Как избавится от психической травмы

Как победить психологическую травму?

Понятие « психологическая травма » подразумевает серьезное потрясение, которое появилось в результате каких-либо стрессовых событий. Психотравма является такой же опасной, как и физическая, ведь негативные события могут привести к большим проблемам с психикой. Единого способа лечения психологической травмы не существует, и все зависит от индивидуальности случая.

Симптомы и последствия психологической травмы

Если физические проблемы заметить можно невооруженным глазом, то душевную травму распознать тяжело. Заметить какие-либо изменения в человеке можно по изменившемуся поведению, мимике и манере речи.

Основным симптомом в психотравме является боль, которая иногда может быть сильнее физической. Эмоциональные страдания доставляют человеку много боли, а психотравмирующее событие со временем не теряет актуальность. Случаются ситуации , когда человек от отчаяния даже готов пойти на самоубийство.

Последствиями психологической травмы могут быть и физические проблемы со здоровьем. Например, часто появляются проблемы с органами пищеварения, когда человек не смог принять и «переварить» произошедшее. Полученная травма может способствовать бессоннице или делать сон беспокойным. Сила психотравмы зависит от того, насколько значимым было событие, и как оно было воспринято.

Причины возникновения

Нет ни одного человека на планете, который бы не получил хотя бы малейшую психологическую травму. Любое событие, которое произошло внезапно и не соответствует ценностям человека, может привести к психической травматизации . Не всегда причиной психологической травмы может стать непосредственное участие, иногда достаточно быть сторонним наблюдателем неприятной ситуации. Основным катализатором является не само действие, а реакция на него.

Виды психотравм

В психологии есть такая классификация психотравм:

• Шоковая психологическая травма подразумевает кратковременный травматизм . Например, когда умирает близкий человек после длительной болезни, реакция на это событие будет несколько другой, чем когда смерть наступает внезапно.
• Острую психологическую травму также можно отнести к краткосрочным. В качестве примера можно взять разрыв отношений с возлюбленным.
• Хроническая психологическая травма формируется достаточно долгое время. Ф акторами формирования могут быть неблагоприятная обстановка в семье, длительное заключение и прочее.

Стадии травм

Травмировать психику человека можно по-разному. Выделяют несколько стадий травматизации:

• Первая стадия длится около 10-15 минут и характеризуется малым ощущением боли.
• Острый эмоциональный шок может длиться до 5 часов. В это время происходит усиление работоспособности и храбрости.
• Психофизиологическая демобилизация длится до 3 суток, при этом у человека наблюдаются подавленное состояние и опустошенность.
• Стадия разрешения длится от 3 до 12 суток, при этом человек все еще испытывает чувство подавленности.
• Стадия восстановления начинается после 12 дней с момента произошедшего, при этом никаких положительных сдвигов в психике человека не наблюдается.
• Стадия оставленных реакций наступает через месяц после событий. В это время для человека характерны нарушение сна и негативизм.

Лечить психологическую травму обычно долго. Чтобы справиться с травмой и проработать проблему, часто нужно обратиться за помощью . Лечением психологических травм занимаются психологи, психиатры и гипнологи.

Борьба с травмой

Психологи рекомендуют пациентам следующие шаги по избавлению от психотравм:

1. Первым и главным правилом является признание проблемы .
2. Не стоит сдерживать эмоции, иначе это может нести разрушительные последствия .
3. Еще одним важным условием является проработка травмы. Как бы не было больно и неприятно, нужно вспомнить все детали, чтобы научиться воспринимать произошедшее адекватно.
4. Продолжайте решать бытовые вопросы, не выпадая из мира реальности.
5. Не зацикливайтесь на произошедшем, чтобы не усиливать воздействие травмы. Обращайте внимание на реальные положительные события.
6. Избавьтесь от чувства вины.
7. Обзаведитесь боевой группой поддержки, возможно, в вашем окружении есть люди, которые пережили подобное.
8. Не используйте произошедшее, как основной толчок для своих выгод.

Одной из основных проблем при получении психологической травмы является ее отвержение . Главным признаком того, что вы смогли справиться с проблемой, является принятие произошедшего и желание двигаться дальше. Не зацикливайтесь на прошлых событиях и планируйте свое будущее. Избавиться от токсичных мыслей и негативных эмоций поможет курс Викиум «Детоксикация мозга».

Источник

Как вылечить психологическую травму – виды методик и проработка психотравмы

Психологическая травма — это состояние, обусловленное произошедшим событием, негативно повлиявшим на эмоциональное состояние человека, либо оказываемым на него психологическим давлением, наносящим ущерб общему физическому или психическому здоровью.

Юсуповская больница в Москве предоставляет услуги лучших врачей, которые помогут правильно поставить диагноз, назначит соответствующее лечение, тем самым исключив возможность развития более серьезных патологий вследствие нанесенного физического или психологического ущерба здоровью.

Общие сведения

Не стоит путать психологическую травму с психической. Психическая травма является более серьезным сбоем высшей нервной деятельности, предполагающим серьезное нарушение в функционировании психики человека. К проявлениям психической травмы относят дислексию, апатию, провалы в памяти, утрату способности к анализу, объективному оцениванию и умению отличать реальное от вымышленного.

Психологическая травма в свою очередь является менее вредоносной для психики человека, так как функция мышления у человека не нарушается. После психологической травмы человек может вести обычную жизнь, адаптироваться в обществе, поскольку изменения в психике, возникшие после травмирующего события, незначительны и поддаются корректировке и обращению. Ввиду отсутствия четких критериев, отличающих психотравму от других психоэмоциональных расстройств, порой любое событие, повлекшее за собой сильные эмоции негативного окраса, интерпретируют как психологическую травму.

Причины возникновения психотравмы

Существует большое количество возможных причин развития психотравмы. Однако стоит помнить, что психоэмоциональный фон у каждого человека индивидуален, поэтому то, что один воспримет спокойно, у другого вызовет сильный стресс и эмоциональное расстройство. Наиболее популярными причинами психологической травмы являются:

• разрыв значимых и длительных отношений с близкими людьми (развод, расставание с любимыми, утрата общения с друзьями или близкими родственниками);
• тяжелое хроническое заболевание, либо же психологическое истощение от затяжного лечения серьезного недуга;
• любое событие, повлекшее за собой крайне неприятный и унизительный опыт;
• внезапная ситуация, вводящая в ступор и глубокое разочарование;
• смерть близкого человека;
• акт физического или сексуального насилия;
• хирургия, особенно с полным удалением любого органа (наиболее подвержены пациенты в течение 2х лет после операции);
• насилие в семье;
• спортивные травмы, и, как следствие, невозможность в будущем спортивной карьеры;
• авто или авиакатастрофа.

Не обязательно данные факторы могут привести к серьезному психоэмоциональному расстройству, так как процесс восстановления сугубо индивидуален. Наиболее подвержены психотравме люди, которые на момент происходящего травмирующего события уже подвержены стрессовому состоянию, либо же переживали подобный опыт в детстве. Любая детская психоэмоциональная травма повышает риск повторного ее возникновения в будущем.

Детские психологические травмы и их последствия

Детская психика очень уязвима ко всем происходящим вокруг ситуациям, поскольку ввиду отсутствия опыта дети идентифицируют окружающий мир как необъятное и опасное место. В случаях, когда их страхи воплощаются в жизнь даже в малейшем их проявлении, происходит психологическое расстройство. Детская травма может возникнуть вследствие следующих причин:

• домашнее насилие (физическое или сексуальное);
• психологическое давление со стороны взрослых (частые ссоры, неодобрение, отсутствие похвалы, внимания);
• отвержение сверстниками, травля и насмешки (вследствие физических недостатков, стеснительности, материального положения и т.д.);
• тяжелый недуг;
• потеря родителей;
• жизнь в нестабильной и небезопасной среде (война);
• отделение от семьи.

Данные события являются травматичными для хрупкой психики ребенка. Изначально склонные к тяжелому переживанию травматичных ситуаций индивидуумы могут проявлять агрессию, злобу, порой доводящую до нанесения ущерба себе и попыток суицида. Врачи Юсуповской больнице в процессе лечения физических недугов заручаются поддержкой профессиональных психологов, которые помогают пациенту пережить стрессовую ситуацию без ущерба психике.

Психологические травмы детства: последствия

В посттравматический период практически все внутренние силы человека направлены на ликвидацию негативных воспоминаний. Со временем, по мере отдаления от травмирующего фактора, все пережитые негативные ощущение забываются. Такая черта реабилитации после психологической травмы присуща в основном детям. Однако травматический опыт не удаляется из психики и подсознания. Что это может за собой повлечь? Как правило, в случае возникновения в будущем подобной травмирующей ситуации, негативные воспоминания возникнут из глубин сознания с новой силой, в конечном итоге приведя к новой психологической или психической травме. Последствия повторной психотравмы трудно предугадать, поскольку уже сформированная психика взрослого человека может среагировать непредсказуемо: у кого-то это вызовет новый всплеск эмоций, стресс и другие расстройства психоэмоционального фона, в то время как другой человек переживает все “в себе”, не дав волю эмоциям. Второй вариант развития события является более опасным, так как скрытая обида и переживания постепенно разрушают психику человека, доводя его до нервного срыва или психической травмы. Происходит внутренний конфликт на почве подсознательного процесса отрицания себя травмированного и попытки принятия себя существующего. Это, в свою очередь, влечет за собой расстройство личности и иные психосоматические заболевания, справится с которыми гораздо труднее, чем найти причину еще детской психотравмы и ликвидировать на первых этапах. Последствиями детских психологических травм нередко становятся алкоголизм и наркомания, лечением которых занимается Юсуповская больница. Благодаря многолетнему стажу работы, врачи нашей клиники обладают большим опытом в лечении и проводят реабилитацию максимально результативно.

Как избавиться от психологической травмы?

Своевременная проработка психотравмы избавит человека от лишних страданий и последствий в будущем. Лечением психотравмы занимаются профессиональные психологи и психотерапевты, однако поддержка близких людей в такие моменты является необходимой частью выздоровления и исцеления. Помощь человеку при психотравме заключается в следующих пунктах:

• проявление сопереживания. В такие моменты человеку особенно необходимо слышать слова поддержки. Для начала следовало бы поднять тревожащую тему, обсудить, дать возможность пострадавшему высказаться. Ни в коем случае не следует отрицать существующую проблему, пытаться обвинить человека в случившемся, либо же насмехаться над ним. Проявление сочувствия и поддержки являются крайне важной частью реабилитации;
• проявление терпения. В случаях, когда индивидуум тяжело воспринял произошедшее травматическое событие, необходимо дать ему возможность все обдумать и проанализировать. Это может занять достаточно большое количество времени, так как темпы выздоровления у каждого человека индивидуальны;
• большое количество позитивных эмоций. Дайте возможность пострадавшему отдохнуть, заняться любимым делом, радуйте его приятными мелочами. Пускай не сразу, но со временем это определенно даст результат;
• спокойно отнеситесь к смене поведения. Зачастую жертвы психологических травм могут поменяться в общении – стать более раздражительными, агрессивными, вспыльчивыми, либо же наоборот – молчаливыми и замкнутыми. Отнеситесь к этому с понимаем и не воспринимайте оскорбления на свой счет – вероятнее всего, человек сделал это не со зла, а вследствие рефлекторной самозащиты.

Неврологи Юсуповской больницы в Москве занимаются лечением пациентов, переживших психологическую травму, повлекшую за собой физический ущерб, наркотическую или алкогольную зависимости. Лучшие реабилитологи и психотерапевты страны предоставляют медицинские услуги, как в стационарных, так и в амбулаторных условиях. Записаться на прием возможно по номеру Юсуповской больницы, либо заполнив форму обратной связи на сайте.

Источник

Я никому не доверяю: что такое травма отвержения и как от нее избавиться

Эмоциональная холодность родителей травмирует ребенка. Во взрослой жизни эта травма мешает человеку выстраивать близкие отношения с другими. Люди с травмой отвержения рассказали «Снобу», через что им пришлось пройти в детстве и как их недоверие к миру портит им жизнь, а психологи — как прожить негативные чувства, простить родителей и научиться любить, чтобы исцелиться.

«Я не умею выстраивать здоровые отношения с людьми»: Анна, 31 год

Мой папа — невротичный и жесткий, а мама — замкнутая и эмоционально холодная. У них обоих были сложные отношения со своими родителями. Папу родители тиранили и унижали лет до 20. Мама вообще не знала ласки и любви: ее родители пили и дрались, мать била. Когда маме было восемь лет, ее мать зарезали в пьяной драке. Дедушка женился, и мачеха тоже била маму. Потом мама долгое время жила у своих теток и была предоставлена сама себе.
Я росла под гиперконтролем. Папа бил меня в наказание за проступки, а мама никогда не заступалась. Пару раз я убегала из дома, потом возвращалась и получала еще. Я старалась быть хорошей девочкой, пока в какой-то момент мне не стало безразлично, накажут или нет. Я просто делала то, что считала нужным, и получала за это. Меня это не останавливало. Став взрослой, я съехала от родителей. Они чуть-чуть переросли свои собственные травмы, и на расстоянии я получала от них больше тепла.
В моей душе по-прежнему жила боль и обида на родителей, но со временем эти чувства вытеснились: всякий раз, когда меня отвергали или критиковали, я понимала, что мне должно быть неприятно, но ничего не чувствовала. Два с половиной года назад у меня начались панические атаки, и я пошла к психологу. Мы стали углубляться в мое прошлое и прорабатывать травмы. По заданию психолога я решила поговорить с родителями. Не помню точно, как начала разговор. Сказала, что отношения у нас были непростыми и мне крайне важно услышать от них, что они меня любят. Родители сказали это, поплакали чуть-чуть. На время мне полегчало: месяц-два я ходила радостная, а потом все вернулось на круги своя. Обида никуда не ушла. Сейчас я почти не общаюсь с родителями: время от времени звоню маме, но давно уже не приезжаю в родительский дом.
Я не умею выстраивать нормальные здоровые отношения с людьми. Меня пугает их теплое отношение ко мне. Никому не доверяю, думаю, что меня хотят обмануть или просто обращаются со мной хорошо из вежливости, и я так же вежливо держу дистанцию, никому ничего не рассказывая о себе. Я перестала говорить о своих чувствах с мужем, потому что это бесполезно. Любой брак, на мой взгляд, обречен на угасание в нем любви и нежности. Я разочаровалась в отношениях и не ищу их. Когда недавно влюбилась, просто отогнала чувства как ненужные, понимая, что все закончится и мне будет больно. Пусть лучше мне будет больно сейчас, чем потом, когда все зайдет слишком далеко.

Сейчас у меня переходный период: заново учусь открываться и доверять людям, но это дается мне очень тяжело. За травмой отвержения лежит глубокий дефицит любви, но без проживания эмоций, которые сопровождали эту травму, невозможно исцелиться. Это не избавление, но новый опыт. И я в процессе.

Ирина Кутянова, психолог семейного центра «Печатники»:

В истории Анны четко прослеживается негативный семейный сценарий, когда жестокое обращение и отсутствие любви повторяется из поколения в поколение. Эмоционально холодная мать не дает достаточно тепла и любви своему ребенку, и у него уже во взрослой жизни в каких-то стрессовых ситуациях (ссора с партнером, критика коллег и т. д.) активизируется травма отвержения. Постепенно человек приходит к выводу: «Это не я вам не нужен, это вы мне не нужны». Он, боясь боли и разочарований, пресекает на корню позитивные чувства к другим людям и не верит в искренность таких чувств по отношению к себе.

Хотя Анна понимает, что ее родителей просто не научили любить их собственные родители и они растили ее как могли, она не может их простить, а значит, и освободиться. Нужно прожить свои негативные эмоции по отношению к родителям, принять часть их опыта и закрыть ситуацию для себя. Это можно сделать как в группе, так и одному, под наблюдением специалиста, используя, например, технику «пустого стула». Нужно представить, что перед вами на стуле сидит человек, который вас обидел, и высказать ему все свои обиды. Потом сесть на стул и ответить на эти обиды с позиции оппонента, отыграв его роль. Таким образом реконструируется диалог и отрабатываются самые глубокие и табуированные чувства.

Часто из-за зашкаливающих эмоций человеку бывает сложно выразить свои мысли. В этом случае можно прописать все свои обиды в письме (его даже не нужно отправлять). Важно, чтобы письмо заканчивалось прощением. Обида, даже справедливая, разрушает того, кто обижается. Непроработанные негативные чувства, которые человек копит в себе и не хочет отпускать, могут перерасти в психосоматические заболевания. Стремясь к прощению, человек должен думать в первую очередь о себе и своем здоровье.

Человек с травмой отвержения не умеет любить. Для того чтобы разморозить это чувство и культивировать его в себе, нужно бескорыстно делать добрые дела. Начать можно с малого: например, сказать доброе слово прохожему, помочь пожилой соседке донести тяжелую сумку. Можно устроиться волонтером в приют. Когда человек делает что-то бескорыстно и получает взамен искреннюю благодарность и положительные эмоции, он постепенно учится любить и наполняет себя этой любовью.

«Я всегда боюсь, что меня прогонят и назовут никчемной»: Ольга, 35 лет

Я с детства ощущала свою ненужность и неважность. Приходя с работы, отец сразу уходил со мной гулять. Мать потом рассказывала, что я часто плакала, кричала и мешала его родственникам, у которых мы жили, и потому он много со мной гулял. Я росла очень активным ребенком, всегда собирала вокруг себя детей из ближайших дворов. В четыре года на меня уже оставляли младшую сестру. При этом я постоянно слышала от родителей: «не мешай», «будь тише», «отойди» или «займись уже чем-нибудь». Лет в пять в качестве наказания за какой-то проступок родители пригрозили отдать меня в детдом. Вечером отец надел на меня шубку и сказал: «У нас есть другая девочка, а такая нам не нужна. Мы отдадим тебя в детский дом». Мать сидела рядом с младшей сестрой в подтверждение его слов. Я сильно испугалась, попросила прощения и пообещала быть хорошей и послушной.
В школе я была активной и участвовала во всем, в чем только можно, до того момента, пока там не ввели экспериментальную учебную программу. Я училась в шестом классе, и учителя решили, что наш класс не справится, посчитали его отстающим. Это ударило по самолюбию моей матери, и она перевела меня в другой класс. Новые одноклассники меня не приняли: пару лет они напоминали, что я из отстающего класса и там мне и место, хотя у меня была нормальная успеваемость. Тогда же меня отвергли и бывшие одноклассники. Кто-то из них меня спросил, почему я перешла в другой класс. Я ответила то же, что говорили учителя: «Класс слабый, с программой не справится» — и они от меня отвернулись. Я осталась одна, без друзей. Мне очень хотелось общения, и я старалась всячески его заслужить. Я подстраивалась под других: с сильно умными корчила из себя зубрилу, с оторвами была оторвой. Если получалось с кем-то подружиться, вела себя так, как удобно этому человеку, боясь вновь остаться в одиночестве.
Поддержки от родителей не было — мои чувства никогда их не волновали. Они ни разу не сказали, что меня любят, ни разу не обняли. В моей семье вообще не принято было говорить о чувствах. Я должна была только приносить хорошие оценки и ни о чем другом не думать. При этом мне всегда внушали, что я ничего не умею, не могу, ни на что не способна. Мать говорила, что я никому не буду нужна и меня никто не будет любить. Ей часто говорили, что такую энергичную девочку надо отдать, например, на танцы (я была не против, но кого интересовали мои желания?), но она воспринимала это иначе: ее учат, как обуздать ребенка, которого слишком много, поэтому я должна стать незаметной. Матери всегда было стыдно за меня, а эти разговоры обо мне ей были невыносимы. Если вдруг ей рассказывали обо мне что-то плохое или я делала что-то, что ей не понравилось (а ей не нравилось 95% того, что я делаю), она говорила, что лучше бы убила меня еще в утробе и что проклинает день моего рождения. Зачастую это сопровождалось побоями, наказаниями (например, месяц без прогулок) и длительным игнором. Отец не вмешивался и не защищал меня. Он всегда говорил, чтобы я терпела и вела себя тише. Через какое-то время родители разошлись, и отца в моей жизни почти не стало. Однажды, когда мать меня довела, я спросила: «Ты вообще меня хотела?» Она рассмеялась и ответила: «Нет. Мы с твоим отцом просто трахались под забором».
Во взрослой жизни все это вылилось в то, что мне очень трудно вступать в отношения с людьми — это касается и работы, и дружбы, и личных отношений. Я ищу того, кто меня полюбит и примет, и всегда боюсь, что меня прогонят, скажут, что я никчемная. Я жду оценки, подтверждения, что мне можно быть / жить, что мне скажут: «Ты нужна, ты не мешаешь, ты меня устраиваешь». Я всегда думаю, что делаю недостаточно много или недостаточно хорошо. Раньше я вообще не могла брать и требовать свое, вступать в конфликт. Мне страшно было высказывать свое мнение, потому что в детстве я слышала от матери: «Кто ты такая? Ты должна слушать других, которые важнее, умнее и лучше». Я долго могла терпеть недовольство, а потом оно выливалось в истерики.
Раньше я велась на любого мужчину, который на меня посмотрит, и мной пользовались. Однажды в попытке сбежать от матери я чуть не вышла замуж. Мы с этим мужчиной постоянно ругались, как это обычно бывает в созависимых парах. Он выпивал. По стечению обстоятельств свадьбу пришлось отменить. В конце концов мы, к счастью, расстались. Теперь я просто избегаю отношений.
Сейчас я живу с матерью, но мы не общаемся. Отец не звонит. Раз в полгода я забегаю к нему на пять минут на чай. Особо не разговариваем: ему не нужны подробности моей жизни, а я постепенно перестаю искать его заботы и защиты.
Человек, в жизни которого было много абьюза, долго верит в свою ненужность и никчемность. Но когда я решила работать над этим, стала встречать людей, которые показали мне, что я им нужна и не мешаю, и один из них привел меня к психологу. Сейчас, кроме психотерапии, я занимаюсь духовными практиками и получаю психологическое образование. Иллюзии, что я навсегда избавлюсь от травмы отвержения, у меня нет. Она слишком глубоко во мне и, думаю, случилась еще в перинатальном периоде. Меня радует, что я могу ее отследить, знаю, как она проявляется. Я научилась с ней жить и давать людям право выбирать не меня и не принимать это на свой счет. Научилась говорить самой себе: «Я всегда с тобой, я тебя люблю, ты мне нужна, ты — самое дорогое, что у меня есть, и я тебя не брошу».

Елена Шохина, психолог семейного центра «Зеленоград»:

Отвержение проявляется в нечувствительности родителя к эмоциональным потребностям ребенка. Оно может быть явным, как в истории Ольги, или скрытым. Часто отвержение передается из поколения в поколение как форма взаимодействия. Например, в послевоенные годы родителям некогда было говорить детям, что они нужны и любимы. Повзрослев, дети воспринимали это как норму и бессознательно относились так же к своим детям.
История Ольги очень травматична — ее отвергли оба родителя: мать была более агрессивна, использовала физическое и эмоциональное насилие, отец же предпочитал не вмешиваться. Что сильнее сказалось на Ольге — еще вопрос, потому что девочка берет поведение отца за образец мужского отношения с себе. Возможно, Ольга будет искать мужчину или уже пыталась строить отношения с мужчиной, который игнорировал ее, как и отец.
Отец и мать Ольги подпитывали распространенный детский страх быть не любимым родителями ребенком, угрожая сдать ее в детдом. И у нее сформировался защитный механизм: «Если я не нужна миру такая, какая есть, я буду такой, какой меня хотят видеть другие». Это поведение жертвы. То есть травма расщепила детскую личность. Задача психолога эту личность собрать: помочь той маленькой Оле с ее желаниями и потребностями вырасти — прожить свои желания и стать опорой самой себе.
Помимо отвержения, Ольга столкнулась еще и с парентификацией — ситуацией, когда родители вынуждают ребенка рано взрослеть и перекладывают на него свои обязанности. Вообще, четыре-пять лет — знаковый возраст для формирования детской психики и дальнейшей судьбы человека. Благоприятная семейная система способна раскрыть потенциал ребенка и стать хорошим трамплином в жизни, неблагоприятная — искалечить.
Самостоятельно проработать такую травму практически невозможно. Одна из функций родителя — дать ребенку базовое доверие к миру, ощущение, что он любим и у него все получится. Лишенный этого ребенок, повзрослев, не знает, на что способен и что может. Поэтому тут потребуется долгая и кропотливая работа с психологом. Его задача — помочь взрослому человеку принять все, что было в его детстве, и отпустить обиду, которая сжигает колоссальное количество внутренней энергии и не дает человеку двигаться дальше. Психолог также поможет человеку выразить свои агрессивные эмоции. Когда ребенку было обидно и страшно, он не мог высказать это родителям. Но сейчас, став взрослым, он не только может, но и должен выплеснуть эмоции, которые разрушают его изнутри, а потом сказать своему внутреннему ребенку: «Что бы ни случилось, я с тобой. Я тебя люблю и всегда поддержу». Что и делает Ольга.

«Раньше я ставила мать выше себя, мужа и детей»: Анна, 34 года

Мама растила меня одна. Будучи беременной мной, она психанула и ушла от моего отца, а он не стал ее возвращать. Его мать быстро нашла ему молодую невесту и убедила, что я «нагулянная». Я родилась в июле, а отец женился в октябре того же года.
У мамы было много подруг, которые часто приходили в гости. Я всегда радовалась толпе народа в доме, мне очень нравилось общаться с людьми — могла заболтать любого. Я была очень активным ребенком. Мать внушала мне, что я нерадивая, неуклюжая, неаккуратная и невнимательная. Она постоянно ставила мне в пример мою двоюродную сестру. Например, что она аккуратно носит вещи, а на мне вещи буквально горят, я их быстро снашиваю. Случались черные дни, когда я делала что-то не по нраву матери: огрызнулась в ответ на ее критику или что-то сломала. Она меня никогда не била, но орала так, что стены тряслись. Иногда угрожала сдать меня в детдом или говорила, что она заболеет от моего поведения и я точно туда попаду. Если в этот момент ей звонил кто-то из подруг или приходили гости, она сразу меняла тон и становилась радостная. Я надеялась, что она отошла, но, когда мы оставались вдвоем, мама обычно снова разговаривала со мной сквозь зубы в приказном тоне, жестко и твердо, или могла долго меня игнорировать и молчать. Я пыталась разрулить ситуацию, угодить маме, но все было бесполезно. В подростковом возрасте мне даже домой идти не хотелось в такие дни. Но я боялась за ее здоровье, боялась потерять ее и потому не заставляла ее беспокоиться и всегда возвращалась. (До сих пор, если куда-то еду, надо ей отзвониться, что доехала, даже если к доктору или на работу.) Мама меня сильно опекала, а у меня был страх, что только вдвоем мы выживем, хотя мамины родственники, к которым мы часто ездили, нас любили и принимали. При этом я никогда не сомневалась в том, что мама любит меня. Не помню, чтобы она говорила об этом прямо, но я знала, что любит.
В школе у меня были сложные отношения с классом. Я не хотела быть изгоем, но и подстраиваться под лидеров тоже не собиралась, поэтому болталась в одиночестве, беря под крыло новеньких, чтобы не быть одной. У меня была одна подруга, которая все десять лет школы портила мне жизнь. Я боялась оставаться одна и долго с ней общалась, пока классе в седьмом она меня не подставила. Тогда я поняла, что мир жесток и доверять никому нельзя. С тех пор я никому не доверяю и всех подозреваю. Не доверяю даже мужу. Если он уйдет к другой, это станет ударом, я буду раздавлена, но не удивлюсь. Было время, когда я подстраивалась под людей, сейчас стала прямее. За это качество многие меня ценят.

Года четыре назад я начала психологически сепарироваться от матери, с которой продолжаю жить под одной крышей. Только к 30 годам я поняла, что считать свою мать важнее мужа, детей и себя — ненормально. Раньше я готова была горы свернуть ради ее хорошего настроения. Как раз тогда у матери начался открытый конфликт с моим мужем. Она перевернула все факты в свою пользу, и я стала задумываться. У меня был довольно долгий период злости на мать. Я винила ее во всем, даже страшно было, что я могу так плохо о ней думать. Чувство вины за эти мысли сменялось еще большей озлобленностью за то, что я запрещала себе так думать. Я прочитала много статей про сепарирование, видела картинки из своей жизни и снова злилась на мать. Потом спустя какое-то время вдруг поняла, что она на тот момент давала мне все, что у нее было, и вела себя со мной так не со зла. Просто она растила меня одна, и у нее не было времени погружаться в психологию. У меня получилось посмотреть на наши отношения со стороны.
Позже я посмотрела уже на себя в роли матери, проанализировала свои ошибки. Узнала, что у меня, как и у моих детей, синдром дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ). Мне стало проще принимать свои несовершенства и не ругать детей за те же проявления СДВГ. Они так же, как и я когда-то, что-то роняют, проливают или разбивают, легко отвлекаются и не замечают течения времени. Я рада, что мои дети твердо знают, чего хотят, и не боятся говорить, что думают. Я не пытаюсь манипулировать ими, игнорируя, ругаюсь и злюсь минут пять-десять, потом мы миримся. Я научилась слушать себя: если на сердце камень, значит, я делаю что-то не то и надо остановиться. Я не считаю себя идеальной матерью, знаю, что мои дети найдут на что пожаловаться своим психологам. Но для меня главное, что я делаю все возможное и честна перед ними.
После проработки своей травмы я поняла, что все люди разные и они не обязаны соответствовать моим ожиданиям. Я просто отделила маму от себя: вот тут моя реакция и мои ощущения, а там — мамины. Я не имею права запретить ей реагировать так, как она хочет. Она взрослый человек и сама ответственна за себя. Я же буду отвечать за себя и своих детей. Мама в возрасте и уже не может поменять привычные паттерны поведения, поэтому лавировать приходится мне. С ней сложно, конечно. Она растеряла всех подруг и требует от меня погружения в ее проблемы, чтобы я общалась только с ней. Она и сейчас манипулирует мной, лишая меня общения. Если раньше я пыталась угодить, наладить отношения, то сейчас позволяю ей насладиться тем, что она сама для себя создала. Теперь она первая возвращается к контакту со мной, и эти ее выпады случаются все реже.

Зульфия Исмагулова, психолог семейного центра «Отрадное»:

Травма отвержения чаще формируется до шестилетнего возраста, исключения случаются редко. В некоторых случаях — даже когда ребенок еще находится в утробе матери: например, когда мать думает об аборте. Чем раньше эта травма сформировалась, тем сложнее ее исцелить. Некоторые люди имеют внутреннюю предрасположенность к этой травме — в зависимости от темперамента, генетики и прохождения внутриутробного периода. Наличие или отсутствие этой предрасположенности можно узнать, пройдя «опросник отверженности».
Признаки травмы отвержения — недоверие к миру, страх близости, недовольство собой, отрицание своих потребностей и собственной значимости, чувство неполноценности, стертые личные границы, неспособность отстоять свое мнение, чувство стыда, внутриличностные конфликты и боязнь сепарации от родителей.
Задача родителей — удовлетворить потребность своего ребенка в безопасности, привязанности и близости. Ведь от этого будет зависеть отношение ребенка к миру. Отец покинул Анну. Ее мать была эмоционально нестабильна, тревожна и непредсказуема. Анна не знала, чего ей ожидать от матери, а значит, и от мира, потому что мир ребенка — его родители. В семье у ребенка формируются некие убеждения. Анна с детства была убеждена, что она нерадивая, что может выжить только в слиянии с матерью, что миру доверять нельзя.
Травма отвержения включается обычно только для значимого человека, которого страшно потерять. «Если я буду в близких отношениях, человек узнает меня настоящую и я ему не понравлюсь. Поэтому я буду избегать близких отношений или буду выбирать мужчин, которым не нужны серьезные отношения». Наша психика всегда стремится к стабильности, для нее такая схема проще. Психолог поможет изменить ее в безопасных условиях, как здоровый взрослый, которому можно раскрыться, не боясь, что тебя бросят.
Травмированный ребенок отвергает ту часть себя, которую не признают родители. Чтобы вернуть целостность, необходимо эмоционально сепарироваться от родителя, что и сделала Анна. Некоторые люди считают, что сепарироваться — значит высказать родителям, какие они были плохие, и сбежать от них. Но речь идет именно об эмоциональной сепарации, когда нужно разобраться, где свои чувства, а где чужие, и разграничить их. Тут советую почитать книги психологов Линдси Гибсон «Взрослые дети эмоционально незрелых родителей» и Джеффри Янга «Прочь из замкнутого круга! Как оставить проблемы в прошлом и впустить в свою жизнь счастье».
Анна поняла и приняла, что ее мать не переделать. Многие в процессе терапии начинают переносить свои чувства на родителей: «Почему вы ко мне так относились?» Но тут важно не «почему», а «как я сам буду относиться к поведению родителей». Обычно процесс сепарации сопровождается злостью и чувством вины, которые также надо проработать и отпустить. Анна, надо отдать ей должное, провела большую работу по сепарации и самопринятию и позволила себе быть неидеальной.

Источник