«ГРЕХ – НЕ ВИНОПИТИЕ, А ПЬЯНСТВО»
Беседа о трезвости с профессором Московской Духовной академии и семинарии, доктором богословия А. И. Осиповым
Ныне как никогда остро стоит вопрос о спасении нашей страны от алкогольного геноцида. В начале XX века в России было около 1700 православных обществ трезвости. Многие наши соотечественники сегодня тоже хотят послужить примером совершенного воздержания для погибающих братьев и сестёр.
В конце июля в Подмосковье по благословению митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия состоялась традиционная летняя встреча православных трезвенников. Перед собравшимися выступил Алексей Ильич Осипов, профессор богословия, преподаватель МДА. В своём выступлении он рассказал о трудностях духовной жизни современного христианина, о молитве, таинствах, воздержании. Более двух часов продолжалось общение, в ходе которого известный богослов ответил на ряд вопросов.
– Можно ли рекомендовать полное воздержание от винопития самому себе ради спасения ближних, тех, которые рядом погибают?
– В отношении обетов нужен индивидуальный подход, не всё так просто. Не надо спешить с обетами. Лучше не обет давать, а просто прекратить употреблять. Потому что, не дай Бог, сорвётся человек. Связать себя можно лишь в том случае, когда видишь: «Всё, я далеко зашёл. Пью». Вот тут, возможно, и надо.
Хорошо посоветоваться с людьми разумными. И обет давать в присутствии свидетелей. Свидетели – это очень и очень важно. Обет должен быть обетом от всей души. Потому что это ужасно, когда человек колеблется туда и сюда. Недавно я читал книгу о святом Варсонофии Великом. Ему один старый отшельник задаёт вопрос: «Отче, я вот употребляю вино. Благослови, может, мне больше не надо?» Ответ Варсонофия Великого: «Нет, употребляй, но очень умеренно».
– Святитель Игнатий (Брянчанинов) говорит о том, что воздержание от вина – это благочестивый навык. «Все ухмеляющие напитки, как лишающие ум трезвости и тем лишающие победы в мысленной брани, должны быть изгнаны из среды христиан». Самоубийство – так называет святой этот навык, погубляющий душу и тело. Вы процитировали Варсонофия Великого, который высказал в некоторой степени положительное утверждение относительно употребления вина. Чем бы вы могли объяснить это различие? Я думал, что русские святые, как живущие на Севере, более тверды в этом вопросе. Но оказалось, что зачинателями в проповеди совершенной трезвости были, начиная с апостола Марка, святые отцы – и южные, и египетские, и живущие на Востоке, где виноград повсеместно употребляется.
– Я очень рад, что вы обращаетесь к святым отцам и даже цитируете их. Чтобы понять, почему такое разногласие между отцами, нужно знать, кому они писали. Обычно – конкретным людям, с учётом их уровня духовной жизни и условий, в которых те находились. Отсюда и различие в советах. Для кого-то, правильно, лучше совсем не касаться вина, а для кого-то – нет. Нужно помнить, что крайние позиции пригодны только малому количеству людей. Подвиги без рассуждения могут привести к крайне печальным духовным последствиям. Но рассуждать нужно не от своего глупого ума. Под рассуждением святые отцы подразумевают богомыслие, основанное на Священном Писании и учении святых отцов.
– Апостол Павел говорит: «Лучше не пить вина и не делать ничего такого, от чего брат твой претыкается, или соблазняется, или изнемогает» (Рим. 14, 21). Мне приходится сталкиваться с ситуацией, когда страждущий, слыша слова о том, что он гибнет, отвечает: «Все вокруг так живут». Является ли уклонением от царского пути ситуация, когда человек начинает воздерживаться ради погибающего брата?
– Это хороший пример того, как мы должны свидетельствовать о своей вере перед людьми. Господь говорит: «Тако да просветится свет ваш пред человеки. » (Мф. 5, 16). Если вы по разуму и совести видите, что лучше всего вообще не прикасаться к спиртному, то так и надо. Но вы можете оказаться и в другой ситуации, когда вам налили рюмку и вы эту рюмку целый обед пьёте. Все же всё равно видят, что это воздержание. Часто бывает, что, когда человек говорит: «Совсем не пью», люди не верят. Но если у него налита рюмка и он понемногу пьёт, все говорят: «Вот батюшка правильный». Пример того, КАК надо пить: рюмку выпил за весь обед, а не так, как мы – стаканами. Пример полного непития может быть убедительным для очень немногих, а воздержанное питие – для очень многих.
– Я, трудясь старостой на приходе, часто был свидетелем ситуации, когда в церковный праздник накрывался стол, батюшка старался придерживаться той позиции, о которой вы говорили. Но для большинства прихожан пример такого «воздержания» священника являлся соблазном. Они, упражняя себя в воздержании Великим постом, «чокнувшись» с батюшкой за пасхальным столом, потом продолжали питие. Мы разговаривали об этом с батюшкой, и он в конце концов склонился к тому, чтобы праздники проводить без вина. Именно из-за немощных ближних. Возможно ли человеку брать на себя обязательства полного воздержания, чтобы не послужить соблазном?
– Возможно. Дерево познаётся по плодам, и если что-то приносит хороший плод, следовательно, этим путём и надо идти. Мы не связаны. Мы ищем, где лучше и как лучше. Помните, как апостол писал: «С иудеями, как иудей, с язычниками – как язычник». Нужно смотреть, как полезно.
– Вы упомянули 51-е и 53-е апостольские правила. Часто в разговоре с духовенством, когда говоришь о возможности полного воздержания от алкоголя, чтобы не послужить соблазном ближнему, можно услышать в ответ, что «гнушающийся да извержен будет». Когда я почитал толкования этих правил, то я узнал, что там говорится, что извержется гнушающийся вина «не воздержания ради». Т. е., в принципе, как воздержание, как упражнение в воздержании, неупотребление вина возможно. Как в этом случае можно словесно выразить причину воздержания?
– Я думаю, что так просто и нужно сказать: «Я воздерживаюсь не по гнушению, а по пастырским причинам». В связи с вашим вопросом мне хотелось бы сказать, как у нас в Церкви развивается пьянство. И в этом очень часто повинны мы сами. Первое. Запивочки с вином рассматривают прямо как второе «таинство» после Евхаристии. Уже идут, скрестив руки, к запивочке! Я говорю об очень многих храмах. Этой запивочкой мы приучаем многих с самого детского возраста к алкоголю. Сколько раз мне приходилось быть в Греции, на Кипре. Каждый после причастия получает кусочек просфоры и становится на своё место. А у нас в некоторых храмах – толпа после причастия. Передают чашки, льют, отходят – целый базар. И приучаем к нарушению атмосферы благочестия, которая должна быть в храме. Затем, на Евхаристии что делается порой! Вливают столько вина, что потом эти бедные диаконы или священник. Им же прямо ложиться надо, когда чаша двух-, трёх-, пятилитровая, соборная. Неужели нельзя наоборот – немного вина, а много теплоты? Кто определил эти пропорции? Боюсь, что это наш русский менталитет. Это я не просто говорю – мне же жалуются. Вопрос очень важный, который надо решать на уровне епархий, причём с серьёзными указаниями, в какой пропорции смешивается вино и теплота. Вино нужно довести до минимума.
– В своей семье я никогда не встречался с проблемой пьянства. И когда стал священником, первое время с неприятием относился к пьющим людям. Но наступил момент, когда одна из наших прихожанок рассказала, что сын её – наркоман. И в этом 20-летнем парне я вдруг увидел не мальчиша-плохиша, которого мы воспитывали, а жертву за грехи, за жизнь без Бога в семье и в народе. В перечень шагов, с которых начинается духовная жизнь, не вставить ли ещё один – чувство вины за то, что происходит в нашей стране, с нашей молодёжью, за то, что этот парень пришёл ко мне и я ничем не смог ему помочь. Легче всего сказать, что виновато государство. Может быть, долг священников увидеть СВОЮ вину?
– Само понятие вины имеет две стороны. Одна сторона заключается в том, что все мы вместе представляем один живой организм. Недаром апостол Павел сказал, что Церковь есть Тело Христово. И в этом смысле мы связаны друг с другом. Каждый наш дурной поступок мыслью, словом, делом отражается на всех. Вот почему так важна духовная жизнь каждого человека. Другое дело виновность. Когда я обманул кого-то – я согрешил, я виновен. И я в этом каюсь. Каяться же за грехи других людей не нужно. У пророка Иезекииля это выражено так: не отвечает отец за сына и сын за отца, но каждый отвечает за свои деяния. Я пил на глазах у сына и тем самым соблазнил его. Я виновен. Каяться за пьянку сына я не могу – в этом он сам должен покаяться, а я каюсь за тот соблазн, из-за которого сын стал пить.
– Вы определили понятие трезвения и что трезвость является частичкой этого понятия. Но может, стоит сказать, что без этой малой части целого не будет? И тогда уже полный отказ от винопития, как это сделал Иоанн Креститель?
– Избавь Бог, если мы какую-то частицу сделаем главной. Нравственность и духовность – совершенно разные вещи, хотя они и связаны. Я могу быть нравственно безупречным человеком, но в то же время быть гордым, тщеславным, жадным – никто не видит, что внутри меня. Я могу быть святым сатаной. «Воздаяние бывает, – цитирую вам Исаака Сирина, – не добродетели и не труду ради неё». Трезвость должна быть одним из элементов. Ещё раз скажу вам парадоксальную вещь, которую вы не встретите ни в одной религии. Первым в рай вошёл негодяй, разбойник. Почему покаялся, почему смирился? Разве не понятно? А фарисеи – священники, богословы – осудили Христа на смерть. Кто они были? Праведники по закону. Самое главное – это смириться, увидеть, кто я есть на самом деле. Очень легко при внешнем исполнении всех норм возомнить о себе. Пьянство – грех, но нельзя считать, что если я не пью, то уже стал святым, ничего подобного! Наша основная задача – принять решение жить по заповедям Божиим и каяться. Пример для нас – святой праведный Иоанн Кронштадтский. Как он пишет, «опять я сегодня осудил», «опять я сегодня разгневался, Господи, прости!». Тут же кается! Вот образ духовной жизни, великое научение для нас: нужно тут же каяться, а не ждать, когда я потом целый ворох батюшке вылью. Вы поняли? Трезвость – необходима, пьянство – это грех. С ним нужно бороться и каяться, но не это глава угла.
– Я процитирую «Примеры из пролога и патериков»: «В 20 милях от Александрии есть Лавра, называемая Каламон. Там подвизался авва Фёдор. Однажды его спросили: “Хорошо ли, отче, если к нам придёт кто-то и мы стали бы пить вино?” “Нет”, – отвечает. “А почему же разрешали древние отцы?” – “Древние отцы были велики и сильны. Они могли разрешать и опять запрещать. А если мы разрешим, то уже не выдержим строгого подвижничества». Святитель Игнатий (Брянчанинов) по поводу вина имел совершенно чёткую позицию. Он видел реальную ситуацию в России и говорил, что в данной ситуации нельзя быть умеренным. Итак, всем ли нужна мера или где-то нужна чёткая, твёрдая позиция?
– Грехом является не винопитие, а пьянство. Об этом говорят Библия и святые отцы. И это не вызывает ни у кого сомнения. Немножко выпить вина не значит «немножко согрешить». В отношении меры есть мысль, которая сегодня как никогда нам важна. Чем характеризуется католицизм? Папа сказал – вопрос закрыт. Чем характеризуется протестантизм? Каждый сам понимает Священное Писание. И католики, и протестанты – с высоко поднятой Библией. Чем же мы от них отличаемся? Не сам я толкую Писание, только согласное учение отцов в каком-то вопросе является для меня критерием истинности.
– Алексей Ильич, у меня двое детей. Как их воспитать в трезвости? В нашей семье дети никогда не видели дома вина. Но если вдруг они увидят, что на Новый год папа поднимает бокал шампанского, то у них сломается некий барьер и объяснить им необходимость трезвости будет сложно.
– И ни в коем случае не ломайте этот барьер! Вам обязательно нужно воспитать их христианами, чтобы потом, оказавшись перед лицом соблазнов, у них был иммунитет, который бы никогда не позволил споткнуться на пути. Слава Богу, что в вашей семье так, но таких семей очень немного, к сожалению.
– А другие спиртные напитки можно употреблять? Кто-то любит водку, кто-то пиво и т. д., по принципу: «аще что и смертное испиют, не вредит им».
– Избави Бог! Они одним миром мазаны – и пиво, и водка.
– Но вином гнушаться нельзя.
– Одно дело гнушаться, другое – воздерживаться. Это разные вещи. Вино, мясо являются творениями Божиими. Гнушаться творением Божиим грешно. Но рассматривать – одно полезно, а другое вредно – это моя обязанность. Гнушение – это чувство презрения к чему-либо. Не думаю, что к спиртным напиткам стоит относиться с омерзением. Это вещи, которые вредны нам.
– Есть слова Священного Писания: «Вино веселит сердце человека». Какие ещё плюсы есть в употреблении вина?
– Об этих плюсах пишет святитель Иоанн Златоуст. Он пишет, что разумное употребление вина даёт здравие человеку. Даже яд змеи может быть лекарством. Но при каких условиях? МИКРОСКОПИЧЕСКИЕ ДОЗЫ. То же самое касается и вина.
Источник
Проблема пьянства
— В своей семье я никогда не встречался с проблемой пьянства. И когда стал священником, первое время с неприятием относился к пьющим людям. Но наступил момент, когда одна из наших прихожанок – врач, у которой погибла в автокатастрофе любимая дочь, рассказала, что сын ее – наркоман. И мы вместе начали его воспитывать. Но ни к чему это не привело. Он оказался на смертном одре, и я к нему пришел. И в нем, в этом 20-летнем парне, я вдруг увидел не мальчиша-плохиша, которого мы воспитывали, а я увидел жертву, жертву за грехи, за все искажения жизни, за жизнь без Бога и в семье, и в народе… И жертва – вот этот парень.В перечень шагов, с которых начинается духовная жизнь, не вставить ли еще один – чувство вины за то, что происходит в нашей стране, с нашей молодежью, за то, что люди пьют, что вот этот парень пришел ко мне, и я ничем не смог ему помочь. Легче всего сказать, что виноваты политики, государство. Это легче всего сказать. Может быть, долг священников увидеть СВОЮ вину?
— Само понятие вины имеет две стороны. Одна сторона заключается в том, что все мы вместе представляем одно живое тело, один живой организм. Недаром Апостол Павел сказал, что Церковь есть Тело Христово. И в этом смысле все мы связаны друг с другом. Каждый наш дурной поступок – поступок мыслью, словом, делом отражается на всех. Также и каждый наш положительный поступок влияет на всех. Вот почему так важна духовная жизнь каждого человека.
Другое дело виновность. Когда я согрешаю – я обманул кого-то – я согрешил, я виновен. И я в этом каюсь. Каяться же за грехи других людей не нужно. У пророка Иезекииля это выражено так: не отвечает отец за сына и сын за отца, но каждый отвечает за свои деяния.
Каждый должен каяться в своих грехах. Я пил на глазах у сына и тем самым соблазнил его. Я каюсь в этом. Я виновен. Каяться за пьянку сына я не могу – в этом он сам должен покаяться, а я каюсь за тот соблазн, из-за которого сын стал пить.
Источник
Как избавиться от пьянства? Объясняет профессор Алексей Осипов.
Вы знаете, как спортсмен достигает высокого уровня мастерства? С самого малого. Постепенно. Шаг за шагом… Достижения никогда не происходят сразу, требуется постепенная и постоянная работа.
Помните, как преподобный авва Дорофей приучал своего ученика Досифея поменьше кушать? Досифей привык есть изрядное количество пищи. Предложил ему поесть. Досифей поел. Съел столько-то. В следующий раз садятся, и авва Дорофей предлагает Досифею всю порцию разделить пополам, потом половинку разделить пополам, потом четвертинку — пополам, и одну восьмую тоже пополам. И теперь 1/16 отложить в сторону, а всё остальное съесть. «Досифей, ты сыт?», — спрашивает авва Дорофей. «Сыт, но не очень», — отвечает ему ученик.
Через две недельки после обеда опять тот же вопрос: «Досифей, ты сыт?» «Да, всё нормально», — отвечает тот. И авва Дорофей предлагает ему отложить в сторону еще одну шестнадцатую. И так постепенно Досифей стал кушать столько, сколько ему хватало. Так авва Дорофей приучил своего ученика Досифея к разумному воздержанию.
В отношении пьянства. Всё зависит от того, в какой стадии зависимости находится человек. Если пьёт каждый день, попробовать это делать реже. Надо проводить эксперимент над собой. Нужно разумно убавлять частоту или дозу. Выпиваешь пол-литра — давай-ка четвертинку отбрось. Это один из способов. Есть и другие способы, например, медицинские… Когда человек уже далеко зашёл.
Но самое главное – всё это возможно только тогда, когда человек сам захочет избавиться от пьянства. Если он поймет, что погибает.
Перво-наперво, нужно помочь человеку убедить себя, что ты, голубчик, погибаешь. Ты можешь остаться без семьи, без работы. И вообще неизвестно, что тебя ждёт при таком образе жизни, как # алкоголизм.
Если он в этом убедится, это будет великое дело. Он может начать сам всё необходимое делать. Тогда можно будет и помочь ему.
Тот, кто, действительно, смирится, кто будет искренне обращаться к Богу… С бутылкой в руках, наливая себе стакан, но искренне: «Господи, помилуй меня». Господь поможет этому человеку.
Основная причина, почему люди не могут отказаться от алкоголя – они не обращаются к Богу. Нет веры в Бога. Нет желания даже обратиться к Богу. Ибо # Господь всё может, но он только стучит в двери нашего сердца и разума: «Открой дверь. Открой. Покайся. Я помогу тебе. Ты не можешь. Я Всесильный. Без твоей просьбы, без твоего обращения ко мне, без твоей искренности я не могу. Ибо я дал тебе ту свободу, которой обладаю я сам».
Бог не может коснуться свободы человеческой. И поэтому стоит как нищий у дверей, и только стучит. «Кто услышит Мой голос и откроет дверь, к тому войду, и будем вместе вечерять…» Что такое «вечерять»? Праздновать. Праздновать победу над всеми этими страстями.
Смирения нет никакого. Вот вроде бы я обращаюсь к Богу, но смирения нет никакого. То есть осознания, что я, действительно, уже не могу. Я не могу, помоги Господи. Я уверен, что я плаваю в водичке, а не тону. Тонущий кричит, кем бы он ни был: «Спасите!» А я не тону. Ну, да, я выпиваю. Но я закодируюсь и после этого больше пить не буду. Я закодируюсь, а ты, Господи, постой за дверями и постучи. Ну, в общем-то я и без тебя справлюсь.
Нет основополагающего стержня. Почему так велико православие для нашего человека? Потому что оно указывает путь, как прийти к смирению, без которого мы не можем ничего доброго сделать. Даже добро, которое, мы можем приобрести, может стать погибелью.
Я закодировался и держусь, а ты — тряпка… Видишь, какой я. Человек из # пьяницы превращается в какого-то гордеца, в тщеславный пень, которому не нужен # Бог . Что проку тогда от этой его добродетельности, от того, что он не пьёт?
Смысл не в том, чтобы пить или не пить, а в том, чтобы, наконец, насколько это возможно, приобщиться к Богу – источнику нашей вечной жизни, а не этого мига жизни.
А мы всё внимание направляем к тому, как бы избавить человека от пьянства. Кажется, хорошее дело. Но. Вы хотите бороться со следствием или с причиной болезни? С причиной надо бороться.
Причина в чём? Мы никак не хотим поверить в Бога. Мы не хотим себя сподвигнуть на исполнение заповедей Божьих. Мы не хотим смиряться. Я сам!
Помните, как в битве на Калке? Князья выходили один за другим на битву с уверенностью, что справятся самостоятельно, без чьей-либо помощи. И их рубили в клочья, одну дружину за другой. Я сам! Это гордыня.
Все мы горды. Все до одного человека. Без исключения. Разница только в том, что кто-то это видит в себе и борется, а другой не видит и видеть не хочет.
Даже Антоний Великий был послан к сапожнику поучиться. Чему? Смирению. Когда Антоний пришел к сапожнику, тот чуть в обморок не упал. А когда они стали разговаривать сапожник сказал: «Антоний, я только одно знаю: все спасутся, один я погибну». Антоний был потрясен и промолвил: «Этого я не имею». А ведь он был подвижник. Где-то в глубине червячок гордыни всё-таки был…
В данном вопросе остриё должно быть направлено к тому, в чём состоит православие — без познания себя, которое приобретается только понуждением к исполнению заповедей, мы не смиримся никогда. А, следовательно, ни от чего не избавимся – ни от пьянства, ни от наркомании…
Как хорошо заметил известный философ Эммануил Кант: «Чем больше просвещенный разум стремится к получению наслаждения, тем меньше он получает удовлетворения».
Если вам понравилось и было полезно, ставьте лайк. Это позволит показать эту статью как можно большему количеству людей.
Друзья, подписывайтесь на канал. Будет над чем подумать!
Источник