Жизнь есть страдание чтобы избавиться

Отчаяние от отчаяния: почему нам жизненно важно страдать

Теории и практики

Человек обращается к психологу или психотерапевту, отчаявшись найти цель жизни, считал Виктор Франкл и на этом строил свой метод лечения — логотерапию. В своей книге «Доктор и душа: Логотерапия и экзистенциальный анализ», которая вышла в издательстве «Альпина нон-фикшн», он пишет, что способность страдать важна не меньше, чем способность радоваться: без горя наша жизнь была бы неполной. T&P публикуют главу о смысле страданий и «благородном несчастье».

Обсуждая вопрос о смысле жизни, мы разделили все ценности на три возможные категории: мы говорили о творческих ценностях, ценностях переживания и ценностях позиции. Первая категория осуществляется в действии, а ценности переживания — в пассивном восприятии мира (природы, искусства), в котором «Я» реализует себя. Ценности же позиции воплощаются повсюду, там, где роковое, то, что невозможно изменить, принимается как таковое. Существует неисчерпаемое количество возможностей, как принять такую ситуацию. А значит, человеческая жизнь обретает полноту не только в свершениях и радостях, но и в страданиях!

Такое рассуждение останется непостижимым для тривиальной этики успеха. Стоит присмотреться, и мы убедимся, что в нашем первичном, повседневном суждении о ценности и достоинстве человеческого бытия уже раскрывается такая глубина переживаний, в которой события сохраняют значимость вне зависимости от успеха или провала, вообще независимо от эффекта и последствий. Богатство внутреннего осуществления вопреки всякой «неуспешности» по-настоящему раскрывается нам в великих произведениях искусства. Достаточно вспомнить такие примеры, как «Смерть Ивана Ильича» Толстого: здесь описывается мещанское существование, бессмысленность которого становится ясна человеку лишь непосредственно перед неожиданно надвинувшейся смертью. Осознав прежнюю бессмысленность, этот человек в последние часы жизни вырастает далеко за свои пределы, к тому внутреннему величию, которое задним числом наполняет смыслом всю его, казалось бы, напрасную жизнь. То есть жизнь может получить окончательный смысл не только благодаря смерти (героической), но и в самой смерти. И жертва не только придает смысл жизни, но и в тот момент, когда жизнь рушится, она может достичь полноты.

Отсутствие успеха не означает отсутствие смысла. Это становится очевидно, если оглянуться на собственное прошлое и перебрать свои любовные истории. Спросите себя честно, готовы ли вы позабыть печальные любовные переживания, вычеркнуть из своей жизни нерадостные или даже мучительные эпизоды. Тут-то человек и понимает: эта полнота страдания — отнюдь не пустое место. Напротив, в страданиях он рос, в страданиях достиг зрелости, оно дало человеку больше, чем дали бы удачные эротические похождения.

В целом человек склонен переоценивать позитивные и негативные оттенки своих переживаний, удовольствие и неудовольствие. Придавая им столь большую значимость, он проникается несправедливыми претензиями к судьбе. Мы уже обсудили, как человек во всех смыслах «рожден не для удовольствия», и мы уже поняли, что удовольствия и не могли бы придать жизни человека смысл. А раз они не придают смысл, то и недостаток удовольствий не может жизнь этого смысла лишить. И искусство снабжает нас убедительными примерами ценности простого, непосредственного переживания без окраски — вспомните, как мало значит для наслаждения музыкой, в мажоре решена мелодия или в миноре. И не только незавершенные симфонии Бетховена принадлежат к драгоценнейшим музыкальным сокровищам, но и «Патетическая соната».

«Само отчаяние и освобождает человека от причин для отчаяния»

Мы говорили, что в действии человек реализует творческие ценности, в переживании — ценности переживания, в страдании — ценности позиции. Но страданию присущ также имманентный смысл. Парадоксальным образом нас подводит к этому смыслу язык: мы страдаем «от » и «не можем это перенести» — то есть мы бы хотели не допустить, чтобы это происходило. Противостояние тому, что дано судьбой, — наша последняя задача, требование самого страдания. Страдая от , мы внутренне от этого отстраняемся, создаем дистанцию между собой и причиной страдания. Пока мы страдаем в этом состоянии, которому не следовало бы быть, мы разрываемся между фактическим бытием с одной стороны и должным — с другой. Это, как мы видели, относится и к людям, которые отчаялись в своей жизни: само отчаяние и освобождает человека от причин для отчаяния, ведь оно означает, что он сопоставляет собственную реальность с идеалом, тоскует по идеалу, что он осознал некие ценности (оставшиеся невоплощенными) — и это придает известную ценность самому человеку. Ведь человек не мог бы судить самого себя, если бы не обладал достоинством и статусом судьи — как человек, который осознал должное и противопоставил его тому, что есть. Страдание создает плодотворное, можно даже сказать, революционное напряжение, помогая человеку осознать недолжное именно как недолжное. В той мере, в какой он отождествляет себя с данной ситуацией, человек устраняет дистанцию с ней и тем самым снимает плодотворное напряжение между имеющимся и должным.

Так в эмоциях человека открывается глубокая мудрость превыше всякой рациональности — она даже противоречит рациональной полезности. Присмотримся к аффектам горя и раскаяния: с утилитаристской точки зрения оба могут показаться бессмысленными. Ведь оплакивать что-то безвозвратно утерянное столь же бесполезно с точки зрения «здравого смысла» и даже противно логике, как и раскаиваться в неизгладимой вине. Однако для внутренней истории человека горе и раскаяние весьма ценны. Оплакивая человека, которого мы любили и утратили, мы каким-то образом продлеваем его жизнь, а раскаяние воскрешает виновного и освобождает его от вины. Предмет нашей любви и нашего горя объективно, в эмпирическом времени, утрачен, но субъективно, во внутреннем времени, сохранен: горе удерживает его в настоящем. Раскаяние способно, как пишет Шелер, растопить вину: вина не будет снята с того, кто провинился, но сам он, морально переродившись, воскреснет. Эта возможность плодотворно преобразить события во внутренней истории не противоречит ответственности человека, но состоит с ней в диалектических отношениях. Вина пробуждает ответственность, но ответственен человек с точки зрения реальности, в которой ни один шаг невозможно вернуть обратно, самое малое его решение в жизни и самое великое остаются навсегда. Ничто не может быть смыто из сделанного и упущенного. Но лишь на поверхностный взгляд может показаться противоречием возможность внутренне отмежеваться от поступка в акте покаяния и, проживая внутреннее событие раскаяния, сделать внешнее событие в моральном плане как бы и не бывшим.

Шопенгауэр, как известно, сокрушался о человеческой жизни, подвешенной маятником между нуждой и скукой. В действительности оба состояния наполнены глубоким смыслом. Скука — постоянное memento*.

* Memento mori — напоминание о смерти (лат). Без уточнения — напоминание о чем-то неприятном, страшном.

Что вызывает скуку? Бездействие. Но действие совершается не для того, чтобы избавить нас от скуки, а скука дана нам для того, чтобы мы постарались избежать бездействия и были верны смыслу своей жизни. Жизненная борьба держит нас в постоянном напряжении, поскольку смысл жизни утверждается и исчезает в зависимости от исполнения заданий, это «напряжение» сущностно отличается от невротической жажды ощущений или истерической потребности в стимулах.

Суть «нужды» тоже — напоминание. Даже на биологическом уровне боль играет важную роль, оберегая и предостерегая. Аналогичную функцию имеет боль и на уровне. Страдания предостерегают нас против апатии, мертвенного оцепенения души. В страданиях мы растем, достигаем зрелости, страдание делает нас сильнее и богаче. Раскаяние, как мы видели, обладает смыслом и силой отменять (морально) внешнее событие во внутренней истории, горе обладает смыслом и силой каким-то образом вновь восстанавливать прошлое. Оба они, горе и раскаяние, каким-то образом корректируют прошлое и так решают проблему, в отличие от попыток отвлечься или заглушить боль: когда человек пытается отвлечься от своего несчастья или заглушить его, он не решает проблему, не устраняет из мира свое несчастье — из мира он устраняет только прямое последствие несчастья, свое состояние недовольства или боли. Отвлекаясь или заглушая боль, он «заставляет себя не знать». Он пытается бежать от действительности и ищет прибежища в той или иной форме опьянения. При этом он впадает в субъективистское, в психологическое даже заблуждение: ему кажется, будто вместе с эмоциями, которые он глушит, исчезнет и вызвавшее эти эмоции обстоятельство, словно то, что человек изгнал в область бессознательного, заодно изгоняется и в область несуществующего. Но, как и, глядя на объект, мы не вызываем его к жизни и, отводя взгляд, не уничтожаем его, так и, подавляя в себе горе, мы не можем устранить то обстоятельство, которое побуждает нас горевать. Горюющие часто выбирают верный путь, отказываясь заглушать горе, например, предпочитают «плакать ночь напролет», но не принимать снотворное. Горе восстает против банального предписания снотворных средств: от того, что я стану лучше спать, мертвец, которого я оплакиваю, не воскреснет. Смерть — крайний пример непоправимого события — не станет небывшей, если загнать ее в подсознание, и не станет небывшей, если горюющий погрузится в бессознательное состояние, даже в полную бессознательность собственной смерти.

* Бесчувственная меланхолия (лат.)

** Логика сердца (фр.)

Как глубоко укоренена в человеке вера в осмысленность эмоций, показывает такой факт: существует разновидность меланхолии, при которой основной симптоматикой является не постоянная печаль, как это обычно бывает, но, напротив, пациенты жалуются, что никогда не чувствуют печали, не могут выплакаться, что они холодны и внутренне будто мертвы — это так называемая melancholia anaesthetica*. Кто сталкивался с подобными случаями, тот знает, что едва ли возможно большее отчаяние, чем отчаяние человека, который разучился грустить. Этот парадокс вновь убеждает нас в искусственности принципа счастья — это психологическое построение, не имеющее соответствия в действительности.

Повинуясь эмоциональной logique du cœur**, человек все время стремится пребывать либо в радостном, либо в печальном возбуждении, но всегда что-то переживать, а не погружаться в бесчувственную апатию. Парадокс melancholia anaesthetica, в которой человек страдает от неспособности страдать, представляет собой парадокс с точки зрения психопатологии, но экзистенциальный анализ его разрешает, ведь экзистенциальный анализ признает смысл страдания, признает его как осмысленную часть жизни. Страдание и несчастье так же неотъемлемы от жизни, как судьба и смерть. Их невозможно изъять из жизни, не разрушив при этом смысл самой жизни. Если избавить жизнь от беды и смерти, от судьбы и страдания, она лишится формы, гештальта. Лишь под ударами судьбы, в раскаленном пламени страдания жизнь приобретает форму и смысл.

Судьба, терзающая человека, обладает двояким смыслом: во-первых, ей, по возможности, нужно придать форму, а , ее нужно, по необходимости, терпеть. С другой стороны, не следует забывать и о том, что человек должен постоянно быть начеку и не спешить капитулировать, не признавать чересчур рано некое состояние дел как роковое и не склоняться перед тем, что он ошибочно принимает за судьбу. Лишь когда не остается никакой возможности осуществить творческие ценности, когда человек действительно не в состоянии придать форму судьбе, лишь тогда наступает черед ценностей позиции, лишь тогда имеет смысл «принять свой крест». Суть ценностей позиции в том, как человек адаптируется к тому, что не властен изменить. Непременное условие для подлинной реализации ценностей позиции — ситуацию действительно нельзя изменить: то, что Брод назвал «благородным несчастьем», в отличие от «неблагородного», которое не является роковым, поскольку его можно избежать или поскольку человек сам навлекает его на себя.

«Существуют ситуации, когда человек способен реализовать себя только подлинным страданием»

Так или иначе любая ситуация предоставляет человеку шанс для реализации ценностей — творческих или же ценностей позиции. «Нет такого положения, которое человек не мог бы облагородить либо действием, либо терпением» (Гете). Можно бы даже сказать, что и в терпении присутствует некое «действие», поскольку речь идет о подлинном терпении, об умении переносить судьбу, которая не может быть изменена действием или предотвращена бездействием. Лишь такое «правильное» страдание есть подвиг, лишь это неотвратимое страдание наполнено смыслом. Этот моральный подвиг страдания не чужд и повседневному опыту обычного человека. Например, он вполне поймет такую историю: много лет назад при награждении английских скаутов высшая награда досталась трем мальчикам, которые лежали в больнице со смертельным недугом, но сохраняли мужество и бодрость и стойко переносили страдания. Их страдания получили признание как настоящий «подвиг», превзошедший достижения (в более узком смысле слова) всех прочих скаутов.

«Жизнь не есть что-то, она всегда лишь возможность для чего-то» — эти слова Геббеля подтверждаются различными возможностями либо придать судьбе (то есть изначально и по своей природе неизменному) форму, то есть реализовать творческие ценности, либо, если это окажется подлинно невозможным, осуществить ценности позиции, отнестись к этой судьбе так, чтобы совершить человеческий подвиг «правильного» страдания. Может показаться тавтологией, если сказать, что болезнь предоставляет человеку «возможность страдания», но, понимая «возможность» и «страдание» в указанном выше смысле, мы получаем совсем не банальное высказывание еще и потому, что между недугом, в том числе душевным, и страданием есть существенное отличие. Разница заключается не только в том, что больной не всегда страдает. Бывает и такое страдание, которое никак не связано с болезнью, фундаментальное человеческое страдание, то страдание, которое по сути и смыслу входит в человеческую жизнь. Встречаются даже случаи, когда экзистенциальный анализ применяется для того, чтобы вернуть человеку способность к страданию, в то время как психоанализ готов возвратить ему лишь способность к удовольствиям или способность к достижениям. Существуют ситуации, когда человек способен реализовать себя только подлинным страданием. А как упускают порой «возможность действия», которую предоставляет жизнь, так упускают и возможность истинного страдания, и возможность реализовать ценности позиции. Становится понятно, почему Достоевский боялся оказаться недостойным своих мук. Мы также понимаем теперь, какое свершение может быть в страдании пациента, который борется за то, чтобы стать достойным своей муки.

Источник

Как избавиться от страданий и начать жить полной жизнью

Все началось с сообщения подруги. Что-то совершенно банальное из разряда «а вдруг обидятся» и «я так не могу». А внутри страх. Сделать что-то не так, ошибиться, сказать «нет». Страх того, что подумают и, не дай бог, откажут. Страх, за которым мы прячем свое несовершенство и копим недовольство.

А знаете, что самое отвратительное во всем этом? За личиной страха мы теряем себя. Становимся злыми, завистливыми, осуждающими. И страдаем. Нам кажется, что причиной всему наглая соседка, невнимательный муж или грубый начальник — нам невдомек, что истоки страданий лежат в нас самих.

Процитировать в Твиттере

Я читаю истории про взрослых детей, обиженных на матерей, и матерей, мучающихся чувством вины, обманутых жен и одиноких женщин в поисках любви — и на многие мне хочется сказать: я знаю, я там была: обиженная, мучающаяся, обманутая и одинокая. Не понравилось. Больше не хочу.

Я могла бы написать книгу про то, как меня не понимали, как ходили грязными сапогами по моей тонкой душевной организации, как я плакала в школьном туалете от унижения и обиды, как мечтала о признании и любви, как уже будучи взрослой рылась в контейнерах с надписями «детство», «отрочество» и «юность», ища причины для имеющихся у меня следствий. Пожалуй, в одном из этих черных ящиков я могла бы и остаться, если бы не одно НО: зачем? Зачем мне все это?

В одночасье пришло понимание: ковыряния в прошлом бессмысленны, да простят меня психотерапевты.

Можно найти оправдание всему. Именно этим я и занималась, раскладывая события, чувства и ожидания по полочкам собственной души и давая каждому имя и номер. Я зависла в своих страданиях, подпитываясь все новой порцией нытья и жалоб, и боль не желала уходить.

Я выработала для себя ряд правил, которые ежедневно поддерживают меня на плаву и не дают погрузиться в страдания с головой. Потихоньку фон начинает меняться, и все чаще нормой становится не избежание несчастья, но стойкое ощущение: «все идет как надо». Хотя не без нытья, конечно.

Как же избавиться от страданий и начать жить полной жизнью?

Прежде всего, во избежание непонимания, я бы хотела разделить страдания на реальные и выдуманные.

Реальные страдания — это реакция на те события, которые произошли независимо от нашего желания: болезнь, утрата близких людей, потеря работы или другие неприятные обстоятельства.

Здесь можно пожелать только душевных сил и веры в то, что нам дается ровно столько печали, сколько мы можем вынести. Каждое испытание — это возможность духовного роста и развития.

Когда вы, наконец, будете действительно честным с самим собой, вы признаете, что счастье не обязательно пробуждает вас скорее, чем печаль, боль или страдание — совсем наоборот, оказывается. Боль и страдания пробуждают вас больше…

Я же хочу поговорить о страданиях, которые мы испытываем по собственной воле. Все они — в нашей интерпретации и нежелании взглянуть на мир и себя в нем иначе.

Пришло время признаться: мы страдаем, потому что нам это нравится.

Процитировать в Твиттере

Все, начиная от цвета галстука и губной помады и заканчивая близким окружением и отношениями с родителями — результат нашего выбора. В том числе и страдания. Что бы там ни было в прошлом, сейчас важно только одно: принять на себя ответственность за все, что мы делаем, за любой опыт, который мы проживаем.

Пожалуй, все изменения начинаются с признания этого факта. Дальше — дело техники.

1. Помнить, что есть выбор. Всегда

Каждое утро я просыпаюсь и решаю, как мне жить. Каким будет мой день, чем я его наполню: радостью или страданием, любимыми делами или сплошь раздражением, общением с единомышленниками или недовольством и обидами? Все это мой выбор. В этом мне близка позиция позитивной психологии:

Никки, подбрасывая сорняки в воздух, танцевала и пела. Я рявкнул на дочь, велел мне не мешать, и она исчезла. Но несколько минут спустя Никки вернулась.

— Папа, я хочу с тобой поговорить, — сказала она.

— Да, Никки. Я тебя слушаю.

— Ты помнишь, какой плаксой я была до пяти лет? Хныкала каждый день. А когда мне исполнилось пять лет, я решила, что больше не буду плакать. Мне было очень тяжело, но я справилась. А если я смогла перестать плакать, то и ты сумеешь не ворчать.

Для меня это стало откровением. Никки наступила на больную мозоль. Я и вправду нередко ворчу. Пятьдесят лет я носил все беды в душе, и последние десять выглядел хмурой тучей в солнечном семейном окружении. Если мне и улыбалась удача, то это происходило вопреки моим невеселым прогнозам.

И тогда я решил измениться.

2. Видеть за страхом любовь

Прежде всего, стоит понять, что страдание — это такое же переживание, как и радость. Но так получилось, что прямо сейчас мы смотрим на это переживание под другим углом. Это нормально. Нужно просто продолжать смотреть. Не убегать, а проживать и отпускать.

Никому не нравится испытывать боль и разочарование, и мне тоже. Но практически всегда боль — это происки ума, а разочарование — обманутые ожидания.

За тем и другим скрывается страх.

Страх одиночества и осуждения, страх быть непонятым и отвергнутым, страх не преуспеть или слишком преуспеть. Любой страх в конечном счете сводится к отсутствию любви. Нам страшно быть нелюбимыми в этом мире.

Так вот если на страх смотреть пристально, то он растворяется, равно как и физическая боль. Потихоньку начинает затухать и в какой-то момент совсем исчезает. О том, как именно это происходит, я уже подробно писала.

Наша задача — научиться видеть за страданиями любовь и жить не из страха, но из любви. Аминь.

3. Думать о достатке и изобилии

Изобилие — естественное состояние нашей жизни, в чем я убедилась на личном опыте.

К сожалению, в силу объективных причин в виде жизненного опыта и воспитания мы привыкли экономить, в том числе в отношении своих желаний. Мы упорствуем в чем-то одном, не смея надеяться, что можем быть успешны во многом. Вот только несколько примеров о том, как происходит зависание:

— Я успешна в карьере, занимаю хорошую должность, зарабатываю достаточно, чтобы иметь машину и квартиру, но мне одиноко, у меня нет семьи и детей.

— Я жена, мама троих детей, но у меня совершенно нет времени на себя и свои увлечения, кручусь как белка в колесе.

— Я вкалываю с утра до ночи, терпеть не могу свою работу и начальника, расслабляюсь только в отпуске: катаюсь на лыжах в Альпах или еду в спа-отель во Франции.

— Я занимаюсь любимым делом: рисую иллюстрации для детских книг, но денег хватает только на основные нужды — об отпуске я даже не мечтаю последние лет пять.

Мы накладываем на себя ограничения, не считая возможным иметь изобилие во всех сферах жизни: в профессии, здоровье, финансовом, семейном и духовном благополучии. Собственно, эти ограничения и являются источником страданий.

Совсем иначе мыслят успешные люди. Вот что говорит Грант Кардон о собственной реализации:

Меня не интересует баланс, меня интересует достаток.

Кто-то может подумать: «Если я богат, я не могу быть счастливым» или же «Если я буду рваться по карьерной лестнице, я не смогу быть хорошим отцом, матерью, мужем, соседом, членом церковной общины или духовно развитой личностью». Такой тип мышления ошибочен, и ни тайм-менеджмент, ни идея соблюдения баланса не смогут разрешить вашу проблему. Перестаньте думать, ограничивая себя рамками «или — или», начните рассуждать «обо всём и сразу».

Грант Кардон, отец, муж, автор, предприниматель и риелтор, продюсер GrantCardoneTV.com, миллионер.

Не стоит, однако, одновременно хвататься за все — не хватит никаких внутренних ресурсов и банально сил. Я всегда начинаю с чего-то одного, что тревожит больше всего: здоровье, работа, семья, отношения — и мелкими шажками продвигаюсь вперед и обязательно расширяю перспективу.

4. Планировать

О целях и планировании не говорил только ленивый. Даже я говорила.

Цель и четкое понимание ЗАЧЕМ мы что-либо делаем — это минимальный набор страдающего перед выходом в новую жизнь веселья и радости.

Чтобы сдвинуться с места, нужна цель, ради которой захочется встать с дивана сегодня и продолжать вставать каждый день. Это путеводная звезда: мы можем идти без карты, компаса и одежды, но должны видеть, куда мы идем. Есть у меня знакомая, у которой много вопросов по поводу лишнего веса, реализации в профессии и личной жизни, но у нее имеется вполне себе четкая цель на следующие шесть месяцев: выучить испанский, накопить денег на билет и улететь на Канарский остров Фуэртевентура учиться серфингу. Так вот более довольного жизнью человека я не встречала — цель поднимает ее с кровати и несет бешеным ураганом навстречу мечте. Понимаете, о чем я?

Цель — это та же мечта, но с одним условием: мы делаем ежедневные шаги в ее направлении. Именно ощущение движения к заветной вершине полностью избавляет нас от страданий, наполняя жизнь смыслом и глубиной.

5. Выходить из зоны комфорта и идти на страх

Зона комфорта — это такое уютное болотце, где мягко, тепло и вкусно кормят. Еще там пахнет тухлятиной и плавают дохлые курицы. Не замечали? Я тоже — слишком большой риск вылазить, лучше уж не дышать и не смотреть.

Однако все перемены случаются именно вне этой зоны, все самые интересные знакомства тоже там, да и любые мало-мальски серьезные свершения без расширения границ невозможны.

А в болотце сидит страдание. Его подают на десерт, к обеду и к ужину. Вместе с прибитыми к стенке мечтами.

Зная всю эту нехитрую теорию, я каждый раз пребываю в ступоре: шагнуть и рискнуть или остаться в милой сердцу лужице? Страааашно.

Чаще шагаю: пишу незнакомому человеку и предлагаю встретиться, отправляю статью в журнал, говорю по-немецки там, где можно по-русски или по-английски.

А знаете, что самое удивительное? Все, что было «за» плавно перебирается «в», расширяя тем самым комфортную зону и не забывая повышать уверенность в себе. Классно же!

6. Жить настоящим, отказаться от ожиданий и доверять

Доверие жизни — это навык, который приходит с опытом и работой над собой, даже если базово такого доверия нет. Как только мы понимаем, что ценны сами по себе, независимо от условий и обстоятельств, как только наш внутренний взрослый просыпается и начинает заботиться о внутреннем ребенке, мы чувствуем в себе силу и опору.

Умение пребывать в настоящем, не перемалывая прошлые достижения и провалы, все эти «а верно ли я поступил» и «что он обо мне подумает» и не заглядывая в будущее, трясясь от страха или возводя замки ожиданий — это тоже навык. Его можно и нужно развивать. Например, с помощью медитации и простого наблюдения за собой, проверяя себя время от времени вопросом: «А где я сейчас?»

Люди страдали бы гораздо меньше, если бы не развивали в себе так усердно силу воображения, не припоминали бы без конца прошедшие неприятности, а жили бы безобидным настоящим.

Для того, чтобы достичь желаемого, необходимо отказаться от привязанности к результату, полностью посвятив себя процессу делания.

Это непросто, ведь так хочется подтверждения, что мы все делаем правильно и уж точно будем вознаграждены за усилия.

Однако стоит только поверить в собственные силы и отказаться от ожиданий, как открываются новые двери и возможности, а жизнь наполняется смыслом. К тому же без гарантий намного интереснее — всегда можешь получить больше, чем можешь себе представить.

Именно от внутреннего состояние и настроя зависит, насколько мы успешны и счастливы. Доверие себе и миру — вот, пожалуй, самое верное лекарство от страданий.

7. Страдание — это привычка. Именно так к нему и надо относиться

А вот этот пункт самый главный. Для меня так точно, ибо при глубоком рассмотрении «и чего это я сегодня какая-то грустная» попадаю частенько прямиком сюда.

Даже когда все хорошо или даже просто прекрасно, мы говорим: «нормально», «ничего» и «так сойдет». Тем самым мы транслируем в мир состояние: «все недостаточно хорошо» и сами в него верим. Мы не умеем замечать приятные вещи и предпочитаем жаловаться. Сила привычки толкает нас пить кофе по утрам, жевать сладкую булочку и хмуриться. Иногда для этого почти нет причин, часто их нет вовсе. Что если попробовать сказать: «мне сегодня очень весело» или «отличный день для того, чтобы начать новую жизнь»?

Нытье продлевает проблему. Пока вы продолжаете всем жаловаться, как у вас все плохо, в вашей жизни просто не остается места для каких-либо позитивных перемен. Именно так устроена жизнь. Вы не можете сконцентрироваться на решении, пока жалуетесь на проблему, потому что не можете делать две вещи одновременно.

Читайте также

Как я перестала ныть и начала жить интересно

В 2006 году Уилл Боуэн предложил простую идею — надеть фиолетовый браслет в знак того, чтобы прожить 21 день без жалоб, нытья, сплетен и высказывания недовольства.

Элементы моей системы гармоничной жизни

Взрослые, состоявшиеся люди стройными рядами шагают, часто переходя на бег, к большим и важным целям.

Как выбраться из эмоциональной ямы

Написать статью про плохое настроение меня натолкнул хороший проект Любы Смирновой, который она провела в рамках «Стодневки хорошего настроения».

Интересные комментарии

Благодарю,за замечательную статью!

Евгения, как же вы здорово все разложили по полочкам! А уж картинка с муровейником! Я на протяжении некоторого времени уже пытаюсь расшить зону комфорта и подменять привычку «страдать», на «радоваться» и «замечать хорошее». Почти получается, но бывают срывы, конечно. Окружение то никуда не делось.

Как будто пересказ Олеси Новиковой)

Ирина, да, а еще Ричарда Брэнсона, Селигмана, кое-где Гете и даже сутр Патанджали. Конечно, всех волнует один и тот же вопрос и это нормально:)

Именно! Такое же впечатление сложилось — даже специально зашла в комментарии, чтобы убедиться, не показалось ли. Не показалось 🙂 Олеся тоже много кого цитирует в своих статьях, но у неё всегда строго соблюдается пропорция: 1% цитат, 99% — собственных оригинальных мыслей, причем цитаты служат именно той цели, для которой и созданы: всего лишь подчеркивают и оттеняют мысли автора. У Вас же (имею в виду автора статьи, а не комментария, на который отвечаю), увы, «немного Ричарда Брэнсона, Селигмана, кое-где Гете и даже сутр Патанджали», много Олеси — и ноль — Вас самих. Дело ведь не в мыслях как таковых: как говорится, у дураков — и умных — мысли сходятся. И всё уже давно было сказано до нас. Вопрос только в том, как именно сказано. А у Вас, как верно заметила Ирина, именно что _пересказ_ статей Олеси, довольно бездарный и плохо завуалированный «Бренсоном, Гете и сутрами Паранджали». Безусловно, это «нормально, что всех волнует один и тот же вопрос». Ненормальным это становится тогда, когда для передачи собственных волнений используются чужие слова. Как итог, статья оставила очень неприятное впечатление — возможно, потому, что сама пишу и к плагиату отношусь очень негативно.

Наталия, вот не поверите, но тоже специально нашла статью Олеси — ее блог я и раньше читала, но плагиат не входил в мои планы. Итак, для того, чтобы избавиться от страданий нужно 1) делать свой максимум 2) ставить цели 3) смотреть боли в глаза. Очевидно остальные пункты — это плагиат кого-то еще. Может быть, это ваши слова? В любом случае это ваше право думать и высказывать то, что считаете нужным. А к Олесе я отношусь с большим уважением, равно как и к другим авторам. Спасибо за ваш комментарий!

Согласна с Ириной и Натальей!)

Евгения, большое спасибо за статью! интуитивно мною выполняются какие- то моменты из перечисленных вами.

не дочитала. но знаю: возвания и устыжение таким нытьем ничего не дают. Тоесть можно прожить день без копания в родительских (ошибкоуроках) но все вернется как на резиночке. ПОчему? потому что втоптать подсознательное в лучезарные лепестки счастья которое можно построить на этой почве мне было совершенно не реально. Результат показал: все уже видят меня счастливой. Я счастлива когда счастлива. но потом возвращается хищная зона комфорта — подсознание, у которого есть функция «защитить от нового» так как страшности еще на дне, живы и толстые очень. Да, прямо как у Мураками. Думаю у него врядли бы появились книги если бы он следовал совету «бери и делай» без создания образов в книгах- своего рода терапия самого писателя. Высказал образ- он ушел. ПОэтому без вот этого самого высказывания ничего не затопчется в лепестки счастья, и принцесса почувствует эту пресловутую горошину под 12тью матрасами. Пока я не познакомилась с метафоричесими картами, пока не стала клиентом и коучем, жирные сомы на дне моего подсознания ползали, скользили, склизились и никуда не уходили. Маска смеха коснулась всей меня кроме этого самого подсознания. Каждое утро я просыпалась, одевала корону и припудривала синяки от горошены под 12ю матрасами. Аминь Довлатову за его систему 😉

Ирина, спасибо за ваш комментарий — во многом согласна, в частности, про подсознание и глубинные пласты убеждений. Но вся эта работа возможна, когда человек продвинулся в своем понимании, каков механизм работы его организма и насколько сильны паттерны поведения. Все находятся на разных этапах и попросту могут быть не готовы к внутренней работе.

Ирина, а что за система, не подскажите? У меня тоже сомы пока не уходят, хотя я уже дошла до более глубокого восприятия мира через Э.Толле, Дзэн-буддизм и др.

Алексей, я бы с удовольствием, но у нас вдруг оказался перебор — если будет донабор, сообщу обязательно!

это коментарий для Лилии- Константин Довлатов- школа коучинга. Я изучаю сейчас его метод- Метафорические карты. Мой- начальный базовый, и уже многое проработано. На сколько долго- время покажет. но метод красивый и очень сродни мне самой. Раньше были видения- причем я не вдыхала и не курила ничего. А вот теперь, через карты мы всматриваемся и они оживают, прорабатываются ассоциативные проблемы. Каждый видит свое- и все удивляются такому чуду. Много доступных методов. Ну, во всяком случае мне все это ложится по шерсти 😉

Я с вами на корабль!

Светлана, спасибо за интерес и и доверие, но группа набрана. Если будет дополнительный набор, обязательно сообщу!

Спасибо за статью. В некоторых моментах узнал себя и не побоялся себе в этом признаться)))

P.S. Пункт 3 почему то 2 раза повторяется.

Антон, спасибо! Верно, 2 раза — бывает))

Вроде все слова правильные, но как-то все очень категорично. Почему, например, мнение о зоне комфорта, как о серой лужице? В моей — не пахнет тухлятиной и не плавают дохлые курицы))) В моей зоне комфорта мне очень хорошо развиваться, наполняться радостью и делиться ею с окружающими)) Да и в таком ресурсном состоянии не нужно себя переламывать, чтобы выйти за ее комфортные пределы.

И да! Я пью кофе по утрам со свежеиспеченным кексом, и радуюсь! Потому что не по привычке, а потому что мне это нравится — и кофе, и кекс, и радоваться.

Прошу прощения за критику, тем более, что вы ее не заказывали. Обычно этого не делаю. Но что-то побудило не пройти мимо и написать. Удачи вам на пути!

Яна, привет! Спасибо большое за комментарий. Насчет категоричности согласна. Такое описание зоны комфорта подходит не всем — я же про себя пишу. Так вот в моей на тот момент было именно так. Статья была написана давно — сейчас я пришла к тому, что зона комфорта может быть хорошим ресурсом, главное, наполнить ее тем, что важно и нужно — поддержкой, любовью и заботой. Отдохнуть в ней и набраться сил, а потом (как вы и говорите) спокойно «выйти за ее комфортные пределы». Но до этого надо было дозреть)) Спасибо еще раз!

Из моего опыта любая трансформация начинается с категоричности и отрицания и со временем переходит в экологичный режим адекватного принятия. Действовать можно из обоих, но вкусовые ощущения при этом различны:)))

Удачи вам на пути к комфортной зоне комфорта )))

Статья отличная! Все очень хорошо сделано. Качественное обобщение источников и собственного опыта.

По поводу плагиатов итп. Лично мне Ваш слог ближе, так как из той же статьи Олеси я много недопоняла. Тот же максимум, все очень метафорично и размыто, в стиле автора. Как автор и коллега по писательскому ремеслу с уверенностью могу сказать, что вот 99% опыта и 1% цитат это бред. Все знания приходят из различных источников. Книги, фильмы, литература. Личный опыт чаще всего выступает катализатором поиска чего-то. Когда говорят о личном опыте, то имеют в виду то, что данная информация и данные обобщения-убеждения-правила выстроены лично, под влиянием много чего. Прочитав одно и тоже и применив в жизни мож получить совсем разные Инсайты .

А про страдания можно писать ещё много много раз) чтобы везде на просторах было : все супер)))))

Лера, благодарю вас за отзыв) Моя интерпретация личного опыта как раз в том, что он проживается на собственной шкуре, иначе это набор бесполезных знаний. Согласна с вами. А про страдания можно много, долго и развернуто — как буддисты, например:))

для меня это тоже пересказ Олеси.

Особенно тут «Я твердо убеждена в том, что нереализованный потенциал приносит страдание, причем неважно, какая из сфер «проседает». Важно работать над каждой из них.»

У Олеси, по-моему, так: «нереализованные потенциал причиняет боль»

много цитат. Слишком много.

Именно! У Олеси очень емкий, меткий и афористичный язык — потому и запоминается. Евгения же, видимо, считает, что если «Нет повести печальнее на свете» заменить на «Самая грустная повесть в мире», то никто ничего не заметит 🙂

Все-таки люди бывают очень странные. «Фу-фу, я это читать не буду — это вы чужие мысли цитируете». Сами-то, поди, исключительно своими мыслями выражаетесь? Или друг за дружкой повторяете: «я согласна с Аней и Таней, дальше читать не буду». А чо так? Объясните, что лично вас в этом задело?

90% книг, которые сейчас издаются — это повторение уже сказанного. Автором или его предшественниками. Эксклюзивных идей не бывает. Ценность — в интерпретации. И в том, как вы сами эти идеи реализуете.

Собственно, весь «ЖИ!» об этом — о том, как одни люди, имея одинаковые со всеми исходные позиции (а иногда и гораздо худшие), умудряются добиваться результатов, используя всем известные инструменты. Пока другие митингуют и ищут крайних.

Семен, спасибо за ваше мнение) Так бывает, что людей задевает стиль или способ изложения или интерпретации. Я тут столкнулась с тем, что ценность идеи даже в бизнесе уже давно нивелирована — без воплощения и продажи потребителю идея абсолютно бесценна. К сожалению.

Семен (и Евгения), вы правда не понимаете, о чем речь? Или умышленно уводите разговор в сторону? Хорошо, постараюсь объяснить метафорически. Возьмем, к примеру, любовь. Любовь — один из тех вопросов, «которые всех волнуют, и это нормально». Тема близка и знакома каждому, а потому универсальна. При этом каждый пропускает ее через призму собственных мыслей, чувств, опыта и осознаний, в результате чего она становится такой же индивидуальной и уникальной, как сам человек. Поэтому на одну и ту же тему любви один пишет «Камасутру», другой — «Ромео и Джульетту», а третий — «Анну Каренину». При этом никому не приходит в голову обвинять Шекспира в плагиате «Камасутры», а Толстого — в том, что он «вдохновлялся» Шекспиром — даже если на самом деле это было именно так. Но если вдруг в свет выходит книжка Васи Пупкина, начинающаяся словами «Самая грустная повесть на свете — это повесть о Василии и Свете», у читателя тут же срабатывают нехорошие ассоциации 🙂 И сколько бы Пупкин ни бил себя тапком в грудь, что любовь — универсальное чувство и авторским правом не охраняется, и вообще — это автобиографический роман — героя зовут Василий! — читателя переубедить будет очень сложно — потому что слишком уж хорошо отложились у него в памяти позывные «самой печальной повести на свете».

Дело не в том, что Олеся открыла некую фундаментальную истину, о которой человечество до нее даже не догадывалось, — все эти мысли (в смысле, их суть) действительно можно найти уже в «сутрах Патанджали». Дело именно в интерпретации всем известных банальных истин. Так вот, у Олеси получилась собственная оригинальная интерпретация — речь не о сути, повторюсь, а о формулировке! — а у Евгении — перепев Олеси.

Попутно у меня еще один вопрос к «автору» (на самом деле их много, но где время взять?). Евгения, Вы лично читали первоисточники, которые цитируете в своей статье? Или захватили цитаты за компанию из чужих текстов (в частности, той же Олеси, которая тоже много кого цитирует, в том числе и Мураками, о котором речь ниже), когда копировали оттуда остальные постулаты? Спрашиваю, потому что происхождение приведенной Вами цитаты «Страдание — личный выбор каждого. Харуки Мураками» в оригинале (книге Мураками «О чем я говорю, когда говорю о беге») на самом деле таково:

«Как-то раз я валялся на кровати в номере одного парижского отеля и читал «Интернэшнл геральд трибюн». Совершенно случайно темой номера оказался марафонский бег. Там было несколько интервью с известными марафонцами, и каждого из бегунов спрашивали, какую мантру он повторяет про себя на дистанции для поддержки боевого духа. Должен сказать, здорово придумано — вопрос что надо! Просто диву даешься, о чем только не думают люди, пока бегут свои сорок два километра. Такой вот жестокий вид спорта, этот самый марафон: без мантры до финиша не дотянешь.

В общем, один из марафонцев сказал, что на дистанции он все время повторяет мантру, которой его научил старший брат (тоже марафонец). «Pain is inevitable. Suffering is optional». Это и есть его мантра. При переводе трудно сохранить все нюансы, но навскидку я бы перевел это так: «Боль неизбежна. Страдание — личный выбор каждого». Поясню на примере. Вот, скажем, вы бежите и думаете: «Тяжело-то как. Все, больше не могу». То, что вам тяжело, — это факт, от него никуда не деться. А вот можете вы больше или не можете, решаете только вы сами. Это, понимаете ли, остается полностью на ваше усмотрение».

Так что, во-первых, автор этой цитаты — не Мураками: он всего лишь ссылается на слова одного бегуна, а во-вторых, занимаясь ре-райтингом Олеси, Вы, видимо, так увлеклись, что нечаянно кастрировали и самого Мураками. Как человек пишущий, Вы же не можете не чувствовать разницу между: «Боль неизбежна. Страдание — личный выбор каждого» и «Страдание — личный выбор каждого». Я понимаю, что категоричность — Ваш стиль, но не надо приписывать его за компанию остальным авторам 🙂 По крайней мере, теперь понятно, как формируется мнение о писателях а ля «Этот ваш Мураками — такой же графоман, как Коэльо». Из таких вот «цЫтат» и формируется.

Источник