Родился 20 Декабря 1917 года в деревне Сныткино, ныне Брасовского района Брянской области, в семье служащего. Окончил 3 курса зооветеринарного техникума в городе Сычёвка Смоленской области и Ржевский аэроклуб. В Красной Армии с 1938 года, в том же году окончил Одесскую военную школу пилотов.

Участник Советско — Финляндской войны 1939 — 1940 годов. Совершил 94 боевых вылета. В воздушных боях сбил 3 самолёта противника.

С Октября 1941 года Лейтенант П. И. Муравьёв в действующей армии. Воевал в составе 8 фронтов: Южного, Калининского, Центрального, Брянского, 1-го и 2-го Прибалтийских, 1-го и 3-го Белорусских.

К Февралю 1943 года командир эскадрильи 271-го истребительного авиационного полка ( 274-я истребительная авиадивизия, 1-й истребительный авиационный корпус, 3-я Воздушная армия, Калининский фронт ) Старший лейтенант П. И. Муравьёв совершил 185 боевых вылетов, провёл 67 воздушных боёв, сбил 9 самолётов противника лично и 5 в составе группы.

1 Мая 1943 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.

К концу войны заместитель командира 64-го ГвИАП Гвардии подполковник П. И. Муравьёв выполнил 473 успешных боевых вылета и провёл около 149 воздушных боёв. По различным источникам сбил от 30 до 40 самолётов противника.

После войны продолжал служить в ВВС. В 1951 году окончил Военно — Воздушную академию. С 1953 года Гвардии подполковник П. И. Муравьёв — в запасе. Жил в Москве, работал в одном из Научно — Исследовательских институтов. Умер в Москве 19 Февраля 2003 года. Похоронен на Головинском кладбище.

Награждён орденами: Ленина, Красного Знамени ( трижды ), Александра Невского, Отечественной войны 1-й степени ( трижды ); медалями.

Он родился 21 ( официально 22 ) Декабря 1917 года в деревне Сныткино Брянской губернии в семье служащего, активного участника Октябрьской революции — Игната Ивановича Муравьёва.

Павел успел окончить 3 курса зооветеринарного техникума в городе Сычёвка Смоленской области и Ржевский аэроклуб, когда был направлен в Одесскую военную авиационную школу. Курс лётной школы тогда не достигал и года, и в 1938 году Младший лейтенант Муравьёв отбыл в строевую часть.

В Советско — Финляндской войне он участвовал с 1 Декабря 1939 года по 13 Марта 1940 года. Воевал в составе 7-го истребительного авиационного полка, в эскадрилье Капитана Ф. И. Шинкаренко. Совершил 94 боевых вылета на И-16, сбил 3 самолёта: 2 «Бристоль Бульдога» и «Глостер Гладиатор». Был награждён орденом Красного Знамени. Более высокой награде помешали непростые отношения с комэском, за то же количество побед получившим звание Героя Советского Союза.

Великую Отечественную войну Лейтенант П. И. Муравьёв встретил командиром звена 271-го истребительного авиационного полка под Харьковом. Первый боевой вылет выполнил 7 Октября 1941 года. На всю жизнь Павел Игнатьевич запомнил штурмовку длинной, километров на 10, немецкой колонны, которую они атаковали звеном на «ЛаГГах».

— Никогда позже не приходилось мне видеть столь непуганых немцев, — вспоминал Павел Игнатьевич, — по-видимому, это была какая-то резервная часть, введённая в прорыв. Пехота, автомобили, артиллерия шли в плотных порядках, даже не разбегаясь при первом заходе. Серьёзного зенитного противодействия также не было. Казалось, ни одна пуля, ни один снаряд, выпущенный тогда с наших «ЛаГГов», не миновал цели.

Мастер воздушного боя, он участвовал в боях на Сталинградском направлении, в Изюм — Барвенковской операции, дрался под Курском, освобождал Белоруссию, Прибалтику, Польшу, Германию.

С конца Февраля 1943 года начался второй этап изгнания противника за реку Полисть и борьба за освобождение древнего русского города Старая Русса. Эти бои затянулись надолго. Утром 7 Марта на задание вылетело несколько групп наших истребителей, по 6 — 8 самолётов в каждой. В 15 км южнее Старой Руссы они заметили большую группу вражеских самолётов — свыше 20 «Юнкерсов» и 14 «Фокке — Вульфов». Они шли бомбить наши войска. Первым заметил врага Муравьёв и обрушил удар своей восьмёрки по истребителям противника, связав их боем. В то же время восьмёрка Майора Сурикова атаковала бомбардировщики. Бой длился 16 минут и окончился полным поражением неприятеля — наши лётчики уничтожили 9 «Юнкерсов» и 4 «Фоккера», без потерь со своей стороны.

Павел Муравьев в кабине своего «Яка».

16 Марта состоялся ещё один крупный воздушный бой, причём на этот раз истребители противника действовали несколько необычно. В тот день восьмёрке «Яков», ведомой Старшим лейтенантом Муравьёвым, пришлось драться со смешанной группой врага, причём Ме-109 атаковали сверху, а FW-190. Получилось что — то вроде шитья с двух сторон. Наши лётчики быстро раскусили эту тактическую новинку. Они вынудили противника вести бой на виражах и опустились на высоту, где «Фоккеры» потеряли свою маневренность. Пока одна группа «Яков» дралась с «Мессерами» и «Фоккерами», вторая непрерывно атаковала бомбардировщиков. Муравьёв в то бою сбил 2 «Юнкерса», ещё 4 — другие лётчики полка.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 Мая 1943 года за мужество и героизм, проявленные в воздушных боях с немецко — фашистскими захватчиками Павлу Игнатьевичу Муравьёву присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» ( № 932 ).

12 Июля 1943 года началось контрнаступление советских войск на Курской дуге. В воздухе разгорелись ожесточённые воздушные схватки.

Идя на высоте 800 метров, четвёрка «Яков» обнаружила ниже себя группу из 12 самолётов Ме-110 в сопровождении 10 FW-190. Ведущий нашей группы Герой Советского Союза Старший лейтенант П. И. Муравьёв скомандовал: «Атака !» — и пошёл на Ме-110 с Младшим лейтенантом Руденко. Одного бомбардировщика они вышибли из группы пушечным огнём. В бой вступили прикрывающие её FW-190. И снова удача сопутствовала Муравьёву. Он, а вслед за ним и Герой Советского Союза Младший лейтенант П. М. Вострухин сбили по одному немецкому истребителю.

Этот бой происходил в районе Евтехов — Чёрная Грязь — Тростниково, куда пробивались войска фронта. Ме-110, подожжённый Капитаном П. И. Муравьёвым, упал в районе Победное. Там же очутился и сбитый им FW-190. Старший лейтенант И. Комаров, имея преимущество в высоте, атаковал пару «Фоккеров». Один из них горящим упал вблизи совхоза «Заря». Вскоре у хутора Весёлый догорал самолёт, сбитый Героем Советского Союза Младшим лейтенантом П. М. Вострухиным.

В известной книге «100 сталинских соколов в боях за Родину», вспоминая о летних боях 1943 года, П. И. Муравьёв пишет:

«В период Орловской операции, особенно перед занятием нашими войсками города Орла, немецкая авиация была брошена с целью остановить наши подвижные наземные войска, прорывавшиеся через их оборону. В этот период можно было наблюдать применение немцами многоцелевых самолётов Ме-110 не только в борьбе с нашими бомбардировщиками, но и как истребителей — штурмовиков для действия по наземным целям.

Патрулируя шестёркой Як-9 в районе станции Моховая, я заметил девятку Ме-110. Они шли в строем «клин» на пересекающихся курсах под ракурсом 3 / 4. Оповестив свою группу, я отдал приказ: «Атаковать всем одновременно». Из-за дыма от пожаров видимость не превышала 3 — 4 км. Мы внезапно сблизились с противником на короткую дистанцию и открыли пулемётно — пушечный огонь.

При первой же атаке был сбит один самолёт Ме-110, оставшиеся 8 немедленно стали в круг. Это самый излюбленный метод обороны истребителей Ме-110, потому что подойти к хвосту противника сзади невозможно, так как наш атакующий истребитель находится сразу под двойным обстрелом: огнём стрелка атакуемого Ме-110 и огнём следующего за ним Ме-110 с сильным лобовым вооружением, состоящим из 4 х 20-мм пушек.

Все попытки разбить замкнутый круг противника заходом на вираже в хвост противнику не дали желаемого результата, и нам не удавалось сбить ни одного немца. Один из наших истребителей, получив повреждение, вышел из боя. Находящийся на КП командир соединения, наблюдая наш бой, приказал моей четвёрке набрать высоту и сверху атаковать противника, а паре Як-9 продолжать атаки, ведя огонь короткими очередями с дистанции 300 — 200 метров.

Атакуя сверху, моя четвёрка сразу же зажгла 2 самолёта Ме-110, экипаж одного из них выбросился на парашютах, лётчики приземлились на нашей территории и были взяты в плен.

Применение вертикального маневра в бою с Ме-110 позволило нам безнаказанно атаковать немцев, находясь под воздействием их огня незначительное время. Атаки мы производили парами на растянутой дистанции, что давало возможность ведущему вести огонь по одному самолёту противника, а ведомому — по второму. Атакованный ведомым Ме-110 вынужден маневрировать и не может вести прицельный огонь. Таким образом ведомый блестяще решает свою задачу — прикрыть действия ведущего. Вывод из атаки, как правило, производили не на одной высоте с противником, а после атаки продолжали пикирование, проскакивали строй противника вниз на большой скорости с последующим выходом из пикирования и повторением атаки уже снизу.

В этом бою, благодаря применению вертикального маневра, мы сбили 3 Ме-110. При этом, 2 из них — при применении противником замкнутого круга».

22 Июля 1943 года части 15-й Воздушной армии вели ожесточённые бои в районе населённого пункта Золотарево. Сюда переместился пункт наведения корпуса.

— «Пальма-3». Слева сзади, ниже вас 400 метров 10 Ju-87 и 6 FW-190. Атакуйте !

Это был приказ командиру эскадрильи Капитану П. И. Муравьёву, который привёл сюда свою группу. Муравьёв тотчас дал сигнал. Группа устремилась на «Юнкерсов». Одна пара завязала бой с истребителями сопровождения. Неприцельное сбрасывание бомб противником было первым результатом атаки. В воздухе возникла карусель. Лейтенант Николай Денчик добился победы на вираже. Его ведомый сумел зайти второму врагу в хвост, и 2 «Фоккера» упали вблизи Золотарёво, почти рядом с «Юнкерсом», сбитым Капитаном П. И. Муравьёвым.

Во время войны Павел Муравьёв был одним из самых известных лётчиков — статьи о нём не раз появлялись не только во фронтовых и армейских газетах, но и в «Сталинском соколе», в «Красной Звезде».

В Августе 1943 года вешел очередной номер известного журнала «Огонёк», посвящённый Дню авиации. На его лицевой обложке было помещено фото 10 советских лётчиков и надпись: «Эти 10 славных сталинских соколов сбили 153 немецких самолёта». В числе этих 10 лётчиков было фото и Павла Муравьёва.

Рядом с Муравьевым выросло несколько замечательных лётчиков. Среди них выдающийся лётчик — истребитель П. М. Вострухин. Младший лейтенант Вострухин провоевал чуть более полугода, в 100 боевых вылетах, 40 воздушных боях сбив не менее 20 самолётов противника. Погиб 16 Июня 1943 года после вынужденной посадки.

Муравьев воевал на И-16, ЛаГГ-3, Як-1, Як-7, Як-9, Як-3. Все его машины имели тактический номер «03». Самый большой налёт, более 200 боевых вылетов из 473, проведённых им в годы Великой Отечественной войны, он совершил на Як-9.

Свою последнюю победу одержал в районе Кюстрина. В одном из своих последних вылетов он заметил пару «Мессеров», шедших в необычном пеленге — крыло к крылу. В виду группы Муравьева они выполнили строго симметричный разворот с потерей высоты и врезались в землю. Военно — политический крах Германии не оставлял выбора её самым достойным воинам.

К концу войны П. И. Муравьев стал Подполковником, заместителем командира 64-го Гвардейского Краснознамённого Оршанского ордена Александра Невского истребительного авиационного полка.

В Великую Отечественную войну он совершил 473 боевых вылета и провёл 149 воздушных боёв. Количество же побед, различные источники трактуют по разному. Так, Н. Г. Бодрихин указывает на 37 личных побед ( 2 Не-111, 3 Ме-110, 11 Ju-87, 8 Ме-109, 13 FW-190 ) и 2 групповые; М. Ю. Быков в своих исследованиях — на 22 личные и 6 групповых ( ещё 3 групповые в Финскую ).

Блестящий пилотировщик, чему в немалой степени способствовало абсолютное владение своим телом и тренированность вестибулярного аппарата ( Муравьёв был гимнастом высокого уровня ), Павел Игнатьевич не знал поражений в воздушных боях. Он был дважды подбит зенитным огнём: один раз на «ЛаГГе», второй на «Яке», но оба раза ему удавалось приземлять машину в расположении своих войск.

В 1945 году на воздушном Параде Победы он был ведущим девятки «Яков» ! Сохранилась фотография заветной «девятки» на аэродроме в Люберцах. Среди ведомых Муравьёва выдающиеся бойцы: дважды Герой Советского союза А. Е. Боровых, Герои Советского Союза В. Н. Кубарев, И. В. Фёдоров, Н. С. Павлушкин, Н. И. Свитенко, С. А. Кузнецов, В. И. Меркулов, А. Г. Кулиев !

С парадами связана ещё одна необычная деталь. Уже после увольнения в запас Павел Игнатьевич несколько раз призывался в ВВС для участия в воздушных парадах.

После войны П. И. Муравьёв служил в ВВС. Освоил несколько типов реактивных самолётов: МиГ-9, Як-15, МиГ-15, Як-17, МиГ-17. В 1953 году блестящий ас, прекрасный пилотажник, один из авторитетнейших лётчиков Советских ВВС, мужчина с «божественной» внешностью, неугомонный, но честный и добрый человек, борец против подлости и несправедливости, был уволен в запас в звании Подполковника.

До ухода на пенсию П. И. Муравьёв работал на московском заводе «Памяти революции 1905 года».

Всю жизнь он прошёл со своим соратником Марией Семёновной, на которой женился в 1945 году. Непримиримый к проявлению чиновничьего произвола, он был нетерпим к любым его проявлениям. На одном из чествований последних лет его и ещё нескольких ветеранов пригласили в Управу, поздравляли. Один из чиновников с придыханием передал подарок от «президента Ельцина». «От самого ?» — уточнил Павел Игнатьевич, и в ту же минуту подарок полетел в стену.

Список известных побед Гвардии подполковника П. И. Муравьёва:
( Из книги М. Ю. Быкова — «Победы сталинских соколов». Издат. «ЯУЗА — ЭКСМО», 2008 год. )

Источник

Сталинский сокол Павел Муравьёв

Первый раз я встретился с Героем Советского Союза П.И. Муравьёвым, когда ему было уже за 70. Мы сидели на скромной кухне его квартиры на «Водном стадионе», Павел Игнатьевич обстоятельно и подробно отвечал на задаваемые мной вопросы. Когда я аккуратно сослался на то, что приводимые им цифры не соответствуют официальным, почерпнутым из архивов, он спокойно возразил, что официальных цифр они не знали – полковые документы были прерогативой определённой категории командования (командира полка, начальника штаба и писарей), неоднократно переписывались в зависимости от приказов, настроений, веяний и требований.

– Я несколько раз, фактически случайно, имел возможность коротко коснуться документов, и был поражён насколько же они неточно, субъективно подают события фронтовой, да и не только фронтовой жизни, – вспоминал Павел Игнатьевич. – Мы, лётчики, с этими документами были совершенно не знакомы – с нами они никогда не обсуждались и не согласовывались. А зря! Писались они по воле, как правило, не летавшего начальника штаба, а иногда – ещё и командира полка. Так, самолёты, уничтоженные на земле, могли превратиться в сбитые в воздухе, а сбитые в группе стать чьими-то личными победами и наоборот. Сбитые одним могли превратиться в победы другого. Единственное, чего не могли придумать пишущие эти самые документы, были сбитые самолёты противника. Они заносились на боевой счёт полка только на основании согласованных свидетельств участников воздушных боёв или записок от командования других частей, в том числе и авиационных, или по прямому указанию командования. Периодически наезжавшие в полки инспекторы, особенно если чувствовали какую-то слабину, могли сильно порезать доклады о воздушных победах и снизить это самое число сбитых в несколько раз.

После чего Муравьёв вышел в соседнюю комнату, несколько минут отсутствовал, а затем вернулся с маленькой вертикальной книжкой, похожей на записную:

– Вот можете посмотреть!

Это была его лётная книжка, переписанная со старой и ведшаяся с 1944 по 1950 год. Здесь было указано, что в 149 воздушных боях гвардии подполковник П.И. Муравьёв лично сбил 37 и в группе 2 самолёта противника.

Записал я также, что в боях на Курской дуге, в июле 1943 года, он лично сбил 11 самолётов противника: над Новосилью – Ю-87, ещё один Ю-87 – над станцией Моховая, Ме-109Ф – над станцией Залегощь, ФВ-190 – над Мценском, Ме-110 – над городом Болхов, Ме-109Ф – над населённым пунктом Нарышкино, Ю-87 и ФВ-190 в одном вылете над населённым пунктом Хотынец, Ю-87 – над Хомутово, Хе-111 – над городом Кромы, Ю-87 – над Становым Колодцем.

Почему на его официальный боевой счёт из этих побед были записаны лишь четыре сбитых самолёта (Ме-110, ФВ-190 и 2 Ю-87) выяснить, вероятно, уже не удастся.

Так как же найти истину? Не пресловутые документальные «исторические факты», которые, зачастую, тайком писались и переписывались определёнными категориями штабных работников – в угоду кому-то или для прикрытия собственной шкуры.

Когда я наскоро переписал из его лётной книжки в свои бумаги большую часть побед майора Муравьёва (победы в 1941-1943 были не расписаны по датам, а указаны общим числом), он предложил:

– Давайте с вами выпьем! – и достал из-под стола бутылку водки. Достал свою бутылку и я. На столе лежал пресловутый плавленый сырок, Павел Игнатьевич отрезал несколько кусочков хлеба и кружков сухой колбасы – ел он всегда мало. Лицензионные игры на деньги и гарантированные выплаты, вот что должно включать в себя лучшее онлайн казино и входить рейтинг. казино columbus отзывы Список актуален и предоставляет возможность выбрать интернет казино с лучшими бонусными предложениями и кэшбэком.

— С этими командирами было непросто, – неопределённо кивнул он на свою лётную книжку. Некоторые, особенно под конец войны, рвались в бой – за орденами, а в бою они как дети – ни мастерства, ни опыта… Одни после боя проникались к тебе уважением, другие, глядишь, продолжали всё так же… командовать. Шинкаренко вот командовать любил, а как лётчик был слабый. Мы с ним ещё в Финляндии воевали. Ругались крепко.

Вспоминая о боях в Финляндии, Муравьев говорил, что ему крепко повезло, и он попал в исключительно сильный 7-й истребительный авиационный полк. Действительно, этот полк стал самой результативной частью наших ВВС в Финляндии, его лётчики записали на свой счёт 68 воздушных побед, шести лётчикам полка по итогам боёв в Финляндии были присвоены звания Героев Советского Союза. Это командир полка, впоследствии генерал-майор авиации Е.Г. Туренко, павшие в первых боях Великой Отечественной войны капитаны В.М. Курочкин и Г.П. Ларионов, впоследствии командующий истребительной авиацией войск ПВО страны генерал-полковник авиации Н.Д. Антонов, ас трёх войн генерал-лейтенант авиации А.Ф. Семёнов, позднее – командующий воздушной армией, генерал-полковник авиации Ф.И. Шинкаренко. В 7-м истребительном авиационном полку начинали свой боевой путь такие известные в истории советской авиации лётчики как дважды Герой Советского Союза генерал-майор авиации П.А. Покрышев и дважды Герой Советского Союза Главком ВВС Главный маршал авиации П.С. Кутахов; Герои Советского Союза: Г.В. Диденко, заместитель Главкома по боевой подготовке генерал-полковник авиации С.И. Миронов, выдающийся советский ас А.Д. Булаев, генерал-майор авиации Н.И. Свитенко, полковник А.И. Никитин; известные советские асы: ст. лейтенант П.М. Ловчиков, один из лучших лётчиков Ленинградского фронта майор Г.С. Жуйков, гвардии майор В.Т. Калмыков, один из результативнейших лётчиков первых месяцев войны ст. лейтенант А.Д. Баранов.

Зашёл разговор о боях на Курской дуге. Павел Игнатьевич внимательно слушал меня, не перебивая, а после паузы произнёс:

– Вы знаете, что тогда досаждало больше всего… Ведь не «мессера» и не «фоки», а жара, пыль, пот… Вот комары да мухи самолёт не любили… Почти по Пушкину… Меня полковой врач даже хотел от вылетов отстранить. Я возразил ему, очень резко, он отстал… Головой-то в воздухе вертеть приходится, кабины тогда ещё фонарём не закрывали, боялись, что не откроется в нужный момент, да и видимость становилась неважной, вот шею то ларингом и натрешь, плюс пыль да пот – тут тебе и полный набор чирьев на шее, а головой надо быстро вертеть и в обе стороны, а больно…

Две недели бои шли «от семи и до семи», а делать приходилось до одиннадцати вылетов за день – на посадках пополняли боезапас – подвешивали эрэсы, брали патроны и снаряды. Поначалу даже терялся при наборе (высоты): не знал, кого атаковать – столько их было.

Вскоре понял – бить ближайший бомбардировщик…

На мой вопрос о том, кого он считает лучшим лётчиком, с которым довелось ему воевать, Павел Игнатьевич ответил без раздумья – Александр Булаев (на фото).

– О-о-о, это был чёрт: и хитрый, и быстрый, и осторожный, и решительный, а как он стрелял! Летал идеально. Сбить его в бою было невозможно… А погиб знаете как? Наверное, свои забыли, но, может, и диверсанты позаботились, но рули высоты оказались после взлёта закреплены струбцинами. А он перелетал куда-то с ребятами на транспортном Ли-2. Так все и погибли.

Я расспрашивал Павла Игнатьевича о Петре Вострухине.

– О-о, Петька-Петюнчик! – Муравьев улыбался, а лицо его становилось мечтательным и добрым. – Отважный был паренёк, умел драться. В моей эскадрилье был. Погиб, жалко, рано, ему и двадцати двух не было… Он же после боя на вынужденную сел, из самолёта вышел и попал под миномётный обстрел… Так и пролежал там больше двух недель.. Через него даже не то просо, не то овёс пророс…

Когда я рассказал, что некоторые лётчики одержали большинство своих побед в 1945 году, Павел Игнатьевич очень удивился:

– Где ж они их нашли? В 45-м встретить самолёт противника было сложно, не то что в начале войны. Одна встреча, правда, запомнилась. В боевом вылете парой, при неважной видимости, заметили: на небольшой высоте идёт навстречу пара «фоккеров». С «фокой» в лоб лучше не сходиться: на некоторых из них до шести пушек было «навязано». Ну, мы высоту набираем, думаю, сейчас, если не заметят, над ними пройдём, на боевой разворот и в атаку. А «фоки» эти идут крыло к крылу, как на параде. Потом машины эти синхронно, как при пилотаже описали неполные косые петли и врезались землю… Не хотели асы проигрывать!

Мы допили вторую бутылку, и Павел Игнатьевич тепло обратился ко мне с предложением:

– Слушай! Сходи за третьей… Деньги-то есть?

Нетвердой походкой я отправился за третьей бутылкой, удивляясь в душе: «Ничего себе, дедок!»

В один из моих приездов Павел Игнатьевич познакомил меня со своей женой, а когда-то однополчанкой – сдержанной и скромной Марией Семёновной.

– Вот, – указывая на супругу, пустился в воспоминания Павел Игнатьевич, — война идёт к концу, 1945 год, мне под тридцать, а я ещё не женат. Она у нас была парашютоукладчицей. Подхожу к ней, спрашиваю:

– Пойдешь за меня замуж?

– Да, – с улыбкой снова согласилась Мария Семёновна, — он тогда хорош был. Я ему и ответила: Да за вас любая пойдёт… Так и живём с тех пор, двоих детей вырастили…

Павел Игнатьевич действительно обладал исключительными внешними данными: высокий открытый лоб, зачесанные назад светлые волосы, вертикальные складки на переносице и подбородке, прямой благородный нос, спокойный взгляд больших серо-голубых глаз, твёрдый красиво очерченный рот, волевой подбородок.

Во всём его облике чувствовались одухотворённость, решительность, уравновешенное мужество и очевидное, воспетое ещё великим Чосером, богоданное благородство.

С детства Муравьев серьёзно занимался гимнастикой. В разговоре он вспоминал, как во время учёбы в Одесской лётной школе, на спор с одним из товарищей, они крутили «солнце» и он выиграл, сделав не то 50, не то 60 оборотов на перекладине. Уже будучи в весьма пожилом возрасте он имел прекрасную фигуру: без лишнего веса, с чётко выраженными мышцами живота, мощными бицепсами и трицепсами. Роста он был небольшого, но фигура и движения были очень ладными, сбалансированными.

Казалось бы, военному человеку сложно выделиться с одеждой. Форма она и есть форма – у большинства подобрана по росту, вычищена, выстирана. Но Муравьев, подобно некоторым другим офицерам, умел поддерживать свою форму на исключительном уровне: воротничок всегда был идеально подшит и менялся каждый день, многочисленные ордена, если они присутствовали на груди, находились в точном ряду, никаких потёртостей и дырок не допускалось – они искусно заштопывались подобранной по тону ниткой.

Авторитет Муравьева в советских ВВС был исключительно высок и как пилотажника, и как бойца. Статьи о нём не раз публиковались и в «Сталинском соколе», и в «Красной звезде», и в газетах воздушных армий. Именно он должен был быть ведущим девятки «яков» в несостоявшемся воздушном Параде Победы. Среди его ведомых были такие выдающиеся лётчики, как дважды Герой Андрей Боровых, Герои Советского Союза Иван Фёдоров, Владимир Меркулов, Василий Кубарев… Известна фотография, где они вместе идут фронтом мимо трофейных самолётов на Люберецком аэродроме…

После войны выдающийся военный лётчик П.И. Муравьёв не сумел найти общего языка, прежде всего, со своим высоким командиром – генералом (впоследствии маршалом авиации) Е.Я. Савицким. Воинское звание подполковника, он получил ещё в 1944 году, а в 1953, всё в том же звании, решил уйти из авиации.

Родился он в семье советского работника, председателя райисполкома в Западной области, активного участника Октябрьской революции – Игната Ивановича Муравьева.

– Отец имел честные левые взгляды и привил их нам. В годы войны он был командиром партизанского отряда, успешно воевавшего в Бельских лесах, – вспоминал Павел Игнатьевич.

В семье их было три брата. Старший – Иван окончил Ярославское военно-химическое училище, стал комбатом. В звании старшего лейтенанта он погиб под тем же Белёвым в 1942 году.

Младшим братом был Пётр, воевавший матросом 1-й статьи на торпедных катерах, в бою потерял ногу.

Павел был с детства спортивным, целеустремлённым. Несмотря на свой маленький рост, научился не давать себя в обиду, обретя силу и ловкость постоянными тренировками. К 1937 году он окончил 3 курса зооветеринарного техникума в Сычевке и Ржевский аэроклуб. Получил направление в Одесскую лётную школу.

Закончил войну под Берлином, где расписался на одной из стен Рейхстага.

Уже после войны трижды, на истребителях Як-17Б участвовал в авиационных парадах.

После увольнения из армии до самого ухода на пенсию работал на авиационном заводе «Памяти революции 1905 года», где не раз назывался в числе лучших.

Супруга Мария Семёновна рассказывала, что на него дважды жаловались из префектуры.

Когда ветеранам выдавался подарок от президента Ельцина, Павел Игнатьевич спрашивал: «От самого?». Получив от чиновника утвердительный, «с придыханием» и шарканьем ножкой ответ, он, размахнувшись, бросал подарок в стену.

После этого на праздничные мероприятия, Павла Игнатьевича уже не приглашали, посыльные приносили подарки на дом. А вот на встречи с учащимися школ, на торжественные мероприятия, он ходил с удовольствием. Вспоминал однополчан, рассказывал о боевой работе и жизни полка, редко упоминая о собственных боях и победах.

До последних дней он сохранил ясный ум и верность присяге, которую принял однажды.

Умер Павел Игнатьевич Муравьёв во сне, в ночь на 19 февраля 2003 года, в возрасте 85 лет.

В декабре 2017 года Герою Советского Союза, кавалеру трёх орденов Красного Знамени, ордена Александра Невского и трёх орденов Отечественной войны I степени сталинскому соколу П.И. Муравьёву исполнилось бы сто лет.

Источник