О вакцинации против клещевого энцефалита
О вакцинации против клещевого энцефалита
С приходом первых теплых дней большинство из нас стремится выбраться на природу, чтобы насладиться желанным отдыхом и свежим воздухом. К сожалению, окружающая среда, даже в непосредственной близости от города, таит довольно много серьезных опасностей.
Калининградская область является эндемичной территорией по заболеваемости клещевым вирусным энцефалитом. Случаи заболевания регистрируются ежегодно. Наиболее результативным средством профилактики и противоэпидемическим мероприятием является создание невосприимчивости людей к патогенным микроорганизмам посредством проведения специфической вакцинопрофилактики.
С каждым годом все больше людей решают сделать себе прививки от клещевого энцефалита. Когда ставить подобную вакцину, и какими особенностями она обладает? Руководитель управления Роспотребнадзора по Калининградской области Бабура Е.А. ответилана наиболее популярные вопросы по данной теме.
1. Зачем нужна вакцинация против клещевого энцефалита, и в чём разница между привитым и непривитым человеком?
Прививка от клещевого энцефалита (как и любая другая) нужна для того, чтобы «обучить» иммунную систему определять вирус и бороться с ним. В процессе вакцинации появляются антитела, в случае встречи их с вирусом они его распознают, уничтожат и предупреждают развитие инфекции.
2. Как давно проводится иммунизация против клещевого энцефалита?
Разработка средств и методов специфической иммунопрофилактики клещевого энцефалита началась практически сразу после открытия возбудителя этой тяжелой нейроинфекции. Уже в 1937 – 1938 гг. были получены и испытаны первые иммунные сыворотки от животных. В 1938 г. начаты работы по созданию вакцины. Данные об эффективности проведения массовых вакцинаций против клещевого энцефалита в эндемичных регионах появились уже в первые годы создания и применения вакцины – число случаев заболевания было снижено в 8-10 раз.
3. Кому показана вакцинация?
Вакцинация показана клинически здоровым людям (детям с 12 месяцев), проживающим на эндемичной по клещевому энцефалиту территории или пребывающим на ней. Вакцинация против клещевого энцефалита включена в Календарь профилактических прививок по эпидемическим показаниям. Назначить вакцинацию должен врач после соответствующего осмотра.
3. Через какое время после перенесенной болезни можно ставить прививку?
Согласно инструкции вакцинацию можно проводить не ранее, чем через 1 месяц недели после выздоровления – отечественной вакциной, и не ранее, чем через 2 недели – импортной.
4. Возможно ли поставить прививку против клещевого энцефалита при наличии хронического заболевания?
Перечень противопоказаний указан в инструкции к каждой вакцине. При наличии заболевания, не содержащегося в перечне противопоказаний, вакцинация проводится по разрешению врача, исходя из состояния здоровья вакцинируемого и риска заражения клещевым энцефалитом.
5. Какие вакцины используются для вакцинации населения?
Для профилактики клещевого энцефалита к использованию в России разрешены следующие вакцины:
— ЭнцеВир (EnceVir) (отечественная);
— Вакцина клещевого энцефалита культуральная очищенная концентрированная инактивированная сухая(отечественная);
6. В чем разница между вакцинами?
Все вакцины для профилактики клещевого энцефалита взаимозаменяемы. Западноевропейские штаммы вируса клещевого энцефалита, из которых готовятся импортные вакцины, и восточноевропейские штаммы, используемые в отечественном производстве, близки по антигенной структуре. Сходство в структуре ключевых антигенов составляет 85%. В связи с этим иммунизация вакциной, приготовленной из одного вирусного штамма, создает стойкий иммунитет против заражения любым вирусом клещевого энцефалита. Все вакцины против клещевого энцефалита взаимозаменяемы.
7. Лучшее время для вакцинации?
Вакцинироваться против клещевого энцефалита можно круглый год, но планировать вакцинацию нужно таким образом, чтобы с момента второй прививки прошло не менее 2 недель до возможной встречи с клещом.
8. Если поставил только одну прививку (или еще не прошло 2 недель с момента второй), но меня укусил клещ. Что делать?
Одна прививка не может защитить от клещевого энцефалита, поэтому необходимо поступить, как непривитому человеку.
9. На основе каких анализов можно судить о наличии иммунитета к клещевому энцефалиту?
Можно сдать кровь на антителе IgG к клещевому энцефалиту. При титрах 1:200 — 1:400 принято считать, что у пациента создан минимальный уровень специфических антител. При титрах 1:100 или отрицательном результате считается, что иммунитет к клещевому энцефалиту отсутствует.
10. Как правильно пройти вакцинацию? Какую выбрать схему вакцинации?
В первую очередь нужно следовать рекомендациям врача и указаниям инструкции к выбранной вакцине.
Стандартная схема вакцинации клещевого энцефалита состоит из 3 доз, которые вводятся по схеме 0-1(3)-9(12) месяцев – для импортных, и 0-1(7)-(12) – для отечественных вакцин; ревакцинация проводится каждые 3 года.
Для формирования иммунитета большинству прививаемых достаточно 2 прививок с интервалом в 1 мес. Стойкий иммунитет к клещевому энцефалиту появляется через две недели после введения второй дозы, независимо от вида вакцины и выбранной схемы. Однако для выработки полноценного и длительного (не менее 3 лет) иммунитета необходимо сделать третью прививку через год после второй.
Экстренная схема вакцинации клещевого энцефалита
Для большинства вакцин разработана экстренная схема вакцинации. Целью применения экстренной схемы является быстрое достижение защитного эффекта, в случаях, когда сроки стандартной вакцинации были упущены. Вакцина, введенная по экстренной схеме, создает такой же стойкий иммунитет, как и при стандартной схеме вакцинации.
11. Вакцинация позволяет в 100% случаев предупредить заражение, т.е. насколько вакцинация эффективна?
Считается, что эффективность вакцины от клещевого энцефалита составляет более 95%, т. е. она предотвращает не менее 95 случаев заболевания из ста.
Конечно, и среди вакцинированных регистрируются случаи клещевого энцефалита, однако уровень заболеваемости этой категории населения значительно ниже, чем у непривитых. И, что немаловажно, болезнь у них протекает значительно легче.
Следует также помнить, что вакцинация против клещевого энцефалита не исключает всех остальных мер профилактики укусов клещей (репелленты, надлежащая экипировка, акарицидная обработка территорий), поскольку клещи переносят не только клещевой энцефалит, но и другие инфекции, от которых нельзя защититься вакцинацией.
Предварительная вакцинация считается намного более эффективной, чем меры, принятые после наступления события (укуса насекомого).
Помните, разумная забота о своем здоровье никогда не бывает лишней!
Источник
Как начинали изучать клещевой энцефалит в СССР / Разработка вакцин в СССР
| Категория: | Здрава |
|---|
| Опубликовал: svasti asta, посмотрело: 4 792, фото: 4
Содержание:
↑ Легендарная экспедиция: в поисках невидимого убийцы
С начала 1930-х годов началось активное освоение Дальнего Востока. В приморскую тайгу приехала масса жителей европейской части СССР – пограничники, геологи, рабочие, спецпереселенцы и т.д. И почти сразу приезжие жители столкнулись с неизвестной напастью — весной и ранним летом в некоторых таежных районах Дальнего Востока врачи обнаруживали тяжелые острые заболевания, часто заканчивавшиеся смертью больных, так как поражалась центральная нервная система.
Местными врачами они диагностировались как «токсический грипп». Что интересно, местное население было ему почти не подвержено.
Болезнь развивалась по-разному, но почти всегда с воспалением головного мозга. Треть заболевших быстро умирала (практически независимо от того, чем их лечили и лечили ли вообще). Все указывало на инфекционную природу недуга, но непосредственно от человека к человеку он не передавался. О путях заражения было известно одно: заражаются только те, кто ходит в лес. Этот факт серьезно осложнял освоение Дальнего Востока.
Как раз в эти годы на Дальний Восток приехал молодой военврач Александр Панов. Он успешно закончил аспирантуру Государственного института медицинских знаний в Ленинграде, затем был призван на военную службу и назначен начальником неврологического отделения флотского госпиталя во Владивостоке. Именно здесь в мае 1934 г. он впервые столкнулся с этим загадочным заболеванием. Болезнь переселенцев заинтересовала Панова, он начал целенаправленный поиск больных в лесозаготовительных пунктах, и «в течение лета, с мая по август. были выявлены и исследованы 56 больных. ». В 1935 г. А.Г. Панов определил это заболевание как «энцефалит, относящийся к группе летних».
Здесь немного поясним принципы образования медицинской терминологии. Воспалениям разной природы присваиваются имена, образованные от латинского названия больных органов или тканей с прибавлением суффикса -ит. Например, бронхит — воспаление бронхов, отит — воспаление уха, энцефалит — воспаление головного мозга. И когда Панов описал «летний энцефалит», то он тем самым ввел в обиход название новой болезни. Правда, он счел его разновидностью уже известного к тому времени, японского энцефалита.
Своей тревогой по поводу появления нового заболевания А.Г. Панов поделился с местными врачами, сделав доклад на заседании Общества врачей Владивостока «Клиника летних энцефалитов в Приморье» (1935 г.). На протяжении двух лет он провел большую работу по изучению нового заболевания: установил весенне-летнюю сезонность эпидемических вспышек, приуроченность последних к таежным районам и преобладание среди заболевших лиц, работающих в лесу. Были детально описаны симптоматика болезни, клинические проявления, течение, исходы при различных синдромах, а также характер остаточных расстройств. Тогда же Панов сделал предположение о вирусной природе заболевания. Все это дает ряду исследователей считать именно его первооткрывателем заболевания, ныне известного как клещевой энцефалит.
Но ограниченные возможности Панова и его коллег не позволяли провести полный цикл исследований и выделить возбудителя болезни, а также определить способы заражения. Врачи Дальневосточной Пастеровской станции пытались выделить вирус, вводя мышам эмульсию мозга погибших от энцефалита людей, однако эта попытка не увенчалась успехом.
Люди продолжали погибать, и руководство края обратилось в Москву. Здесь необходимо сделать еще одно небольшое отступление.
Дело в том, что вирусология в то время только начала развиваться, было слишком мало специалистов, практически отсутствовали методы диагностики. Лишь в 1934 году была организована Центральная вирусная лабораторию Наркомздрава РСФСР. Лаборатория стала первым самостоятельным вирусологическим учреждением нашей страны, заслуженно вошедшим в историю отечественной науки. Правда, ее работа была не только яркой, но и краткой (1934 – 1937 г.г.), но о причинах этого позднее.
Возглавил лабораторию Лев Александрович Зильбер. Много лет занимаясь микробиологией, он постепенно пришел к изучению вирусов, поскольку и бактерии и вирусы, сосуществуя в высших организмах, должны были, по мнению Льва Александровича, взаимодействовать между собой, причем это взаимодействие могло быть как симбиотическим, так и антагонистическим. Так родилась его концепция вирофории, постулировавшей симбиоз вирусов и микробов. Зильбер подчеркивал, что это явление имеет не только общебиологическое, но и важное практическое значение, так как может серьезно влиять на эпидемиологию некоторых вирусных инфекций. Он считал, что в отдельных случаях вирус проникает в клетки микроорганизмов и в них размножается, поскольку опыты указывали на такую возможность. Эти воззрения Зильбера настолько обогнали свое время, что надолго оказались вне поля зрения современных ему исследователей.
Но вернемся в 1936 год. Центральная вирусная лаборатория успешно работает уже два года. Лаборатория состояла из очень молодых людей, да и их руководителю исполнилось только 40 лет. И именно про них вспомнили в Наркомздраве, когда получили тревожное письмо от властей Дальневосточного края. Вот как сам Лев Александрович впоследствии писал об этом событии: «Когда Наркомздрав того времени формировал экспедицию, он хотел сделать комплексную группу, в которой должно было быть 10 профессоров.
Я решительно отказался от участия в такой экспедиции и сказал, что что-нибудь одно – или я беру на себя всю ответственность и формирую экспедицию, или устраивайте, как считаете нужным. После крупного разговора мне отказали…». Но позже, осознавая безвыходность положения, «ультиматум» Л.А. Зильбера был принят.
Он взял в экспедицию исключительно молодежь, и сделал это совершенно сознательно. Молодые сотрудники лаборатории имели в глазах Зильбера огромное преимущество — они не были связаны старыми заблуждениями в отношении этого заболевания. Для многих из них эта экспедиция стала
«путевкой в жизнь», настоящей школой научной работы, возможно, благодаря которой они стали известными учеными. М.П. Чумаков, А.К. Шубладзе, Е.Н. Левкович, В.Д.Соловьев – впоследствии ведущие вирусологи страны, создавшие свои научные направления. В путь отправились ранней весной 1937 года.
«В наших официальных документах, когда мы отправлялись на Дальний Восток, было написано — что мы отправляемся для изучения летнего энцефалита – вспоминал руководитель экспедиции. – Я не был убежден в этом, и мы составили три научных плана. Первый план на тот случай, если это действительно летний энцефалит, второй план — если это какой-нибудь другой энцефалит. И, наконец, третий план — на случай, если это вообще не энцефалит. ».
Все три плана были детально разработаны. И с самого начала Зильбер настаивал на параллельном ведении исследовательской работы по всем трем направлениям. Это уменьшало риск увлечься одним (возможно, неверным) путем в ущерб остальным, считал он.
Сначала членов экспедиции разделили на мобильные отряды, направлявшиеся на место возникновения очага инфекции – северный и южный. По мере поступления данных о подозрительных случаях было решено работу экспедиции сосредоточить в поселке Обор, там же развернули лабораторию.
Но уже первые выезды в места очагов заболевания дали полезные результаты. Изучив карты заболевших, хранившиеся в небольшой больнице местного леспромхоза, установили, что энцефалитом болеют преимущественно весной и только люди, работающие в тайге и часто не имеющие никакого контакта между собой. Эти данные никак не увязывались с теорией контактной или капельной инфекции.
В этой же таежной больничке находилась пациентка, которая заболела энцефалитом 4 мая и уже поправлялась. Она была первой больной этого сезона, и установление источника ее заражения могло иметь решающее значение для последующих исследований. Но задача оказалась совсем не простой: женщина оказалась домашней хозяйкой, два года не покидавшей таежного поселка, где жила, и не имела контакта ни с больными, ни с их семьями.
После долгой беседы больная вспомнила, что за пару недель до заболевания собирала в тайге прошлогодние кедровые орехи и, вернувшись домой, обнаружила у себя впившихся клещей. Это был единственный факт, с которым можно было связать ее заболевание и, естественно, он привлек внимание Зильбера.
К сожалению, прежде клещи не попадали в сферу его научных интересов, и знал он про них немного. Пришлось ехать за консультацией во Владивосток. Там он нашел в работе одного ветеринара кривую укуса коров клещами, которая совершенно совпадала с кривой нарастания заболевания у людей, только с опозданием на две недели (Зильбер предположил, что это был инкубационный период).
Вернемся к его воспоминаниям: «Вероятность переноса заболевания этим путем была для меня столь очевидной, что уже в конце мая я направил ряд врачей, в том числе и сотрудников экспедиции, в тайгу к партиям лиц, работающих исключительно в тайге, чтобы проинструктировать их об опасности укуса клещей. В последующем оказалось, что из этих лиц в 1937 г. заболел только один человек, хотя в предыдущие годы это были наиболее поражаемые группы…»
Разработка первой вакцины состоялась в 1938 году. И тогда тоже не удалось обойтись без жертв. Для работы в тайге организовали эпидемгородок, его сотрудник Гуцевич специально голым сидел на пне, и с него собирали по 200 клещей за день для исследования. Риск был огромный, но для него все обошлось, а вот другой сотрудник – Померанцев — умер через 10 дней после укуса. Погибали исследователи и в московских лабораториях: при изготовлении вакцины в ноябре 1938 г. заразилась клещевым энцефалитом и погибла Надежда Каган. Вскоре заболела и погибла лаборант Наталья Уткина.
Клещевой энцефалит продолжает оставаться опаснейшим заболеванием, которое уносит ежегодно десятки жизней. А исследования вируса и поиск более эффективных вакцин продолжаются по сей день. Но это уже совсем другая тема.
↑ Разработка вакцин в СССР
ПОД БЕЛОЙ МАНТИЕЙ
Часть — 3. Спроси с себя строго
«В 1935 году Смородинцеву была присвоена степень доктора медицинских наук без защиты диссертации; в 1938-м его утвердили в звании профессора.
Молодой учёный продолжал напряжённо трудиться. В некоторых районах нашей страны в лесах встречается клещ — переносчик вирусного энцефалита. Вирусы, размножаясь, проникают с кровью в различные органы, в том числе и в мозг, вызывая у больных тяжкие параличи, а то и смерть.
Страшная болезнь! Нужны были срочные меры. И Анатолий Александрович приготавливает вакцину против этого заболевания, за что в 1941 году ему присуждают Государственную премию СССР.
Работы Смородинцева привлекли внимание медицинской общественности. Вирусологическая лаборатория преобразовывается сначала в отдел, затем, в 1944 году, — в самостоятельный Институт вирусологии. На посту его директора Смородинцев пробыл пять лет.
Вернувшись в Ленинград, он сформировал аналогичный отдел при Институте экспериментальной медицины и отдал ему почти двадцать лет. Здесь он совершенствовал средства и методы борьбы с гриппом и «попутно» создал вакцину «Ленинград-16», нацеленную против кори, которая снизила заболеваемость корью в двенадцать раз. Вакцина обладает, кроме того, чудодейственным свойством: она порождает такой прочный иммунитет, что не требует дополнительных прививок. Если бы Анатолий Александрович не сделал ничего другого, а только «изобрел» вакцину против кори, то и в этом случае он заслужил бы горячую признательность. Ведь корь, будучи сама по себе изнурительной, часто осложняется пневмонией, а коревую пневмонию дети переносят с трудом, особенно в раннем возрасте.
Вакцина нашла широкое распространение во многих странах. В 50-х годах нас настигла огромная опасность — вспыхнула эпидемия полиомиелита, которая бродила по всему миру. Болезнь для многих оказалась смертельной, а оставшихся в живых парализовала или покалечила. И по сей день есть учреждения, где лечатся жертвы этого злого в прошлом недуга.
В конце 50-х годов А. А. Смородинцев в Ленинграде и М. П. Чумаков в Москве развернули активную работу по профилактике полиомиелита. Только за 1960 и 1961 годы их вакцину получили 77 миллионов детей. И эта массированная атака сразу же приостановила распространение эпидемии.
Болезнь отступила, о ней начинают забывать. А ведь было время — и не столь давнее, — когда полиомиелит зловещим призраком маячил перед всеми людьми на земле.
Победа над полиомиелитом — далеко не последнее научное достижение Анатолия Александровича. Помимо перечисленных, ему принадлежит вакцина против эпидемического паротита — заболевания околоушной железы, или «свинки», часто сопровождающейся осложнениями. Стремясь облегчить участь детей, Смородинцев предложил прививку одновременно и против кори, и против «свинки».
И всё-таки главным объектом его интересов все эти годы оставалась профилактика гриппа. Появилась знаменитая «сыворотка Смородинцева». Будучи применена правильно и вовремя, она в значительной степени предупреждает или облегчает течение болезни.
Руководя отделом вирусологии Института экспериментальной медицины. Анатолий Александрович превратил своё подразделение в крупный научный центр, и вполне закономерно встал вопрос о том, чтобы организовать на его основе Институт гриппа. Смородинцев возглавил это новое учреждение, где с большим размахом развернулись исследования. Результаты не замедлили сказаться. Вскоре врачи получили в своё распоряжение более эффективные препараты для профилактики гриппа; усовершенствовались методы их применения. Американцы, скажем, вводят вакцину с помощью уколов, наши же учёные превратили её в специальный порошок, и каждый может просто вдыхать его через нос. Академик Смородинцев создал к тому же иммунную сыворотку от донора — человека, перенёсшего данную форму гриппа.»
«Мне тоже давно был симпатичен Чумаков, нравились его смелые, принципиальные выступления на сессиях академии, которых был виден не только незаурядный ум, но и государственный подход к решению научных проблем. Когда же я узнал, что он, изучая клещевой энцефалит, заразился и чуть не умер, потерял руку и слух на одно ухо, что он, поправившись, не бросил эту опасную стезю, а продолжал борьбу с грозными вирусными заболеваниями, я проникся к нему громадным уважением.
При первой же возможности решил навестить Михаила Петровича, познакомиться с ним поближе. Приехав в Москву, я как-то позвонил Чумакову, и он пригласил к себе.
Михаил Петрович встретил меня в довольно просторной (у него большая семья), но скромно обставленной квартире, провёл в кабинет, где кроме письменного стоял внушительных размеров круглый стол, — очевидно, комната служила и гостиной. У дверей, наблюдая за нами, сидел крупный дог бело-чёрной масти. Михаил Петрович взглянул на него, и тот, поняв мирный характер встречи, удалялся.
Быстро завязался дружеский разговор. Хозяин рассказывал. Отца потерял ещё в ранней юности. В 1931 году окончил медицинский факультет, остался аспирантом у профессора Ивана Михайловича Великанова (в то время профессор успешно занимался раневой, в частности газовой, инфекцией). В 1935 году защитил докторскую диссертацию на тему: «Иммунология анаэробной инфекции». В 1936 году был утверждён старшим научным сотрудником — вирусологом в институте микробиологии.
В возрасте 28 лет Чумаков в составе экспедиции по изучению клещевого энцефалита выехал в Хабаровский край. Здесь в августе 1937 года, вскрывая трупы умерших, он заразился и тяжело заболел. Последствия — полный паралич правой руки, ограниченные движения левой, потеря слуха с одной стороны и атрофия плечевого пояса. Казалось бы, удар, нанесённый болезнью, совсем выведет из строя учёного, оставит его пассивным инвалидом. Однако не такой это человек. Михаил Петрович вновь принимается за дело.
В 1938 году он попадает к Смородинцеву в отдел вирусологии. Оба наделены недюжинным дарованием, настойчивостью, энтузиазмом. Прекрасный творческий союз! В 1941 году за работу по клещевому энцефалиту Чумакову тоже присуждена Государственная премия СССР.
Вскоре он становится заведующим лабораторией. Его знания и опыт нужны фронту. На ленинградском и волховском направлениях в войсках вспыхивает эпидемия энцефалита. Чумакову с группой учёных удаётся предупредить её распространение.
В 1950 году Михаила Петровича назначают директором Института полиомиелита. В мире одна за другой возникают новые вспышки заболевания, унося множество жизней, превращая миллионы людей в инвалидов. М. П. Чумаков выпускает монографию о полиомиелите. В книге много ценных сведений, изложены методы профилактики и лечения, но проблема ещё далека от разрешения. В 1955 году на земном шаре опять обнаруживаются очаги Инфекции. Институт по изучению полиомиелита преобразовывают в Институт полиомиелита и вирусного энцефалита.
В то же время, как известно, А. А. Смородинцев и М. П. Чумаков создают вакцину против полиомиелита. И можно смело сказать: трудами двух наших соотечественников эта коварная болезнь была побеждена.
На «русскую вакцину» возлагали надежды во всех странах, например, когда подверглась угрозе Япония, туда командировали «спасательную бригаду» во главе с Чумаковым. Советские специалисты побывали в семи городах, под их руководством производилась вакцинация населения. Один из японцев, провожавший делегацию на родину, сказал:
— Вы, русские, не просто спасли много наших людей. Вы вошли в наши сердца как верные друзья из России. Мои товарищи дали такой наказ: «Поклонитесь им низко».
Михаил Петрович Чумаков и Анатолий Александрович Смородинцев за изготовление вакцины и внедрение её в практику были удостоены Ленинской премии.»
Источник