меня в штурманской рубке они спали в ногах и вели себя очень прилично. Не кусались и не царапались. Возможно лишь оттого, что почивал я как все, месяцами не раздеваясь.
Первый раз пришлось близко столкнуться с крысами, во время дежурства по кораблю. Лодка находилась в доке. Стоял жуткий холод, а пар, как повелось, давали крайне нерегулярно. Днем, в толпе работающих холод особо не чувствовался. Зато ночью был сущий кошмар. Обойдя корабль, и убедившись, что вахта бдит, не злоупотребляя от отчаяния нештатными электрогрелками, я улегся в своей рубке. Поза была подсказана практикой предыдущих дежурств и советами старших товарищей. Со стороны это выглядело пародией на эмбрион, сгруппировавшийся в утробе в ожидании лучших времен. «Эмбрион» был одет в ватник, а сверху прикрыт «попонкой» — синим флотским одеялом из шерсти верблюда.
Заснуть молодому организму удавалось всегда, правда, порой с грустной мыслью — суждено ли проснуться? Но еще тогда я понял, что если ты хочешь спать по-настоящему, то заснешь и на работающем дизеле. Снилось что-то приятное, теплое и пушистое, но всему хорошему приходит конец, сменяясь, зачастую страшным разочарованием.
Так и сейчас, пробуждение состоялось от ощущения необычного тепла в правой руке. Вскоре открылась и причина. В отставленной лодочкой ладони мирно почивал средних размеров крысюк, элегантно свесив хвостик. Стоит ли объяснять, почему животное тотчас полетело в переборку, возмущенно попискивая. Тогда я еще не знал, что крысы злопамятны, иначе был бы осмотрительней.
Изначальное чувство омерзения постепенно сменилось привычкой; люди и крысы мирно сосуществовали в духе наметившейся тогда разрядки. Если где-то лежал свернутый в трубочку журнал, то скорей всего там оказывалась крыса. Вытряхнул и читай себе! Люди тем не менее сознавали опасность, исходящую от грызунов и время от времени производили дератизацию, т.е. пытались уничтожить крыс распылением в отсеках хлорпикрина. Этот же газ использовался при газоокуривании — проверке наших противогазов. Часто противогазы оказывались с браком, так что чувства крыс, лишенных защитных средств, нам были, в принципе, понятны.
Оставшиеся в живых грызуны пользовались заслуженным уважением и могли рассчитывать на относительно спокойную жизнь до следующей дератизации, в обмен на приличное поведение, разумеется. Умные животные понимали, что в море «газовая атака» им не грозит, поэтому стремились туда всеми фибрами. Тем более, что там они могли смело рассчитывать и на автономный паек.
В этом походе «белочки» вынудили нарушить перемирие, перекусив кабель в схеме гирокомпаса. Лодка едва не лишилась основной системы курсоуказания, но штурманский электрик Абрикосов оказался на высоте. Последствия «акции» удалось нейтрализовать за какой-то час. А куда может уйти дизельная подлодка за это время, на «парадном эконом-ходу» в три узла?
Чуть позже, глубокой ночью (хотя какая для подводников разница — день это или ночь?), и задолго до всплытия на сеанс связи, в ЦП раздался дикий крик. Для установившегося «режима тишины» это было чем-то из ряда вон. Я выскочил из рубки, и взору предстала страшная картина. Горизонтальщик Дидык, что-то объяснял, отчаянно жестикулируя. Рядом на палубе в конвульсиях умирала известная всему кораблю крыса по имени Бесхвостка. Ее действительно знали, если не «в лицо», то по обрубку хвоста, утраченного за годы службы на «С-11». Ей довелось пережить целых три газовых атаки.
— Как же ты мог поднять руку на живой символ корабля? — проникновенно спросил я подчиненного. Дидык с присущей ему обстоятельностью доложил, что «скотина», окончательно обнаглев, допустила непристойные телодвижения, пытаясь помешать выполнению воинского долга по удержанию родного корабля с заданным дифферентом. За что и понесла кару. Действия были одобрены, а Дид удостоился очередного прозвища Крысобой.
Обстановка тем временем сгущалась. В тот же день баталер Коля Михнюк доложил об угрызении половины мешка морковки, размещенного им в прохладе 1-го отсека. Следы преступления были слишком очевидны. Было решено дать крысам бой, начав его с акции устрашения. Памятуя о том, что хитрые твари никогда не попадаются дважды в ловушки одной конструкции, решили соорудить нечто особенное.
Под руководством инженер-механика Владислава Нарбута из банки для пластин регенерации сделали супер-крысоловку, в которую вскоре попалась весьма матерая особь. На лодке, где все решалось волевым единоначальным порывом, впервые был созван консилиум. В прозвучавших предложениях отразился и многолетний опыт плаваний, и накипевшее возмущение и глубокое знание крысиной психологии. Старшина команды трюмных, окинув присутствующих недобрым взглядом, предложил пытать животное электротоком, чтобы затем пустить по корабельной трансляции вопли животного, записанные на магнитофон «глухарей», то бишь, акустиков, которые, дескать, только делают вид, что работают. Заслышав сигнал тревоги, шокированные крысы должны были по замыслу немедленно покинуть корабль. И скатертью дорога!
Старшина команды гидроакустиков обиженно заявил, что не позволит использовать свою технику для таких пошлых целей, когда с минуту на минуту должен появиться «супостат». Уже который час сердце вещует. Дискуссию, окончательно сменившую русло, прервал повидавший виды стармех. Он заявил, что подобный эксперимент уже имел место и закончился полным провалом. Кроме сопутствовавшего экзекуции мата пленка ничего не запечатлела, а посему крысы предпочли остаться на корабле. Оставалось одно — выбросить крысу за борт и не маяться дурью. Командир охотно утвердил это решение. Исполнить его предстояло в ближайший сеанс связи.
— Ради этого не жалко и всплыть, — заметил он, — заодно провентилируемся и мусор выбросим! (И покурим, — добавили про себя курильщики).
В нужное время лодка всплыла в позиционное положение. Отдраив люк и оценив надводную обстановку, командир рявкнул в «каштан»:
— Крысюка на мостик!
Банку с томящимся «узником» мигом подняли, но возник новый вопрос — выкидывать вместе с ловушкой или предать их морю по отдельности?
— Короче, — отрезал командир, не забывая ни на минуту о скрытности лодки, которая находилась под угрозой, — выкидываю вместе, сами говорили, что в эту ловушку больше ни одна крыса не сунется.
Дискуссию прервал доклад радиометриста:
— Мостик, сигнал самолетной РЛС прямо по носу силой 4 балла!
— Все вниз, срочное погружение!
Несостоявшихся курильщиков, занявших было места по расписанию «для выброса мусора», как ветром сдуло. Командир широко размахнулся, чтобы зашвырнуть банку подальше, но в последний момент изменил решение и вытряхнул содержимое ловушки за борт. Затем ловко спрыгнул с подножки и уже через мгновение привычным движением потянул на себя крышку рубочного люка. Но прежде чем люк коснулся комингса, а вниз рухнула пустая банка, в щель прошмыгнула серая тень, которая, пробежав повертикальному трапу, мгновенно исчезла в пучине трюма.
— Пожалели животину, товарищ командир? — ехидно поинтересовался стармех.
— Не важно, — парировал командир, — учитесь, как надо исполнять команду «Все вниз!»
Как и следовало ожидать, заманить в ловушку больше никого не удалось. Похоже, крысюк успел передать собратьям все, что познал и испытал. На некоторое время вновь наступило затишье.
Когда лодка вернулась в Видяево, у меня, все еще холостого лейтенанта возник традиционный вопрос — куда податься вечером? Так или иначе, решил сойти на берег налегке, не отягощаясь личными вещами, в том числе подводными деликатесами: шоколадом и воблой. В ту пору за каждый день, проведенный в море, подводнику причиталась маленькая двадцатиграммовая шоколадка и одна воблина. Большинство из нас в море их не ели, предпочитая получать все сразу по возвращении. Эти лакомства считались лучшим сувениром, которого с нетерпением ждали как в семьях, так и многочисленные проверяющие из вышестоящих штабов. Предпочтение, разумеется, отдавалось своим.
Особой популярностью пользовалась вобла. Она хранилась в жестяных цилиндрических банках, примерно по двадцать рыбин в каждой. Когда банка вскрывалась, оттуда веяло настоящим ароматом моря и только отчасти рыбой. Ни с чем не сравнимое блаженство особенно с пивом. Помню, как после первых практик на подводных лодках мы встречались с друзьями из разных училищ в каком-нибудь из питерских пивбаров, и с видом факиров открывали честно заработанные банки с воблой, вызывая жуткую зависть окружающих. Вернувшись поутру на корабль, я открыл рубку и с удивлением обнаружил, что в оставленной на столе автопрокладчика коробке из шестидесяти шоколадок осталась ровно половина. Вызвав Абрикосова, грозно вопрошаю: — Кто взял?
— Товарищ лейтенант, вы же видели, рубка была опечатана, — заявляет старшина, и я ему верю. Этот красавец — крымский татарин ни разу меня не подводил ни как специалист, ни как человек.
— Да и бог с ним, — заключаю я, и возвращаюсь к текущим делам.
Проходит несколько дней, сдан отчет за поход, работаю в штурманской рубке, грезя о предстоящем отпуске. Внезапно до слуха доносится едва уловимое шуршание фольги. Через несколько минут двое матросов раскидывают ящики с ЗиПом ( запасными приборами и частями — С.А .), и я наблюдаю удивительную картину. В дальнем углу рубки аккуратной горкой лежат пропавшие шоколадки. Уголок каждой надкушен, а все сооружение венчает сушка, придавая ему исключительную законченность. Ну, разве не логично? Вместе плавали, значит, все поровну.
Заметьте, животное отсчитало ровно половину и ни шоколадкой больше или меньше! Причем лежали они навалом. И тут я допустил ошибку. Приказав все немедленно выбросить, я настолько обозлил «зверя», что по возвращении из отпуска с трудом узнал рабочее место. Верный Абрикосов вместе со всем экипажем восстанавливал силы в доме отдыха на Щук-озере и постоять за штурманскую рубку было некому. Оскорбленная крыса не ограничилась тем, что объела корешки многочисленных книг и пособий. Непостижимым образом она пробралась в сейф и отгрызла учетные номера четырех секретных карт, вдобавок еще и изрядно нагадив. Это было объявлением войны, и я его принял, хотя прекрасно знал из истории, что в партизанской войне победить невозможно. Она шла с переменным успехом, но вскоре меня назначили старпомом, и я был вынужден оставить поле битвы со сложным чувством чего-то незавершенного. По крайней мере, свой опыт преемнику я передал.
С крысами бороться трудно, но возможно. Верный признак их отсутствия на корабле — наличие тараканов. Выходит, что крысы не брезгают и насекомыми. «Стасики», как их величают на флоте к неудовольствию всех Станиславов, тоже не подарок. Особенно когда их много. Зато случаев их злопамятности наукой не отмечено. Некоторые утверждают, что на атомных лодках, особенно в реакторных отсеках, водятся особые тараканы-мутанты белого цвета. Не могу подтвердить этого лично, но что-то белесое как-то действительно пробегало.
Но хуже всего, уверяю вас — клопы. Их не едят даже крысы. С ними также пришлось столкнуться в курсантские годы на крейсере «Кутузов». Попробуйте заснуть в душном кубрике человек на сто, втиснувшись в тесные многоярусные «соты». По груди при этом ползают толпы кровососущих и проносятся табуны хвостатых. Первые скрываются днем в твоем пробковом матрасе, считающимся средством спасения, а вторые вообще не склонны скрываться, считая это унизительным. Встретив тебя в коридоре, крыса скорей всего не обратит внимания, а в лучшем случае смерит презрительным взглядом.
Надеюсь, на кораблях последних поколений с подобной «живностью» научились бороться. Хотя вполне возможно, что, как обычно, чуть-чуть не хватило средств. Что люди всегда ценили в крысах — это дар предвидения. Если крысы бегут с корабля, значит, долго на плаву ему не продержаться. Скорее всего, они, как обитатели трюмов и междудонных пространств, просто лучше людей знают истинное состояние корпуса корабля и крайне редко ошибаются. Хотя, как говорится, и на старуху бывает проруха.
Подводная лодка «С-349» выходила из военно-морской базы Лиепая. На поворотном мосту — ровеснике первых российских подлодок как обычно стояло несколько зевак, которых можно было понять. Вид стройного тела субмарины, бесшумно скользящей под электромоторами, завораживал многих. Острый нос с легким шелестом рассекал мутно-зеленую гладь канала военной гавани. Клепаные фермы моста неумолимо надвигались, еще мгновенье и, мы пронесемся под его сводами, оставив за кормой восхищенные лица случайных и неслучайных прохожих. Нас охватит гордость за свое историческое предназначение, но уже несколько мгновений спустя череда команд и сигналов заставит вернуться на бренную землю и окунуться в повседневность. Впереди море!
На сей раз, все протекало несколько иначе. На подходе к мосту раздался всплеск, заставивший всех находившихся на рубке, оглянуться. К своему ужасу мы обнаружили, что с кормовой надстройки спрыгнула крыса и теперь отчаянно гребет к берегу. Заметили это и стоявшие на мосту. Их лица выражали искреннее сострадание. Как же, крысы бегут с корабля. Мы со старпомом переглянулись. Воцарилась звенящая тишина, прерванная моей командой — «Товсь правый дизель!». Хотите верьте, хотите нет, но это был единственный в моей жизни выход в море, когда не было даже намека на неисправности механизмов, столь частые для пожилой подлодки, а организация потрясла бы любого из проверяющих, находись они в тот день на борту.
Сергей Апрелев, капитан 1 ранга, член Ассоциации флотской прессы, специально для ПРАВДЫ.Ру
Добавьте «Правду.Ру» в свои источники в Яндекс.Новости или News.Google, либо Яндекс.Дзен
Быстрые новости в Telegram-канале Правды.Ру. Не забудьте подписаться, чтоб быть в курсе событий.
Источник