Мария мягкова про кротов

На прощании с Андреем Мягковым раскрыли его главную семейную тайну

Актер покинул сцену после инсульта жены, чтобы все время быть рядом с ней

В Москве простились с Андреем Мягковым. Траурная церемония прошла в МХТ им. Чехова, где он служил с 1977 года. Выдающийся актёр скончался восемнадцатого февраля на восемьдесят третьем году жизни. В последние годы Мягков редко появлялся на публике, перестал сниматься в кино и играть в театре. Но проводить артиста в последний путь пришло немало людей.

Фото: Наталья Мущинкина

За полчаса до начала официальной церемонии прощания с Андреем Мягковым люди подходят с цветами к знаменитому зданию МХТ им. Чехова в Камергерском переулке.

— Таких талантливых, умных артистов мало – говорят пожилые поклонники Мягкова Альбина и Сергей. – Душа позвала проститься. Каждый год смотрим и будем смотреть «Иронию судьбы». Царство ему небесное!

Ещё одна почитательница таланта артиста Марина Вишнякова признаётся, что впервые посмотрела «Иронию судьбы» в пятом классе и с тех пор не пропускает этот фильм каждый Новый год. Она запомнила Мягкова жизнерадостным и улыбчивым.

Вспоминают и другие великие роли артиста – Новосельцева в «Служебном романе» и Карандышева в «Жестоком романсе».

— Самая его великая игра в фильме «Жестокий романс», когда он стреляет из старого пистолета и восклицает: «Не доставался же ты никому!». – делится эмоциями Вячеслав Скалацкий, пришедший проститься с Мягковым. –Трагедия маленького человека, которую он сыграл, невероятна».

О великолепной игре Мягкова в «Жестоком романсе» говорит его поклонник Олег: «Он показал человека, способного совершить поступок, который выше его. Конечно, незабываем его Новосельцев в «Служебном романе» и Алеша Карамазов в «Братьях Карамазовых». Это великий артист».

Между тем людей начинают пропускать в театр. В фойе их встречает фотография Андрея Мягкова в траурной рамке и букет цветов. Подходят коллеги артиста – те, для кого он был родным человеком. Среди них и вдова режиссёра Романа Козака – хореограф Алла Сигалова.

— Он был родным в нашей семье – вспоминает Сигалова, – учителем Ромы Козака, человеком невероятно близким. В какой-то момент жизни ты понимаешь, что роли не главное, а главное – сохранить принципы. Андрей Васильевич в этом смысле для меня был образцом. Он ушёл, жил затворником, вместе с любимой женой, занимался литературой. В нём была поразительная деликатность.

Пришла проститься с Мягковым Ирина Корчевникова, которая много лет была правой рукой Олега Ефремова. О Мягкове она вспоминает: «Мы дружили с Андреем, и в 1998 году поехали вместе отдыхать на Пальму де Майорка. Нас расселили, и я вдруг понимаю, что расселили ужасно, особенно Асю (жена Мягкова Анастасия Вознесенская — «МК») с Андреем. Я очень была расстроена и пошла к организаторам – представителю российской турфирмы. Андрей тогда говорил, что не надо, это не так важно. Но на следующий день нас переселили в другой отель. А он был смущён, ему было неловко, что из-за него столько хлопот».

О своей последней встрече с Мягковым рассказывает знаменитый фотограф Художественного театра Игорь Александров: говорит, что потерял последнего друга.

— Последний раз встретились с ним на похоронах Димы Брусникина. Сидели рядом на сцене, и он вдруг сказал: «Как же я устал, как устал». Выглядел плохо. «Принести тебе воды, может?» — спросил я его, а он так усмехнулся: «Мы теперь на воду перешли?».

По словам Александрова, Мягков был очень закрытым человеком, но настоящим другом.

— Трепотню не любил, но если уж говорил, то отвечал за каждое слово. Я помню, как сделал посвящённую Парижу выставку в музее-квартире Станиславского. Пригласил Андрея на открытие, хотя знал, что дома у него Ася болеет тяжело, он ее не оставляет одну. Но. вот Андрей — он все-таки пришёл, выступил и поддержал меня.

Вдова Мягкова Анастасия Вознесенская, на руках которой он скончался, на прощание не пришла. На сцене, рядом с гробом, сидели Алла Сигалова и художественный руководитель МХТ им. Чехова Сергей Женовач. Он подошёл к микрофону одним из первых.

— Трудно найти слова. Уходят поколения больших артистов. Андрей Васильевич – большой артист, и досадно, что его творчество сводят только к прекрасным рязановским фильмам. Это лишь часть того, что он сделал – начал свою речь Женовач. – Андрей Васильевич обладал уникальным даром личности. В ушах стоит его человеческая интонация, чувство импровизации. Он – истинный мхатовец. Говорили, что он в последние годы не работал в театре. Я созванивался с ним. Он хотел вернуться, но здоровье не позволяло.

Гроб в окружении траурных венков. Звучит печальная музыка. На экране, сменяя друг друга, возникают кадры из любимых фильмов и спектаклей с участием Мягкова. Люди постепенно заходят в зал. Они несут цветы.

Фото: Наталья Мущинкина

Траурную церемонию ведёт ректор Школы-студии МХАТ Игорь Золотовицкий. Он говорит о разносторонности Мягкова, который был не только блестящим актёром, но и режиссёром, педагогом и даже писателем. Мало кто знает, что Мягков начал писать детективы. Но почему именно детективы? Оказывается, его жена Ася очень любила этот жанр. Он и здесь оказался успешен: три книги вышло, а одна из них – «Сивый мерин» – даже была экранизирована.

Те, кто работал с Андреем Мягковым, за кулисами вспоминают, что он был прекрасным портретист — все его портреты, которые он оставил, очень метафоричны. Например, портрет Олега Ефремова — это портрет мыслителя и творца. А портрет Горбачева, который передали в Фонд Горбачева — портрет-предсказание судьбы Первого и последнего президента СССР.

И всё же именно театральные и кинороли Мягкова по-настоящему покорили зрителей. Последнюю роль он сыграл в 2010 году в картине «Туман рассеивается» режиссёра Евгения Герасимова, где предстал в образе председателя КГБ Владимира Крючкова.

— Он был удивительной личностью – говорит Герасимов о Мягкове со сцены МХТ. – Очень глубокой, серьезной, не допускающей в свой мир посторонних. Очень требователен был к материалу, который ему предлагали. Но как он играл! Кто видел его в спектакле «Мещане», никогда не забудет эту роль! Он захватывал своим обаянием и энергией все поколения. Я рад, что мы подружились.

Следом за Герасимовым слово берёт актёр Авангард Леонтьев. Он вспоминает двенадцать лет, которые Мягков в начале своего творческого пути отдал театру «Современник» с 1965 по 1977 год.

— Андрей учился на курсе, которым руководил Василий Петрович Марков. Большего авторитета тогда в школе-студии МХАТ не было. Марков учился у Зинаиды Соколовой — сестры Станиславского. Вот эту школу Андрей перенял. – рассказывает Леонтьев. – В нём присутствовала скромность, нежелание выходить на первый план. Он не сочетался с тусовкой, но был очень компанейский, простой в общении с коллегами, лёгкий, деликатный. Андрей не считал себя вправе кого-либо поучать. Хотя за годы в «Современнике» он стал вровень с лучшими артистами театра: Олегом Ефремовым и Галиной Волчек. Мы все у Андрея учились: тому, как он играл, как выступал на собраниях, где не боялся критиковать и Олега Ефремова, и Олега Табакова. Мы все к нему прислушивались. Он был строителем театра.

Нынешний худрук «Современника» Виктор Рыжаков также выходит на сцену, чтобы сказать о Мягкове. Он вспоминает, как двадцать лет назад его познакомил с ним Дмитрий Брусникин:

— Я смотрел ему в глаза и не мог поверить, что стою рядом – делится впечатлениями Рыжаков – Этот человек присутствует в твоей жизни помимо тебя. Восемнадцать лет моей службы в Художественном театре я ощущал его присутствие, оно в «Современнике» ощущается и сегодня. В его молчаливом рукопожатии, в глазах была неизбывная боль. Его Карандышев вскрывал все твои недостатки. Такие люди оставляют инфернальный след, нечто большее, чем роли.

Актриса МХТ им. Чехова Евгения Добровольская вспоминает свои театральные работы с Мягковым.

— Я сыграла с Андреем Васильевичем во многих спектаклях. Я играла Заречную, он Тригорина. В нём была живость. Это было поколение мхатовских стариков. Жить с ними на сцене было прекрасно. Ты чувствовал невероятную любовь зрителя. В «Мещанах» Андрей Васильевич играл человека нервного, жёсткого. Играю с ним сцену и вижу: он меня ненавидят – ненавидит мою героиню. Потрясающая способность жить!» — она не сдерживает слёзы. – Дай Бог нам так жить, как это невероятное поколение.

В свою очередь актриса Дарья Юрская вспоминает о спектакле Мягкова «Ретро», в котором она играла вместе с Игорем Верником.

— Я играла персонажа, который не может иметь детей и вдруг выяснилось, что я беременна. Я подошла к Андрею Васильевичу и говорю, что извиняюсь, не смогу выпускать спектакль, потому что беременна. Его глаза осветились: «Даша, да вы что! Это такое счастье! Мы что-нибудь придумаем». И действительно спектакль вышел. Андрей Васильевич – это честность, искренность и абсолютная доброта.

Фото: Наталья Мущинкина

Народный артист Владимир Краснов оворит о Мягкове: «Он был моим режиссером в пьесе «Ретро». Мягкий, глубоко вдумчивый, проникающий в самую суть вещей. Я завидую Богу. У него такая труппа собралась. Одним из артистов труппы так и останется Андрей Мягков».

В театре рассказывают, что последняя роль Андрея Мягкова в спектакле «Белый кролик» сейчас читается как автобиографичная. Герой Мягкова не видел, не чувствовал окружения живых, но видел странного никому не ощущаемого белого кролика. Он с ним общался, он знакомил с ним, невидимым, всех, кто был рядом, и каким-то странным образом все приняли это мнимое существо. Жена, Анастасия Вознесенская, тоже была занята в этом спектакле, и он для неё тоже стал последним в творческой биографии.

На одном из спектаклей ей стало плохо – инсульт. Всё, увезли в больницу, она больше никогда не вышла на сцену, и Андрей Васильевич, востребованный актер и в театре, и в кино тоже покинул сцену. Он сделал это ради Аси, которой должен был помочь выжить и жить. Ася всегда должна была быть рядом с ним.

О том, как стоически Мягков переживал болезнь жены говорит и актёр Евгений Киндинов.

— Не жаловался, нёс этот груз. Он никогда не сдавался! В душе моей осталась его искренность, его душевная правда. Он не прикидывался. Он искренно жил ролью своего персонажа и в жизни был таким. Как он радовался, что у меня родилась дочка. Вот это его человеческое соучастие у меня в душе.

Ему вторит режиссёр Николай Скорик: «Я думаю об Асе, с которой они были всегда вместе. Дай Бог ей сил».

В перерывах между выступлениями Игорь Золотовицкий читает многочисленные телеграммы соболезнования.

— Всё мы плачем – говорит ученица Мягкова, режиссёр и актриса Мария Брусникина – Это планета, которая от нас уходит. Он воспитал поколения. То, что он вложил в нас, мы несём. Он ненавидел постановочных поклонов, громкого смеха. Одна из моих первых удач, роль старухи в пьесе Цветаевой «Метель». Когда у меня ничего не получалось на репетициях, он сказал: «Ну что, мне остаётся только верить». Спасибо Вам огромное, Вы никуда не уйдете от нас.

Подходят к микрофону и другие ученики Мягкова: Александр Феклистов и Вера Сотникова. Она плачет: «У меня дыра в груди. Я не знаю, как бы сложилась моя жизнь, если бы в 1977 году я не пришла в школу-студию МХАТ. Нам преподавали не только актёрское мастерство, но и мастерство по человековедению. Я благодарна судьбе, что играла с ним в спектаклях «Три сестры» и «Дядя Ваня». Какие же у него были глаза! Лично я потеряла последнего педагога. Если бы сейчас можно было бы отдать своё сердце Андрею Мягкову, я бы это сделала.

Траурная церемония завершаются. Зрители стоя аплодируют несколько минут, выражая свою любовь и признание выдающемуся артисту. Сотрудники театра просят освободить проход. Люди покидают зал и выходят на улицу, ожидая выноса гроба. Когда гроб выносят, вновь звучат аплодисменты. Они не стихают и когда машина с гробом уезжает. Отпевание Андрея Мягкова прошло в Храме Воскресения Словущего на Успенском вражке. Похоронили народного артиста на Троекуровском кладбище.

Источник

Мария Мягкова (Поздеева)

• Все записи
• Записи Марии
• Поиск

Мария Мягкова запись закреплена

ЛЮБЛЮ ГОТОВИТЬ!

Μуж e прoстo oбoжaeт этот завтрак, дaжe бeрeт с сoбoй нa рaбoту.
Гoтoвлю зa 15 минут, этo гeниальнo!

Зaвтрaк-фурoр: oлaдьи сo вкусoм пиццы!

Показать полностью.
кeфир (oбъёмoм 250 мл) — 1 cтак.
cыр твeрдый (мoцарeлла для пиццы или любoй вами любимый cыр) — 70 г
вeтчина (из индeйки, любая вами любимая или кoлбаcа) — 100 г
мука пшeничная — 1 cтак.
coль — 0,5 ч. л.
cахар (мoжнo 1 ч л, пo вкуcу) — 0,5 ч. л.
cодa — 0,5 ч. л.
пеpец болгapcкий (оpaнжевый, мaленький) — 1 шт
помидоp (небольшой) — 1 шт
зелень (лук зелёный и петpушкa) — 2 веточ.
мacло подcолнечное (для жapки олaдий)
яйцо куpиное — 2 шт

Пpиготовление:
Ηaливaем в поcуду кефиp, клaдём caхap, cоду и coль, coединяем. Ждём pеaкции кефиpa нa coду, oнa в нём пoгacитcя.
Гoтoвим пpoдукты, кoтopые нaм пoнaдoбятcя для oлaдий. Я буду иcпoльзoвaть cыp Μoцapеллa для пиццы, oн oчень хopoшo плaвитcя. Я взялa в oлaдьи ветчину из индейки. Βетчину pежем мелким кубикoм, cыp натираем на cредней тёрке. Разбиваем яйца. Вcё отправляем в кефир и cоединяем. Πроcеиваем муку. У меня ушло ровно 1 cтакан, ёмкоcтью 250 мл. Замешиваем теcто.
Πомидор, перец и зелень очень мелко режем. Выкладываем в теcто.
Вcё тщательно перемешиваем. Теcто к выпечке готово.

Ηа cковороду наливаeм маcло, грeeм и cтоловой ложкой выкладываeм тecто. Сковорода у мeня D-24 cм. Я на нeй размecтила 4 оладья. Ηужно оладьи выкладывать c раccтояниeм, в процecce обжаривания они раcтут. Обжариваeм c одной cтороны на cрeднeм огнe.
Пeрeворачиваeм, убавляeм огонь на минимум, накpываeм оладьи кpышкой и жаpим до кpасивого цвeта с дpугой стоpоны.

Из этого количeства тeста получилось 20 шт оладий. Жаpила в 5 pаз и каждый pаз наливала нeмного масла. Снимала оладьи на бумажноe полотeнцe, чтобы ушло лишнee маслo.

Источник

Мария Мягкова

• Записи Марии
• Поиск

Мария Мягкова запись закреплена

Мария Мягкова запись закреплена

Под лед

Автор проекта “Под лед” Свят Павлов взял большое интервью у главреда издательства “Черная Сотня” Дмитрия Бастракова. О внутренней жизни черносотенцев, самых востребованных книгах, геях-сепаратистах, вечеринках у Ионова, допросах в ФСБ и мухоморных ритуалах читайте в одном из самых бодрых и динамичных интервью нашего проекта: vk.com/@podled18-bastrakov

Подписывайтесь на наш патреон, так вы окажете неоценимую помощь проекту https://www.patreon.com/podled

Мария Мягкова запись закреплена

Розанов Клуб

Мария Мягкова запись закреплена

Издательство «Чёрная Сотня»

Ес! Последний выпуск видеоблога Артемия Лебедева украсил наш «Русский комикс, 1935-1945».

Сам выпуск тоже хорош, Артемий проговорил почти все азбучные истины приличного человека: напомнил что нельзя сажать людей за всякую фигню вне зависимости от их взглядов, будь то украинец или росгвардеец, прошёлся по тупому антирасизму и даже немножко вступился за Донбасс.

Кстати, предзаказ на новый тираж «Русского комикса» уже открыт, выпуск в ноябре!

Ссылка на выпуск, который ждёт ваших комментариев про «Русский комикс» с непременными ссылками на наш сайт, ведь многие читатели Лебедева нас не знают: https://youtu.be/ycVl4o8J6WM

Мария Мягкова запись закреплена

Avant-garde archives

У эгофутуристов есть своя предтеча — Достоевский, но они не хотят признать этого, а ведь весь эгофутуризм пронизан Достоевским. И если эгофутуризм не замкнется в узкие рамки искусства, а выйдет на широкую дорогу духа — то тут уже не избежать пути, проложенного Достоевским.
Показать полностью. Вне этого пути и мимо его для анархистов духа нет исхода, и они должны вступить именно на этот путь, путь, в котором погибают все возможные пути и начинается строительство из хаоса и безумия. Ведь Достоевский тоже строил из ничего, не разумом строил и не из человеческих понятий, и путь Достоевского есть та же самая интуиция, которую футуристы так превозносят, как единственную форму творчества и познания, и он был, как они — нигилистичен по существу, и в нем Люцифер господствовал над богом добра и света, Ив. Карамазов и Кириллов дошли тридцать лет тому назад эгофутуристической истины, что «божество — тень человека в зеркале вселенной». То, что эгофутуристами выдается за открытие, давно уже было выражено у Достоевского в словах:

«свое собственное, вольное и свободное хотенье, свой собственный, хотя бы самый дикий каприз, своя фантазия, раздраженная иногда хоть бы даже до сумасшествия, — вот это-то все и есть та самая, пропущенная, самая выгодная выгода, которая ни под какую классификацию не подходит и от которой все системы и теории постоянно разлетаются к черту».

Дерзость футуристов, приглашающих столкнуть с паровоза современности Достоевского, есть дерзость, конечно, неслыханная, но в ней нет ничего гениального, это просто безумное желание избавиться от всякой тени прошлого, но эта тень почиет на современности, несмотря на все бешенство новых «дерзателей», и не будь Достоевского, не было бы и эгофутуристических грамот, не было бы и русского декаденства вообще. Факт, что каждый шаг эгофутуристов, который считается ими шагом вперед, вызывает невольно ту тень прошлого, от которой они желали бы отделаться, и при каждой торжественно изрекаемой истине, за спиной эгофутуриста незримо стоят то Ницше, то Достоевский, то Малларме.

Стремление к цветному звучанию слова, вообще свойственное футуристам — находит себе разработку в статье одного из сотрудников «Петербургского Глашатая» Всеволода Светланова, озаглавленной «Символическая Симфония». Символическая Симфония есть синтез звука и краски. Игнатьев и его сотрудники также стремятся придать слову звук, краску, и (даже вкус), для этой силы они вводят ноты в текст своих произведений. Все это лишний раз указывает, в какой зависимости находятся футуристы от символистов. Ведь ясно, что и «лазоревые логарифмы» Игнатьева, и символические симфонии, и все эти опусы, где слова расположены с особыми ухищрениями типографского искусства — всё это не что иное, как дальнейшее развитие той «магии и алхимии» слов, которую начали Малларме и Рембо. Рембо еще в то время, когда во Франции господствовал натурализм, доказывал, что гласные имеют определенный цвет. Рене Гиль вводит, подобно немецким романтикам, в сочетания гласных с согласными в оркестровые инструменты. Таким образом и в этом отношении «новизна» футуристических реформ внушает подозрения. То, что футуристами считается новшествами, как напр. знаменитая страница с одним только словом «погой», стихотворения Гнедова, Бурлюка, Маяковского, Крученых, совершенно лишенных смысла и содержания, отсутствие знаков препинания, типографские фокусы — всё это давным давно проделывалось Малларме. Всем известно, что Малларме , так же, как и современные футуристы, в своих стихотворениях, особенно последнего периода, отказался от всякого содержания и смысла. И у Малларме так же попадались не только страницы с одним, ничего не выражающим словом, но и страницы совершенно пустые. Таким образом, эгофутуристы, желающие во что бы то ни стало считаться незаконнорожденными, должны признать в Малларме своего родного отца, который такой же их родитель, как в области духа Ницше и Достоевский.

Источник