Как избавиться от сталкера который преследует

Скрываясь от сталкера: что делать, если тебя преследует бывший

Сегодня у российских женщин немного способов повлиять на преследователя. © CC0

Женщины по всему миру страдают от преследований со стороны бывших партнеров, которые зачастую перетекают в побои и даже убийства. В России у сталкеров сегодня буквально развязаны руки, так как в законодательстве даже нет такого правонарушения. Что есть сталкинг, а что — тяжелая разлука или навязчивый флирт? Как защитить себя в опасной гонке преследования?

Два цветка под дверью и зеленка в лицо

От мужа Ксения Камалова ушла после того, как он поднял на нее руку и размахивал ножом. С тех пор экс-супруг караулит ее у квартиры, оставляет под дверью два цветка, бомбардирует почтовый ящик окурками. Неоднократно прозвучала фраза: «Либо со мной будешь жить, либо не будешь жить вообще». Четыре заявления, которые женщина подала в полицию, до сих пор не приняты. Когда агрессор облил ее зеленкой при детях, полиция приехала только через полтора часа. По телефону у нее недоуменно поинтересовались: «Зачем вы истерите? Неужели полиция приедет с вас зеленку отмывать?»

Такие истории в России случаются с завидной регулярностью. 37-летняя москвичка Екатерина Сычева написала в Instagram, что после расставания любовник начал слать угрозы и портить имущество. В полиции женщина каждый раз получала отказ, а действия агрессора тем временем становились жестче — разбил машину, испортил дверь и, наконец, избил Екатерину в подъезде.

А в ноябре прошлого года в Калининграде на глазах детей мужчина застрелил бывшую жену, а потом покончил с собой. Мать убитой рассказала, что экс-супруг в последнее время неоднократно угрожал ее дочери, и та обращалась в правоохранительные органы с жалобами.

«Случаи сталкинга бывают самые дикие, — рассказывает директор женского кризисного центра „Китеж“ Алена Ельцова . — В нашей практике была такая история: девушка рассталась с бойфрендом, стала жить с другим мужчиной. Бывший подкараулил его под дверью с ножом, началась драка. В итоге посадили человека, который оборонялся и вообще не понимал, что происходит».

Бывает и так, что бывшие мужья подают жен в розыск, хотя женщина уходит сама, и поэтому специалисты советуют им подавать заявление об отмене розыска. Склонные к сталкингу мужчины часто заранее оформляют на себя все дебетовые карты и детские пособия — женщине, которая уходит, потом сложно прийти в банк, чтобы открыть новую или получить деньги для ребенка.

«Сталкинг встречается и в патриархальных семьях, когда родители преследуют девушек после совершеннолетия — не дают учиться, работать, пытаются выдать замуж. В таких случаях они читают личную переписку, делают детализацию звонков, отслеживают локацию», — вспоминает Ельцова.

По словам адвоката Адвокатской палаты Москвы Валентины Фроловой , сейчас в ЕСПЧ рассматривается как минимум два дела россиянок, которые не смогли получить от полиции защиту от преследования со стороны бывших партнеров.

Сталкинг как он есть

Как же понять, что вас преследуют? В Стамбульской Конвенции сталкинг определяется как «Намеренное поведение в виде неоднократного угрожающего поведения, направленного на другое лицо, которое вызывает у нее или него страх за свою безопасность». Похожее определение есть и в российском законопроекте о профилактике насилия в семье, который так и не был рассмотрен в Госдуме .

Петербургский «ИНГО. Кризисный центр для женщин » перечисляет следующие виды преследования:

• агрессор постоянно звонит;
• заваливает сообщениями в мессенджерах, соцсетях;
• угрожает, что заберет детей; оставит без имущества; добьется, чтобы ее уволили
с работы;
• караулит у работы, у дома;
• пытается насильно или обманом проникнуть в жилище;
• публично устраивает сцены при коллегах и друзьях и пытается выставить женщину в неприглядном свете;
• портит имущество (ломает двери, обрывает провода, прокалывает колеса автомобиля);
• шантажирует распространением интимных фото, видео или иной личной информации.

Чаще всего речь идет о действиях со стороны бывшего партнера, но встречаются и крайне навязчивые попытки познакомиться. Как отличить влюбленного человека от сталкера, объяснила психолог «ИНГО. Кризисный центр для женщин » Хана Корчемная.

«Иногда интереса со стороны женщины нет, а мужчина настаивает на продолжении общения. Чтобы понять, флиртует он или преследует, важно опираться на собственные ощущения. Если вы сами настроены на флирт, человек вам приятен, его знаки внимания интересны, вам комфортно и любопытно — все нормально. Сталкинг же подразумевает, что внимание человека заведомо нежелательно для вас. Он сталкер, если не реагирует на ваше «нет» или поведение, которое говорит «нет», — отметила психолог.

Корчемная объяснила, что важно различать культуру насилия и культуру согласия: неважно, сказал ли человек «нет», важно, сказал ли он четкое «да» — на прогулку, разговор или секс. В культуре насилия популярен тезис «не сказала «нет», воспринял как «да». И если от тебя не отбивались руками и ногами, не вызвали полицию, значит «есть шанс, ломается просто». Хотя и прямое «нет» остановит не каждого сталкера, это тоже нужно учитывать.

«Есть еще один способ отличить влюбленного человека от сталкера. Тот, кто любит, заинтересован в благополучии другого, он не хочет заставлять его что-то делать насильно, не хочет манипулировать. Сталкер же испытывает лишь желание обладать и контролировать. Он игнорирует чужой страх, а нежелание общаться воспринимает как вызов — мол, „я завоюю“. Существует только его стремление доказать, что он лучший, а эта женщина создана для него. Он объективирует ее», — объясняет психолог.

Хана Корчемная подчеркивает, что поведение девушки зачастую не играет никакой роли — сталкер может выбрать любую, как бы скромно она себя ни вела, и как бы незаметно ни была одета.

«Сталкинг может происходить и внутри так называемой френд-зоны, когда считается, что для девушки невежливо и неприлично отказывать хорошему парню без утешительного приза „давай останемся друзьями“. Тем более когда окружающие транслируют, что девушка должна воспринимать как подарок то, что на нее вообще обратили внимание — и, не дай бог, не уязвить мужскую гордость. К сожалению, нередко мужчина, который возмущается впоследствии, что не надо было предлагать дружбу, если не хочется, сам же может унижать, оскорблять и клеймить как „стерв“ тех девушек, которые отказывают сразу. Тут мы имеем дело со следствием мужской и женской гендерной социализации. Когда женщинам предписывают быть мягкими и обходительными в любых обстоятельствах, а для мужчин считается нормальным добиваться внимания любыми средствами и проявлять чуть ли не военную стратегию „захвата“. В обществе такой крепкой любви все завидуют. Хотя лестного тут мало», — отмечает эксперт.

А что в других странах

Уголовная ответственность за преследование существует во многих государствах: в США , Германии , Великобритании , Польше , Норвегии , Канаде , Индии , Австралии и других. В большинстве государств давно работают протоколы оценки рисков и меры защиты пострадавших — охранные ордера, убежища, центры бесплатной психологической и юридической помощи. Существуют и организации, помогающие жертвам преследования. В Великобритании это The Suzy Lamplugh Trust, в США — Stalkind Resource center. А в Германии даже есть программа Stop Stalking, помогающая сталкерам реабилитироваться, справиться с навязчивыми мыслями и агрессией.

«Законодательство должно решать современные общественные проблемы — а преследование в российском праве должным образом не покрыто, даже нет такого юридического понятия, — отмечает Валентина Фролова . — И это несмотря на то, что любые противоправные действия в близких отношениях, которые вовремя не встречают противодействия со стороны правоохранительных органов, становятся еще агрессивнее. Сначала человек систематически звонит и преследует, а потом мы видим побои и угрозы».

Увы, сегодня у российских женщин немного способов повлиять на агрессора. В своей научной статье доцент кафедры уголовного права Пензенского государственного университета Ольга Рыжова перечисляет ряд разрозненных статей в Уголовном и Гражданском кодексах РФ , которые иногда можно применять. Однако на практике спастись от сталкера они не помогают.

Так, в УК существует статья 119 «Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью». Однако сталкер не во всех случаях угрожает, и не всегда намерен убить или избить, и не говорит об этом прямо. Есть статья 137 о нарушении неприкосновенности частной жизни, но не все сталкеры прибегают к незаконному сбору или распространению личных данных. То же можно сказать и о статье 138 о нарушении тайны переписки, телефонных переговоров, и о статье 139 о нарушении неприкосновенности жилища.

«Некоторые полагают, что в нашей стране сталкинг характеризуется ст. 213 УК РФ о хулиганстве. Но никакого практического подтверждения найти этому не удалось, — подчеркивает Рыжова. — Согласно тексту статьи, деяние должно быть совершено прилюдно, либо его последствия должны касаться хотя бы нескольких лиц».

За мелкое хулиганство устанавливается административная ответственность по ст. 20.1 КоАП РФ — но применить ее можно в редких случаях, например, если преследователь оставит нецензурную надпись с именем жертвы. На практике же полицейские начинают реагировать только после акта насилия, а иногда — и смерти жертвы.

«Если в полиции уже лежит заявление о преступлении, а преследование продолжается, в некоторых случаях можно требовать применения госзащиты, — отмечает Валентина Фролова . — Я и мои коллеги часто обращаемся с просьбой применить защиту, но в делах о домашнем насилии она назначается редко. Если уже возбуждено уголовное дело, то лицо, которое проводит расследование, может выйти в суд с ходатайством об избрании в отношении лица запрета определенных действий. Но в делах о насилии в семье это тоже редко применяется. Связано это с тем, что опасность таких действий недооценивается. Мол, „ну и что, что приходит, звонит“? Хотя тут есть явно посягательство на безопасность и личное пространство человека, который по-настоящему боится».

Что делать, если вас преследуют?

В «ИНГО. Кризисный центр для женщин » жертвам преследования советуют придерживаться инструкции:

1. Расскажите о преследовании тем, кому доверяете. «Насилие любит тишину, поэтому важно говорить об угрозах, — говорит Хана Корчемная. — Расскажите родителям, знакомым, друзьям. Иногда сталкеры донимают соседей по лестничной клетке, учителей в школе и воспитателей в детском саду, родню женщины — и все они могут быть не в курсе, что этот человек не просто бывший, а представляет для вас опасность. Поставьте их в известность, что вы не просто разошлись, что имеет место именно преследование и что не нужно ему о вас ничего рассказывать».
2. Если вас грубо схватили, толкнули, ударили, обязательно обращайтесь в травмпункт. Формулируйте свои жалобы дежурному врачу четко, даже если нет внешних повреждений, но есть головная боль, боль в теле. Попросите внести в медкарту сведения об обстоятельствах нападения: когда, кто, при каких обстоятельствах.
3. Зафиксируйте доказательства преследования. Это аудио- и видеозаписи, текстовые сообщения. Ничего не удаляйте, делайте скрины и пересылайте их надежным людям.
4. Не затягивайте, обращайтесь в правоохранительные органы и просите защиты. Не обесценивайте угрозы. Полиция обязана принять заявление, даже если в действиях преследователя пока нет явных признаков преступления.
5. Сообщите преследователю, что вы пойдете в полицию. Большинство сталкеров можно остановить на этой стадии.
6. В «Зоне права» и Роскачестве также рекомендуют позаботиться о кибербезопасности . Лучше сделать профиль в соцсетях закрытым, удалить из описания страницы телефоны, домашние адреса. Не стоит ставить геолокацию на фотографиях в соцсетях и давать доступ к местоположению приложений. Лучше использовать сложные и разные пароли. Аккуратнее нужно быть с незнакомыми приложениями и программами, так как они могут перехватывать звонки и SMS. Не стоит проходить по незнакомым ссылкам.

Подробные инструкции, в том числе на случай бездействия полиции, можно посмотреть на сайте «ИНГО. Кризисный центр для женщин ».

Ну, а самая главная и ключевая рекомендация, пожалуй, звучит так: относитесь к себе бережно, и обращайтесь за помощью, если не чувствуете себя в безопасности.

Источник

Что такое сталкинг и как быть, если вы стали жертвой преследований

Мы поговорили с тремя женщинами, пережившими преследование, и с юристом «Кризисного центра ИНГО» о том, чем опасны преследователи и что можно сделать, если вы стали жертвой сталкера.

Согласно определению центра помощи пережившим сексуальное насилие «Сестры», преследование, или сталкинг (от английского «stalking») — это навязчивое поведение в виде повторяющихся нежелательных звонков, сообщений или других знаков внимания, а также домогательств. Часто преследование вызывает у жертв страх и постоянное чувство опасности.

Похожим образом преследование определяется в законодательствах многих стран, где оно признано преступлением: например, в США, Канаде, Индии и странах ЕС. Согласно статистике, в 2011 г. 7,5 млн жителей США подверглись преследованию. По тем же оценкам, 15% женщин и 6% мужчин становятся жертвами сталкеров в течение жизни. В Великобритании, по данным на 2012 г, от преследования страдает до 700000 человек в год. При этом британские правозащитные организации заявляют, что в полицию обращается только небольшая часть пострадавших. Сталкинг часто предшествует убийству или другим видам насилия: по данным Министерства Юстиции США, 81% женщин, переживших преследование, также подвергались насилию со стороны преследователя.

В России преследование до сих пор не признано правонарушением — несмотря на то, что оно способно повлечь за собой серьезные последствия для жертвы.

Когда я училась на химическом факультете СПбГУ, меня преследовал парень из моего университета. Это продолжалось больше двух лет.

Мы познакомились с ним на дне рождения моей подруги и какое-то время встречались. Он был студентом по обмену из одной африканской страны. Наши отношения были построены в основном на сексе. Он требовал все больше и больше и однажды, будучи пьяным, изнасиловал меня. Я рассталась с ним на следующее утро. Я чувствовала себя так, будто меня ударили по голове: не понимала, почему допустила, чтобы такое произошло. После этого он начал меня преследовать. Он постоянно мне названивал и умолял, чтобы я его простила и вернулась. Я сказала, что простила — но что вернуться к нему я не могу, потому что не чувствую себя в безопасности. Он звонил мне в любое время дня и ночи, иногда приходил ко мне домой и звонил в дверь — я затаивалась и делала вид, что меня нет дома. Я просила его остановиться, но это не помогало. Я боялась ходить по улице и выходить из дома, потому что мне казалось, что он может идти за мной по пятам. Мне стало только хуже, когда я однажды случайно встретила его на улице, — он подошел ко мне с вопросом: «Ты меня узнаёшь?» Я помню, что мне было так страшно, что я просто замерла, а потом попятилась и убежала.

Тогда я никому об этом не рассказывала: мне было стыдно, и я понимала, что ничего не могу изменить. Я надеялась, что однажды ему надоест меня преследовать. К тому же я боялась об этом рассказывать, потому что боялась навлечь обвинения на него, — ведь ясно, что африканца будут судить гораздо строже. К моему страху примешивалось чувство вины. Все мои попытки уговорить его оставить меня в покое разбивались о его уверенность, что он имеет на это право. Это не было общением двух людей — я была просто его целью, желанным объектом, при этом мои желания не имели значения. Последний раз он звонил мне совсем недавно — спустя шесть лет после того, как он уехал из России. Он снова говорил, что любит меня и чтобы я не забывала его.

После этой истории мне трудно доверять людям. В начале новых отношений я боялась, что насилие повторится, и я часто их разрывала при первом намеке на что-то подобное.

Меня почти два года преследовал мой бывший муж.

Наши нормальные отношения продолжались полтора года. Мы поженились в сентябре 2013 года, в феврале 2014-го я родила ребенка. Поскольку мой бывший муж никак не помогал мне с ребенком и не каждый день приезжал домой, я решила с ним развестись. Пока мы были вместе, ему не было до меня никакого дела — преследование началось, когда я разорвала отношения.

Он стал писать сообщения — я его заблокировала, но он продолжил писать с разных аккаунтов, от лица других людей с вопросами о том, как я отношусь к бывшему мужу. Дошло до того, что он стал звонить на работу моей маме и спрашивать, почему я его, такого хорошего, бросила. Угрожал: «Я твою жизнь втопчу в говно». Он приезжал и ждал меня у выхода с моего места работы.

После того как мы разорвали отношения, я решила поехать учиться в Германию и забрать ребенка с собой. Бывший муж решил, что не хочет выпускать за границу ни ребенка, ни меня. Он стал мне писать, что за мной следят, что у него есть знакомые в ФСБ, что у нас в квартире жучки и нас прослушивают. Отправлял мне сообщения вроде «Сейчас стою у офиса ФСБ, они рассматривают твое дело, ты никуда не уедешь» или «Сегодня я ездил в твой университет и говорил с деканатом». Он залил клеем замок в нашей квартире и перерезал провода на щитке.

Мне было очень страшно, потому что он в любой момент мог возникнуть рядом со мной. Например, если я шла гулять с ребенком в парк или просто шла по улице. Я боялась переписываться в «ВКонтакте», потому что он несколько раз взламывал мою страницу и присылал мне скриншоты моих сообщений со своими комментариями. Однажды он взломал мою почту и украл оттуда мои документы.

Я написала заявление, и осенью 2016 года меня вызвали в полицию. Я рассказала им про все, что он делал, но меня спросили, бил ли он меня. Узнав, что он меня не бил, мне отказали в помощи.

Единственный состав преступления, который они нашли, — это хулиганство. С бывшим мужем пообещали провести профилактическую беседу (провели ли ее, я не знаю). Тогда я запустила петицию в интернете с предложением ввести в УК РФ статью о сталкинге.

Наша ситуация осложняется тем, что у нас есть общий ребенок. Мой бывший муж устроил так, что я не могла бы уехать из России в Германию до тех пор, пока не заключу с ним мировое соглашение, по которому ребенок будет жить с ним. Я на это согласилась, и ребенок жил на даче с его родителями. Но, видимо, им никто не занимался, потому что, вернувшись в Петербург, я увидела, что мой сын не говорит, у него портится зрение и он весь грязный и запуганный. Сейчас мой сын живет с моими родителями. Мы добиваемся через суд лишения моего мужа родительских прав.

В нашем общении нет никакого постоянства — он может сначала написать, что не имеет ничего против того, чтобы наш сын жил со мной в Германии, но потом резко изменить мнение и опять начать требовать, чтобы я оставила ребенка ему. В другой день он может называть меня немецкой подстилкой и проституткой — а потом сказать: «Я просто пошутил, я же на самом деле тебя люблю».

Последнее заседание суда было 6 декабря, и с тех пор мой муж меня не трогает. В суд он пришел со своей новой девушкой.

Моя история преследования началась, когда я была администратором в группе «Нетипичный гомофоб» в «ВКонтакте», в 2013 году. Мне написала девушка, назвавшаяся Марией из Тулы. Сначала она сказала, что ей нравятся рыжие девушки. Я какое-то время переписывалась с ней на тему активизма, иногда мы болтали про кино, но потом я заметила, что она ведет себя неадекватно: например, сначала сама инициирует обсуждение книги, а потом резко спрашивает, почему я надоедаю ей своими сообщениями.

Потом она стала писать мне, что у нее сложная жизненная ситуация, тяжелая болезнь. В какой-то момент ее поведение стало очень навязчивым. Как-то раз она написала мне с другого аккаунта: «Привет, давай познакомимся». По стилю переписки я поняла, что это она, — и когда я спросила, зачем она это делает, она сказала, что это просто очень забавно. Она стала со мной флиртовать — но выворачивала это так, как будто это я ее домогаюсь, и угрожала написать об этом моей девушке. Она нашла мой телефон и адрес (я занимаюсь репетиторством и когда-то публиковала свой адрес в интернете) — и говорила, что придет ко мне домой. В какой-то момент она и правда написала моей девушке, что мы с ней переписываемся. Иногда ее сообщения были оскорбительными: «Почему ты меня игнорируешь — ты что, думаешь, ты какая-то особенная?»

Потом я по совету подруги перестала отвечать на ее сообщения и наконец заблокировала оба ее аккаунта. Она стала писать мне с третьего… всего я заблокировала пять ее аккаунтов.

В ноябре 2016 года она мне позвонила — и мне стало страшно. Поначалу эта история не вызывала у меня ничего, кроме недоумения и смеха, — у меня появилась безумная поклонница. Но со временем, наблюдая за тем, как много сил она тратит на каждый аккаунт «ВКонтакте», я начала напрягаться все сильнее. Я боялась, что она действительно придет ко мне домой, — вдруг она принесет нож или кислоту? Когда она мне позвонила в ноябре того года, то я много времени проводила на кинофестивале «Бок о бок» — и каждый странный взгляд незнакомого человека казался мне угрожающим. После того звонка я позвонила мобильному оператору: теперь она не может мне звонить, но СМС не блокируются, и она пишет мне их постоянно, такие же странные: то она говорит, что ей плохо и ей нужно общение, то называет меня гадкой и мерзкой.

Я понимаю, что моя история преследования не самая страшная, но она сильно меня нервирует, особенно тем, что я ничего не могу с этим поделать.

Комментарий юриста

В России нет такого состава преступления, как «преследование», — ни в административном, ни в уголовном кодексе. Поэтому для того, чтобы привлечь преследователя к ответственности, надо искать в его действиях другие составы преступления. Чаще всего это угрозы. На сайте «Кризисного центра» есть инструкция для тех, кто их получает.

Если угроз нет, то мой совет всем жертвам преследования документировать все, что происходит, и рассказывать друзьям и родным. Делать скриншоты, фотографии, записывать звонки и разговоры на диктофон. Нашим клиенткам я всегда советую обязательно обращаться в полицию. По закону правоохранительные органы обязаны принимать все заявления от граждан и проводить проверки. В некоторых случаях это может помочь: преследователь, поняв, что им заинтересовалась полиция, может испугаться и оставить жертву в покое. Кроме этого, жертва преследования не может рассчитывать ни на какую другую помощь от государства и должна сама принимать меры для самозащиты.

Попытки договориться с преследователем, мне кажется, не имеют смысла, потому что у преследователя, как у любого насильника, одна цель — подчинить жертву своей власти. Запугивание — очень действенный способ добиться этой цели. Кроме того, преследователю свойственно проверять границы дозволенного, и постепенно он будет позволять себе все больше.

Я, как и многие мои коллеги, поддерживаю введение отдельного закона о домашнем насилии, который включал бы в себя и преследование. Почти все мои клиентки, пострадавшие от рук домашних насильников, получали угрозы. Убийцы часто преследуют своих жертв. И криминализация преследования, охранные ордера — это способ предотвратить такие преступления, как убийства или побои.

Если вы столкнулись с преследованием, обратитесь в один из кризисных центров (их адреса доступны на сайте насилию.нет). Расскажите о том, что вас преследуют, вашим друзьям и близким и защитите свои средства связи от взлома.

Источник