Кротов павел александрович спбгу

КРОТОВ ПАВЕЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ

Российский историк. Доктор исторических наук (1999), профессор кафедры истории России с древнейших времен до XX века Института истории СПбГУ (2002), академик Академии военно-исторических наук (2002).

Родился 22 июня 1961 года в Ленинграде. В 1983 году окончил исторический факультет ЛГУ имени А.А. Жданова. С 1983 по 1984 год работал библиотекарем и преподавателем истории в Ленинградском техникуме морского приборостроения, с 1984 по 1985 год – экскурсоводом в Центральном военно-морском музее. С 1985 по 1996 – сотрудник кафедры русской истории факультета социальных наук Ленинградского педагогического института имени А.И. Герцена (с 1991 года – Российский государственный педагогический университет имени А.И. Герцена). В 1987 году под руководством И.П. Шаскольского защитил кандидатскую диссертацию на тему «Строительство Балтийского флота в первой четверти XVIII века». С 1996 года — сотрудник кафедры истории России с древнейших времен до XX века Института истории СПбГУ. В 1999 году защитил докторскую диссертацию на тему «Российский флот на Балтике при Петре Великом».

Автор более 160 научных публикаций. В область научных интересов входят история русской армии и флота, кораблестроения, Санкт-Петербурга, русско-европейских культурных, научных и экономических связей, живописи и скульптуры Петровской эпохи, русской литературы XVIII века.

Сочинения:

Битва при Полтаве (К 300-летней годовщине). М., 2009.

Гангутская баталия 1714 года. СПб.: Лики России, 1996. 248 с.;

Ден Д. История Российского флота в царствование Петра Великого / Пер. с англ. Е. Е. Путятина / Вступительная статья, научная редакция и уточнение перевода, примеч. П. А. Кротова. СПб.: Историческая иллюстрация, 1999. 192 с.;

История отечественного военного судоремонта. Кн. 1. СПб.: Гангут, 2004. Глава 1;

История отечественного судостроения. СПб.: Судостроение, 1994. Т.1. Главы 8-12, 18;

Нартов А. А. Рассказы о Петре Великом (по авторской рукописи) / Подготовка текста рукописи и приложений, вступительная статья П. А. Кротова. СПб.: Историческая иллюстрация. 2001. 160 с.;

Основание Санкт-Петербурга: загадки старинной рукописи. СПб.: Историческая иллюстрация, 2006. 160 с.

Осударева дорога 1702 года: Пролог основания Санкт-Петербурга/Отв. ред. Н. В. Кирющенко. СПб.: Историческая иллюстрация, 2011. 312 с: ил.

Тревожные годы Архангельска: 1700—1721: Документы по истории Беломорья в эпоху Петра Великого / Российская Академия наук, Архангельский филиал Русского географического общества / Издание подготовили Ю. Н. Беспятых, В. В. Брызгалов, П. А. Кротов. Архангельск, 1993. 431 с. (40 документов).

Источник

Павел Кротов

• Все записи
• Записи Павла
• Поиск

Дмитрий Бойноград запись закреплена

Павел Кротов запись закреплена

Павел Кротов запись закреплена

Клуб студентов «Технарь»

Нартов Андрей Константинович (1693—1756) — русский учёный, механик и скульптор, статский советник, член Академии наук (1723—1756), изобретатель первого в мире токарно-винторезного станка с механизированным суппортом и набором сменных зубчатых колёс.
Показать полностью.

С 1709 года Андрей Нартов работал токарем в Московской школе математических и навигацких наук. В 1712 году Пётр I вызвал Андрея Нартова в Петербург, где определил его, как высококвалифицированного токаря, в собственную дворцовую «токарню». В это время Нартов разработал и построил ряд механизированных станков для получения копированием барельефов и произведений прикладного искусства. Около 1718 года послан царём в Пруссию, Голландию, Францию и Англию для усовершенствования в токарном искусстве и «приобретения знаний в механике и математике». По возвращении Нартова из-за границы Пётр Великий поручил ему заведовать своей токарней, которую Нартов расширил и пополнил новыми машинами, вывезенными и выписанными им из-за границы. Отношения его к Петру были очень близкими: токарня была рядом с царскими покоями и часто служила Петру Великому кабинетом.

В 1724 году представил Петру проект учреждения академии художеств.

После смерти Петра I Нартов был отстранён от двора. В 1726 году он был именным указом направлен в Москву на московский монетный двор. Московский монетный двор находился в то время в чрезвычайно запущенном состоянии. Отсутствовало элементарное оборудование. Нартову удалось наладить технику монетного дела. В 1733 году он создал механизм для подъёма Царь-колокола.

После смерти Петра Нартову поручено было сделать «триумфальный столп» в честь императора, с изображением всех его «баталий»; но эта работа не была им окончена. Когда в академии наук были сданы все токарные принадлежности и предметы Петра, а также и «триумфальный столп», то по настоянию начальника академии, барона Корфа, считавшего Нартова единственным человеком, способным окончить «столп», в 1735 году Нартов был вызван из Москвы в Петербург в академию «к токарным станкам», для заведования учениками токарного и механического дела и слесарями.

Нартов разработал конструкцию первого в мире токарно-винторезного станка с механизированным суппортом и набором сменных зубчатых колёс (1717). Впоследствии это изобретение было забыто, и токарно-винторезный станок с механическим суппортом и гитарой сменных зубчатых колёс заново изобрёл около 1800 года Генри Модсли.

В 1742 году Нартов принёс Сенату жалобу на советника академии Шумахера, с которым у него происходили пререкания по денежному вопросу, а затем добился у императрицы назначения следствия над Шумахером, на место которого был определён сам Нартов. Результаты его деятельности в этой должности были неоднозначны. Нартов пытался улучшить финансовое положение академии, навести порядок в её делах. Но общего языка с академиками он не нашёл и пробыл в этой должности только полтора года. По утверждению членов академии, он оказался «ничего, кроме токарного художества, не знающим», не знал никаких иностранных языков[2], был «самовластным» администратором: он велел опечатать архив академической канцелярии, содержавший учёную переписку академиков, грубо обращался с академиками и, наконец, довёл дело до того, что Ломоносов и другие члены стали просить возвращения Шумахера, который вновь вступил в управление академией в 1744 году, а Нартов сосредоточил свою деятельность «на пушечно-артиллерийском деле».

Работая в Артиллерийском ведомстве, Нартов создал новые станки, оригинальные запалы, предложил новые способы отливки пушек и заделки раковин в канале орудия и др. Им был изобретён оригинальный оптический прицел. Значение изобретений Нартова было столь велико, что 2 мая 1746 года был издан указ о награждении А. К. Нартова за артиллерийские изобретения пятью тысячами рублей. Кроме этого, ему отписали несколько деревень в Новгородском уезде. В 1754 года Нартов был произведен в генеральский чин статского советника.

А. К. Нартов скончался в Петербурге 16 (27) апреля 1756 года. После его смерти остались крупные долги, так как он вкладывал много личных средств в научно-технические опыты. Был похоронен в ограде церкви Благовещения на 8-й линии Васильевского острова. В настоящее время его надгробие находится в Александро-Невской Лавре.

Ему принадлежат: «Достопамятные повествования и речи Петра Великого» (в «Сыне Отечества» 1819 г. и в «Москвитянине» 1842 г.). В 1885 году были напечатаны в «Русском Архиве» «Рассказы и анекдоты о Петре Великом», из которых многие взяты у Нартова. По словам Н. Г. Устрялова, сообщения Нартова, вообще преувеличивавшего своё значение и роль, ценны в особенности передачей подлинных слов Петра. Л. Н. Майков, напечатавший «Рассказы Нартова о Петре Великом» в «Записках Имп. Академии Наук» (т. LXVII, и отдельно, СПб., 1891), даёт самый полный их сборник (162) и сопровождает исторической критикой, точно определяющей источники, которыми пользовался Нартов, и степень достоверности сообщений. Он делает догадку, что «Повествования» записаны не Нартовым, а его сыном, Андреем Андреевичем.

В 1755 году Нартов завершил работу над рукописью «Театрум махинариум, или Ясное зрелище махин» — своеобразной энциклопедией станкостроения, медальерного и токарного искусства 1-й половины XVIII в. Эта книга имеет огромное значение для истории науки и техники. Эту книгу Нартов хотел «объявить в народ», то есть напечатать книгу и сделать доступной всем токарям, механикам и конструкторам. Книга, над которой Нартов работал с 1737 года, содержала тщательное описание 34 оригинальных токарных, токарно-копировальных, токарно-винторезных станков. Нартов давал подробные чертежи станков, составлял пояснения, разрабатывал кинематические схемы, описывал применявшиеся инструменты и выполненные изделия.

Нартов разработал теоретическое введение, касающееся таких принципиальных вопросов, необходимость сочетания теории и практики, необходимость предварительного построения моделей станков до их изготовления в натуре, учёт сил трения и т. п. «Театрум Махинарум» был закончен Нартовым незадолго до смерти. Его сын собрал все листы рукописи, переплёл и приготовил её для поднесения Екатерине II. Рукопись была передана в придворную библиотеку и там пролежала в безвестности почти двести лет.

Станки из придворной токарной мастерской Петра I: три боковых токарно-копировальных станка, два медальерных и станок для нарезания зубчатых колёс, созданные в период с 1712 по 1729 год Францем Зингером, А. К. Нартовым и другими мастерами «Токарни», экспонируются в Эрмитаже.

Источник

Кротов Павел Александрович

Родился 22 июня 1961 г. в Ленинграде. Закончил в 1983 г. кафедру истории СССР с древнейших времён до 1917 г. исторического факультета Ленинградского государственного университета. Все студенческие годы с 1978 г. занимался в специальном семинаре выдающегося российского историка профессора Владимира Васильевича Мавродина. С весны 1979 г. и до окончания обучения являлся старостой спецсеминара. С 1983 по 1987 г. обучался в заочной аспирантуре Ленинградского отделения Института истории СССР АН СССР. Научным руководителем был известный учёный, специалист по истории России IX – начала XVIII в. и скандинавских стран доктор исторических наук Игорь Павлович Шаскольский. В 1987 г. защитил кандидатскую диссертацию по теме «Строительство Балтийского флота в первой четверти XVIII века». В декабре 1999 г. защитил на Историческом факультете СПбГУ докторскую диссертацию «Российский флот на Балтике при Петре Великом».

Работал библиотекарем и преподавателем истории в Ленинградском техникуме морского приборостроения (1983–1984), экскурсоводом в Центральном военно-морском музее (1984–1985). С сентября 1985 г. работал на кафедре русской истории факультета истории (потом социальных наук) Ленинградского государственного педагогического института им. Герцена (ныне — Российского государственного педагогического университета) ассистентом, c 1992 г. доцентом. С сентября 1996 г. работает на кафедре истории России с древнейших времён до XX в. исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета (ныне — Института истории СПбГУ) в должности доцента, с января 2002 г. — профессора.

Сфера научных интересов: история русской армии и флота, кораблестроения, Санкт-Петербурга, русско-европейских культурных, научных и экономических связей, живописи и скульптуры Петровской эпохи, русской литературы XVIII в.

Автор 159 научных и учебно-методических публикаций, изданных в России, Великобритании, Нидерландах, Финляндии, Франции и Швеции. Среди публикаций имеются 4 авторских монографии.

Основные учебные курсы:

• «История России (1682–1796)»,
• «История русского военного искусства (XVIII–XIX вв.),
• «История международных отношений (1682–1856)».

15 декабря 2000 г. избран академиком Академии военно-исторических наук.

Член Совета Д 212.232.57 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петербургском государственном университете (с 2010 г.); ответственный редактор ежегодного научного сборника «Меншиковские чтения» (с 2004 г.); член редакционной коллегии сборника материалов ежегодной международной научной конференции «Санкт-Петербург и страны Северной Европы» (с 2004 г.). Директор НИЦ «Меншиковский институт» Фонда памяти светлейшего князя А.Д. Меншикова. Член Русско-голландского клуба.

Имеет государственные награды: медаль «300 лет Российскому флоту» (1996) и медаль «В память 300-летия Санкт-Петербурга» (2003).

Источник

«Все три раза женился на студентках». Российские профессора о романах с ученицами

Автор фото, Semen Likhodeev/TASS

История 63-летнего доцента СПбГУ Олега Соколова, обвиняемого в убийстве 24-летней Анастасии Ещенко, заставляет задуматься о допустимости романтических отношений между преподавателями и студентками — убитая была ученицей Соколова, они начали встречаться еще во время учебы.

Корреспонденты Би-би-си спросили у сотрудников нескольких российских университетов, могут ли преподаватели заводить романы со своими воспитанницами и должно ли руководство вузов такие отношения пресекать.

Сергей Медведев, профессор факультета социальных наук Высшей школы экономики:

«Мы с большим трудом выходим из патриархальной, сексистской и очень грязной парадигмы, которая была в России и особенно в Советском Союзе, что считается абсолютно допустимым, нормальным и даже социально одобряемым, что преподаватель может иметь роман со студенткой, особенно если это студентка старших курсов. По этому поводу нет жесткого общественного неприятия. На деле это, конечно, очень большая проблема.

[Распространены ли такие отношения?] Абсолютно. Я знаю это о коллегах — об этом немного с усмешкой говорится, но это признанная практика.

Отношение к этому меняется слабо, я не вижу особенно, чтобы оно менялось. Может быть, даже хорошо, что тема благодаря этой трагической истории поднимается — об этом нужно говорить, это один из очень больших резервуаров патриархальной власти.

Границы при этом очень зыбкие. Я не могу сейчас выступить каким-то Катоном, ревнителем нравственности, стукнуть кулаком по столу и сказать: все, никаких отношений, полный запрет. Хорошо, а если выпускница? А если не студентка, а аспирантка? А если докторантка? А если она становится коллегой? Причем необязательно «она»: а если это студент, к которому испытывает интерес преподавательница, женщина-профессор?

Я бы не хотел, чтобы были жесткие правила по этому поводу — это опять-таки ограничение свободы. Взрослые люди могут принять решение относительно своей частной жизни.

Здесь важно снять негласную общественную легитимацию этого процесса, когда преподаватель, профессор имеет отношения со своей студенткой (я думаю, в 90% случаев это старший преподаватель и девушка), и начать открытую дискуссию.

Надо понимать, что это отношения власти. Профессор всегда имеет власть над студентом, которая дана тебе правом ведомости, правом поставить или не поставить зачет, повысить или занизить оценку. Это еще и власть чисто возрастная: приходят девушки 17-ти, 18-ти, 19-летние, не видевшие жизни, и встречают овеянного авторитетом мужчину, который моментально становится для них отцовской фигурой, занимает место отца.

«Ущемленное больное эго»: бывшие коллеги и студенты об Олеге Соколове

Лично я считаю, что пользоваться этой властью, данной тебе твоей позицией, просто нечестно, несправедливо и не по-мужски. Хотя, конечно, такого рода сценарии вокруг постоянно происходят.

[Нужен ли прямой запрет?] Я думаю, что нужно найти границу между профессиональной этикой и индивидуальной свободой. В любом случае, это должно быть жестко ограничено в рамках профессиональных отношений. Если это прописывать в кодексах университетов, должна быть очень тщательно рассмотрена возможность институционального влияния: когда преподаватель является научным руководителем, преподавателем на курсе, когда от него зависит оценка, диплом, выбор темы курсовой. И надо в любом случае исключить узурпацию этих институциональных каналов.

А дальше надо смотреть: а если студентка другого факультета? Или в бакалавриате была на твоем факультете, а в магистратуру перевелась на другой? Очень много нюансов и модальностей, и есть просто так взять и запретить все сразу, это будет Северная Корея».

Павел Кротов, профессор Института истории СПбГУ, преподаватель погибшей Анастасии Ещенко:

«Для России были весьма типичны браки между профессорами и студентками. Это, как правило, счастливые браки. В XIX веке эта традиция была положена, в XX-XXI продолжается. И много оснований для достижений счастья, потому что когда женятся профессора на студентках той же специальности, у них, как правило, одинаковое образование, интересы, система ценностей.

Это было всегда характерно, распространено, но распространено только среди высокообразованных людей. Народу, более широким массам, это непонятно — и никогда не будет понятно, потому что, например, данные этнографии говорят, что если женщина сельской местности в XIX веке выходила замуж, и муж был старше больше, чем на три года, то уже говорили: вышла за старика.

Сейчас это народное мышление преобладает, большинство людей считают, что это нездоровые проявления. Это массовая психология. Но есть группа — узкое сословие высокообразованных людей, которые думают по-другому, чем масса. Эти люди считают, что можно достичь счастья с большой разницей в возрасте, и достигают его, как правило.

Такие браки более устойчивые, более счастливые. Дети, насколько я знаю по историческим материалам, получаются высокоинтеллектуальные, поскольку отец старше значительно, и с матерью полное согласие, дети получаются высокообразованные. Отмечено, что у отцов в возрасте дети с большими дарованиями.

Я все три раза женился на студентках, своих ученицах. В первый раз — в 30 лет, сейчас вот в третий раз. Мне 58 лет, сыну шесть месяцев, и дальше планируем, хотелось бы троих детей.

Семья счастливая. Разница в возрасте 33 года у меня с женой. Со второй была разница 21 год, с первой — 13. У первой возраст был 18 лет, у второй 19, третьей сейчас 24 года.

Как правило, такие нетрадиционные подходы более выигрышные. Множество профессоров, доцентов женаты на студентках, это одна из предпосылок для счастья, потому что у них есть общее дело, интересы, взаимопонимание. Это массовая история, массовая. Если начать исследовать это, может быть, более половины таких браков, я навскидку говорю.

[Нужен ли прямой запрет со стороны вузов на отношения преподавателей со студентками?] Сейчас конституция все больше и больше ограничивается уставами различных учреждений. И эти формалисты теперь еще будут залезать в постель, грубо говоря, ко всем. Это будет общество всеобщей слежки, это будут уже нездоровые проявления, будет нарушаться в очередной раз дух конституции, потому что взрослые люди имеют право на самостоятельный выбор, и ограничивать этот выбор никто не имеет права.

Хотя я не исключаю, что ректоры некоторых высших учебных заведений введут подобные [предписания], и начнутся слежка и доносительства ввиду того, что сейчас мужчина и женщина живут вместе некоторое время, прежде чем заключить брак. У меня чисто отрицательное отношение, хотя это в духе идущих в мире тенденций, особенно они страшны на Западе, но нас уже тоже достигают.

На Западе всех сопоставляют с собой и считают, что их путь универсальный, призывают другие страны равняться. Для меня это сумасшедший вариант — то, что делается в рамках протестантской цивилизации. У них там приоритет сексуальным меньшинствам, национальным меньшинствам, прочая философия, которая навязывает эти ценности — ну это, конечно, все умрет с крахом этой модели, этот крах уже начался.

[Убитую Ещенко] я хорошо знаю, она у меня была год на спецкурсе, посвященном проблемам развития Российской империи в XVIII веке. Она умница была, великолепно выступала в дискуссиях, делала прекраснейшие доклады, увлекалась архивной работой, хотела быть историком. Ее жизнь выталкивала в эти новые отношения из общежития.

Она молодая студентка, зависима от окружающего мира. У нее мало денег, в комнату в общежитии подселили к ней африканских каких-то аспирантов, с которыми ей тяжело, не с кем поговорить. И ее жизнь, как и прочих нормальных людей, толкнула на решения интеллектуальные.

Она умная, понимала, что поскольку она творческая, яркая и неординарная, она будет счастлива с таким же человеком, ярким, неординарным, харизматичным. И она подругам говорила, что полюбит того, кто первый ее полюбит.

А вообще-то у них были все основания для счастья. Насколько я знаю, он развелся со своей предыдущей женой, готовился жениться, но произошло такое ужасное и чудовищное преступление, которое всех повергло в шок».

Источник